Бешеные страсти - Климова Юлия - Страница 9
- Предыдущая
- 9/34
- Следующая
– Они неудобные. Мешаются.
– Дело привычки. Если бы ты знала, Анастасия, сколько неудобств я претерпела в своей жизни, чтобы добиться соответствующего положения. Заметь, я не требую от тебя ничего сверхсложного. – Эдита Павловна многозначительно приподняла брови, развернулась и неторопливо направилась к двери. – Надень кольцо-цветок, и не будем спорить по этому поводу. Надеюсь, ты меня не разочаруешь.
Кольцо-цветок? Дверь плавно закрылась, а я медленно опустилась на кровать, автоматически выдвинула нижний ящик тумбочки и достала серебристый футляр.
Подарок Шелаева.
Если, конечно, предмет сделки может так называться.
Но бабушка об этом не знает, иначе уже давно бы отправила его в доменную печь. Она бы купила печь, поставила во дворе и швырнула кольцо в жар огня, чтобы наверняка быть уверенной – цветок расплавился, погиб, исчез с лица земли. Клим предложил мне сделку, а я согласилась ради Нины Филипповны, и кольцо теперь у меня. Вот только бабушка полагает, что мне его по случаю знакомства преподнес Максим Матвеев…
Я открыла футляр и посмотрела на диковинный цветок, поразивший меня однажды. Три лепестка светлых, три черных и центральный камень… Черные и белые бриллианты – сверкающая безупречная красота, необъяснимая гармония, кропотливая, тонкая работа мастера… В душе опять задергалась какая-то ниточка, и меня потянуло вперед, но пальцы похолодели.
– Здравствуйте, Клим, – прошептала я. – Ни за что на свете… Ни за что на свете я не надену ваше кольцо. Даже не надейтесь.
Захлопнув футляр, я нарочно небрежно отправила его обратно в ящик и заходила по комнате. Не было причин, чтобы так разволноваться, но душа дрожала и металась из стороны в сторону, точно обезумевший маятник. Мысли о кольце (а тем более его вид) плохо подействовали на меня, воспоминания сразу полезли из всех окон и дверей и набросились разом.
«Ну, Анастасия, смелее, что у нас нынче на кону?.. – донесся из недалекого прошлого голос Шелаева. – Договариваемся о следующем: я делаю так, что они танцуют, а ты оставляешь кольцо у себя навсегда. Идет?»
«Хорошо, я согласна», – вот что я ответила на вечере «Браво-Бис».
– Пусть бабушка гневается сколько хочет, но кольцо я не надену. Да, похоже, я опять ее разочарую…
Внутренняя твердость, уверенность, вызов сделали меня сильной и отчаянной. Я выросла приблизительно на два метра и уперлась головой в потолок. О, каким нерушимым показалось мне принятое решение, с каким бы удовольствием в этот момент я посмотрела в глаза Шелаеву! Но я знала, на его лице ни при каких обстоятельствах не появится тень разочарования. Победим ли он? Бывает ли ему по-настоящему тяжело? Может ли что-то причинить боль? Кем нужно быть, чтобы его обыграть или ранить? Наверное, ответа на эти вопросы не знала даже бабушка, иначе Клим Шелаев уже давно бы перестал представлять для нее интерес…
С волосами я мудрить не стала – расчесала и слегка заплела, – надела бирюзовое платье и спустилась в зал. Гости… Нет, гость. Сидел в кресле возле окна и разговаривал с Эдитой Павловной, удобно устроившейся на диване с чашкой чая.
«Максим Матвеев», – мысленно произнесла я и тяжело вздохнула. Если бы я могла заглянуть в бабушкины планы, пролистать их, прочитать, то наверняка бы в этот момент увидела вокруг себя металлические прутья ловушки, из которой, как надеялась бабушка, я уже не выберусь никогда.
Максим Матвеев – владелец ювелирного бизнеса, неженатый мужчина, друг Клима Шелаева – очень нравился Эдите Павловне. Вернее, он ее устраивал по всем пунктам (конечно, кроме дружбы с врагом семьи, но это – пустяк). На вечере «Браво-Бис» я поняла: бабушка была бы рада, если б он обратил на меня внимание. И раз она считает кольцо подарком Матвеева, то… «Кхр-кхр-кхр-р», – услышала я, как скрипят пружины ловушки. В мыслях Эдиты Павловны он уже не только обратил на меня внимание, но и подчеркнул это дорогущим украшением.
– Анастасия, мы тебя долго ждали, – с легким укором произнесла бабушка.
Матвеев быстро встал и сдержанно кивнул мне.
