В кольце твоих рук - Бристол Ли - Страница 11

• Предыдущая
• 11/70
• Следующая

Вот только выбирать-то особенно не из кого.

— Если кого-нибудь из моей команды, — произнесла она вслух, нахмурившись, — то так я, чего доброго, вообще рискую пойти по рукам. А если другого капитана, наверняка попадешь от него в зависимость. Тысяча чертей, да что это за проклятие такое — быть женщиной!

Роджер пожал плечами:

— Твои проблемы, крошка, не в том, что ты женщина, а в том, что ты ведешь себя не так, как подобает женщине. Так уж заведено в нашем мире — нравится тебе это или нет, — что не женщины правят мужчинами, а мужчины — ими, в том числе и в постели.

Сторм все это отлично знала, хотя и не считала справедливым. Что поделать, в мире вообще не так уж много справедливости. Если для того чтобы поднять свой престиж, ей надо с кем-то переспать, — что ж, она пойдет и на это. В конце концов, если она женщина, то и сама должна стремиться к тому, что естественно для женщины. Море навсегда останется для нее самой сильной страстью — но кто сказал, что эта страсть должна быть единственной?!

Итак, она расстанется с девственностью. Теперь это решение, став окончательным, вызывало у Сторм даже какое-то нетерпение исполнить его, смешанное с любопытством. Если все вокруг нее считают секс столь восхитительной вещью, то почему она должна оставаться в неведении? Давно уже пора выяснить, что это такое, а если результат прибавит ей престижа в глазах ее команды, то тем лучше.

Роджер вдруг повернулся к ней и неожиданно заговорил:

— Времена меняются, девочка. Морское дело уже не то, что раньше, а ты теперь взрослая женщина. И скажу тебе, это для тебя — не жизнь. Пора бы уже остепениться, носить юбки, как и все женщины, стать кому-нибудь женой, рожать детей — другими словами, подумать о будущем.

Сторм уставилась на него, не веря своим ушам. Сама идея казалась ей настолько нелепой, что даже не заслуживала сколько-нибудь серьезного обсуждения.

— Ты сошел с ума! — проворчала она, отворачиваясь.

Рука Роджера вдруг сжалась на ее запястье. Это было столь неожиданно, что Сторм вздрогнула. Никто из команды не смел прикасаться к ней, а уж от Роджера этого можно было ожидать менее всего. Даже Помпи, как всегда, стоявший на страже на почтительном расстоянии, был перепуган не на шутку и машинально сделал шаг вперед, но Сторм взглядом остановила его. Роджер, однако, не отпускал ее руки, и Сторм понимала, что на этот раз он не шутит.

— Может быть, я и сошел с ума, — твердо произнес моряк, — но я буду не я, если позволю тебе продолжать и впредь заниматься этими пиратскими глупостями.

Сторм резко выдернула руку из пальцев Роджера. Мозг ее отказывался что-либо понимать.

— И ты как-то сможешь помешать мне? — удивленно произнесла она.

Роджер пристально посмотрел на нее своим единственным глазом.

— Смогу, — тихо подтвердил он.

Сторм перевела дыхание, чувствуя себя словно рыба, вытащенная из воды. Все эти годы Роджер был не просто рулевым: он вырастил ее, научил всему, что знал сам, защищал ее от всех опасностей. Но Сторм понимала, что целиком доверять она не могла никому — даже Роджеру. Она знала, что если ему вдруг когда-нибудь вздумается пойти против нее, то вся команда сразу же станет на его сторону, и не пройдет и минуты, как на «Грозе» уже будет новый капитан.

Боже, о чем он говорит? И что вообще происходит? Похоже, весь мир сошел с ума! У Сторм вдруг похолодело в груди, и она — пожалуй, впервые — вдруг почувствовала себя хрупкой и незащищенной. Невидящими глазами она смотрела на палубу.

— Никто не отберет у меня «Грозу»! — в исступлении прошептала девушка. — Только через мой труп! — Она взглянула на Роджера. В глазах ее стояла боль. — Все равно без «Грозы» я умру, так лучше уж сразу…

Выражение лица Роджера стало мяте, а его грубые пальцы погладили Сторм по щеке.

— Не бойся, девочка, я твой корабль не отберу. Я поклялся твоему отцу, что всегда буду заботиться о тебе, и теперь лишь делаю то, что обещал.