– Добрый день.
– Здравствуйте, – ответила я.
Голубые глаза смотрели на меня внимательно, по-доброму, и мне на миг показалось, что Максим Матвеев все понимает и он не на стороне Эдиты Павловны.
Мы сели.
Взгляд бабушки остановился на моей руке, и ее зелено-коричневые глаза заметно потемнели.
Да, я не надела кольцо, да, ослушалась и ни капельки не жалела об этом.
Более того – я разозлилась, потому что почувствовала на запястьях белые капроновые нитки, при помощи которых бабушка-кукловод собиралась управлять мной. Я представила себя с цветком на пальце перед Матвеевым и ощутила, как щеки окрасились в розовый цвет – большего стыда приключиться не могло! Как бы я выглядела в глазах Матвеева? А если бы об этом узнал Шелаев? Я ношу его кольцо… Наверное, он бы долго и самодовольно смеялся, подумав, что я не устояла перед бриллиантами – практически продала душу.
Эдита Павловна не заметила, какой взгляд я бросила на нее. Конечно, бабушка преследовала свои цели, но они были не лучше, чем намерения Шелаева. Допустим, кольцо подарил мне Матвеев, и вот я спускаюсь в зал, сверкая подарком… Па-ба-ба-ба!
Холодный пот прошиб меня второй раз. Дух противоречия взметнулся к потолку, захотелось при первом же удобном случае совершить что-нибудь… запретное! «На радость Климу Шелаеву», – прозвучало в голове, но я старательно проигнорировала последнюю мысль, не желая думать об этом человеке.
– Оказывается, Максим любит дождь, – сверля меня недовольным взглядом, вполне спокойно произнесла Эдита Павловна, – он назвал дождливую погоду романтичной.
– Но в дождь я все же предпочитаю сидеть дома, – улыбнулся Матвеев.
– Я тоже, – посмотрев на него, вежливо произнесла я. Взяла с тарелки миндальное печенье и принялась есть с повышенным аппетитом.
Матвеев, конечно, не был виноват в происходящем, но я понятия не имела, что за человек сидит передо мной. Насмешливый? Хитрый? Лицемерный? Хищный? Интуиция, как назло, подсказывала: «Он хороший, не торопись…» Дурацкая интуиция мешала мне сердиться и ненавидеть того, кого бабушка хотела видеть моим мужем.
– К сожалению, романтики стало очень мало, молодежь интересует другое… – продолжила начатую тему Эдита Павловна. Она вздохнула и улыбнулась. – Боюсь, я сейчас перейду на проблемы воспитания подрастающего поколения, а это весьма грустная тема.
– Не так уж все и грустно, – обнадежил Матвеев.
Он приблизительно был вдвое старше меня (старый, как сказала бы Симка), но выглядел хорошо и походил на голливудского актера, уставшего от многочисленных съемок. Ямочка на подбородке смягчала черты его лица. Ровный голос, достоинство, уверенность… Я изучала его и пыталась найти хоть какую-то малоприятную черточку, но не находила!
Матвеев протянул руку, взял с кофейного столика чашку и сделал глоток.
– Я бы поехала за город, – произнесла Эдита Павловна. – Последнее время мне не хватает простора и покоя. Летом нужно как можно больше отдыхать. Ты собираешься куда-нибудь?
– Нет, – Матвеев покачал головой, вернул чашку на столик и устало откинулся на спинку кресла. В уголках его глаз собрались мелкие морщинки. Он поправил серый с отливом галстук и добавил: – Слишком много дел, да и не хочу.
Эдита Павловна тоже поставила чашку на столик и сначала посмотрела с неодобрением на печенье (видимо, оно ей не понравилось), а затем опять на мою руку. Руку без кольца.
– Да, я знаю, как тяжело оторваться от работы, – ровно произнесла бабушка, подняла голову, сощурилась и обратилась ко мне: – Максим привез приглашение к Абакшиным, мы обязательно поедем.
Эта фамилия мне ни о чем не говорила, и мысленно (из вредности и мести) я сто раз ответила: «Не поеду».
– У Веры Григорьевны очень красивый сад. Уверен, вам, Анастасия, он понравится, – пообещал Матвеев.
– Максим, я надеюсь, ты познакомишь Настю с этим садом. Она всегда скучает, слушая наши «пожилые» разговоры, – Эдита Павловна усмехнулась. – Хотя я считаю, что иногда очень полезно послушать, о чем говорят люди постарше. Особенно такие люди, – она подчеркнула последние слова.
- Предыдущая
- 9/34
- Следующая