Никогда прежде Роджер не говорил с ней подобным тоном. От Рауля слышать заявления о том, что он собирается бросить пиратство, было неудивительно — Рауль всегда был слюнтяем, — но от Роджера… Если уж он так заговорил, значит, что-то действительно неладно…

От этой мысли Сторм вдруг похолодела, словно промерзла до костей.

— Нет, не могу, — произнесла она. Голос ее задрожал. Она вцепилась обеими руками в борт, словно кто-то отнимал у нее корабль прямо сейчас. — Не могу!.. Это моя жизнь. Никакой другой жизни я не знаю, да и не хочу знать. Помнишь, что случилось, когда папа вдруг решил оставить меня на берегу?

Роджер, вспоминая, улыбнулся:

— Да, помню. Ты тогда просто сбежала от этой Аннабеллы.

— Да от нее сбежать ничего не стоило. Кто она такая?.. Красноносая старая дева, только и всего.

— Твой отец понимал, что тебе нужно какое-никакое женское общество. С тех пор как похоронили твою мать, ты и не знала, что такое внимание женщины.

— И что же? Что в женщинах особенного? Неужели быть женщиной лучше, чем носить шпагу на боку?

— Не спеши судить о том, чего не знаешь. Твоя мать, например, была женщиной, каких мало. Разве иначе твой отец полюбил бы ее? Уверяю тебя: и ты можешь стать такой…

Сторм вдруг пронзило чувство пустоты, охватывавшее ее всякий раз, когда она думала о своей матери, которую совершенно не помнила. Какой же она все-таки была, жена Чарльза О’Малли? Должно быть, красивой, сильной, всегда поддерживавшей мужа, но и достаточно независимой от него, словно олицетворившей собой все положительные качества, какие только могут быть на свете, о которых Сторм даже не имела ни малейшего представления… Интересно, что бы сейчас она сказала о своей дочери?

От этих раздумий Сторм стало не по себе, и она, чтобы отогнать их, произнесла:

— Не хочу быть светской дамой. У меня целая команда мужчин, готовых исполнить все, что я ни пожелаю. Может ли женщина добиться большего? Меня, во всяком случае, это вполне устраивает.

Роджер кивнул, соглашаясь:

— Разумеется, ты не можешь жалеть о том, чего не знаешь. С тех пор как ты вышла из пеленок, ты не видела ничего, кроме моря и мужчин. Помню, когда ты еще начинала ходить, я привязал тебя веревкой к мачте, чтобы ты не свалилась за борт и не досталась акулам… И что же? Я и глазом моргнуть не успел, как ты, словно обезьянка, вскарабкалась на эту мачту, насколько позволяла веревка.

— Это потому, что море у меня в крови. Я, можно сказать, родилась в море, в морс и умру. И ничего другого мне не нужно!

— Ты сильная девушка, Сторм, и ты можешь измениться. Все в твоей власти. Настают тяжелые времена для всех нас. Я бы даже сказал, опасные времена…

С минуту Сторм молчала в нерешительности. Слова Роджера откровенно перекликались с тем, что она и сама думала в глубине души. Но сколько ни размышляла Сторм о своем будущем, в голове у нее рождались одни лишь вопросы, ни на один из которых она не находила ответа. Да и стоит ли забивать себе голову мыслями о будущем, словно ей не хватает более насущных проблем?..

Сторм нетерпеливо пожала плечами:

— Опасные? Для нас в море не существует никаких опасностей!

— А по-моему, как раз наоборот: никто не подвергает себя большим опасностям, чем пират.

Сторм расхохоталась и схватила Роджера за запястье:

— Да ты просто стареешь, рулевой! Верно говорят, что с годами человек становится сентиментальнее.

Этот взрыв смеха словно прибавил Сторм оптимизма, и она снова навела подзорную трубу на приближающееся судно:

— Торговое. Наверняка направляется на острова.

Однако от Роджера не ускользнули сомнения Сторм. Это вселяло в него надежду на то, что рано или поздно ему удастся ее убедить.

— Вряд ли они везут что-нибудь ценное, — произнес он, чтобы сменить тему. — А запасы продовольствия мы пополнили совсем недавно. Может быть, не будем их трогать, и пусть себе плывут?

Сторм ответила не сразу, вглядываясь вдаль:

— Команде нужно поразвлечься. Что-то уж слишком они заскучали. Пусть поразомнут кости.

• Предыдущая
• 11/70
• Следующая