Трое на шоссе - Кунин Владимир Владимирович - Страница 11

• Предыдущая
• 11/15
• Следующая

В сплошном тумане шли по горному серпантину десяток машин.

Впереди Карцев, за ним Серега, дальше угадывался какой-то «ЗИЛ», а потом только слабый молочный свет от нескольких фар.

Ревели двигатели, преодолевая скользкую крутизну. Желтый противотуманный свет выхватывал из густой пелены кромку шоссе метров на пять впереди.

На обочинах стояли грузовики, автобусы, «Москвичи», «Волги».

— Почему они стоят? — напряженно спросила Лена.

— Боятся, — сказал Карцев. — Не хотят рисковать.

— А почему же ты тогда рискуешь?

— Я не рискую. Я работаю.

— А Сережа?

— И Сережа.

— А те, кто за нами?

— И они ничем не рискуют. Они зацепились за наши задние фонари и ползут потихоньку...

— Скоро кончится этот туман? — нервно спросила Лена.

— Ляг в койку, котенок. Подремли. Я разбужу тебя в Мукачеве.

— Я не засну.

— Тогда найди какую-нибудь музыку веселую. И прикури мне сигаретку.

Лена прикурила, передала сигарету Карцеву и включила приемник. В кабину ворвалась разухабистая мелодия.

На складах лекарственной стеклотары заканчивали погрузку в одну машину Сереги. Абсолютно пустой фургон Карцева стоял рядом с раскрытыми дверями. Лукавый заведующий складом спросил у Карцева:

— А пломбировать обе машины?

— Обе. Моя не очень исправна...

— Меня это не колышет. Я просто так спросил. Распишись. — он подал Карцеву накладные и крикнул грузчикам: — Все?

— Порядок! Шофер, закрывай! — завопили грузчики.

Серега закрыл свой фургон.

— Распишись в накладных. — Карцев протянул Сереге бумаги.

Завскладом опломбировал груженый фургон.

— Мне это все до лампочки! Вес сдан — вес принят. Все!

Он стал пломбировать совершенно пустой фургон Карцева.

— Кому какое дело? Может, вы хотите у себя в Москве дышать нашим закарпатским воздухом? Пожалуйста! Полная фура... — И завскладом похлопал по пустому опломбированному фургону.

Лена ждала за воротами склада. В руках у нее были две авоськи с продуктами, свежей зеленью, белым огромным хлебом.

Когда Карцев и Серега выехали из складских ворот, Лена улыбнулась им и жестом показала, что сетки с продуктами очень тяжелые. Карцев и Серега вышли из машин, подошли к Лене. Перехватили у нее из рук сетки.

— Все, да, мальчики? — Лена потерла натруженные ладошки.

— Все — это за чистую зарплату, — заржал Серега. — А теперь мы должны еще и премию заработать.

Карцев улыбнулся, ласково сказал Лене:

— Не торопись, милая. Работа только начинается...

В кромешной мгле, чавкая сапогами в раскисшей земле, несколько человек грузили карцевскую «шкоду».

Задние двери фургона были раскрыты настежь — запор, на котором висела нетронутая пломба, был отвинчен, и в глубине фуры еле светилась керосиновая лампа.

Двое в сапогах и ватниках (лиц не разглядеть) укладывали ящики с яблоками, профессионально используя каждый свободный сантиметр.

Еще четверо таскали эти ящики из домового подполья. Оттуда с трудом пробивался таинственный, колеблющийся, тревожный свет. Работали молча, привычно и быстро. И только в те моменты, когда сельскую ночную мглу вдруг разрывала пьяная песня или мотоциклетное тарахтенье, работа мгновенно прекращалась. Люди с двухпудовыми ящиками в руках замирали, напряженно прислушиваясь. Кто-нибудь тихо прикрывал дверь подполья, в фургоне тут же прикручивали лампу, и замершие фигуры растворялись в черноте карпатской ночи — будто их и не было...

Но проезжал мотоцикл, смолкала частушка, приоткрывалась дверь, слабый, неверный свет снова очерчивал застывшие фигуры, и ящики с яблоками начинали снова идти снизу вверх нескончаемым потоком.

Из темноты тихо подошли Серега и Лена. Лена была в лыжной, шапочке и старой кожаной куртке Карцева.

— А, Сергей... — устало сказал один из грузчиков. — Виктор с Иваном внизу.

— Айда, Ленок. Иди за мной... — И Серега стал спускаться в подполье, держа Лену за руку.

Огромный подвал под домом был заставлен ящиками с яблоками, мешками с сушеной грушей. В одном углу загородка, за которой была насыпана гора прекрасных яблок...

За колченогим столом сидели двое: Иван — пожилой мужик в очках — и Карцев.

Иван отмечал убывающие ящики, Карцев пил горячий чай.

Лена настороженно оглядывалась. Иван кивнул им головой.

— Вы что не отдыхаете? — недовольно спросил Карцев. — Нам всю ночь пилить, а вы разгуливаете. Сидели бы в машине, музыку слушали бы.

— Скучно нам показалось, — сказал Серега так, чтобы Карцеву стало ясно, что скучно показалось только Лене.

— Ты где машину поставил?

— На трассе. Хорошо стоит. Скоро кончите?

— Часа через полтора, — сказал Иван.

— Обстановка совершенно детективная, — негромко сказала Лена.

Серега подошел к загородке и выбрал оттуда два яблока. Обтер их и одно положил перед Леной. Иван считал убывающие ящики. Карцев пил чай.

Лена покатала яблоко пальцем по столу и нервно сказала:

— Такое впечатление, как будто мы участвуем в какой-то мерзкой комбинации...

Серега испуганно посмотрел на Карцева. Иван на секунду прекратил писать, поднял глаза на Лспу

— Комбинация, конечно, имеет место. — Карцев отхлебнул из стакана. — Но не такая уж она мерзкая.

Серега захрустел яблоком. Иван снова принялся отмечать ящики.

— Но мы явно что-то воруем! — чуть повысила голос Лена.

Иван снял очки, устало потер глаза пальцами.

— Не что-то, а триста семьдесят ящичков по тридцать два килограммчика. Двенадцать тонн, деточка... Джонатан-стандарт, милая. А что воруем — так у себя же воруем, детка. У себя, родненькая...

А мимо них все носили и носили наверх ящики с яблоками...

— Как это «у себя»? — смутилась Лена.

— Леночка... Ну хватит, — примирительно проговорил Карцев. — Серега, просили же тебя как человека!..

— Виктор, ты чего шумишь на Сергея? — сказал Иван. — Погоди. Лена, да? Леночка, сколько такие яблочки стоят, не знаешь?

— На базаре? — презрительно спросила Лена. — К таким на базаре не подступись.

— Зачем на базаре? В магазине. В государственном магазине, детка...

— Рубль сорок...

— Такие рубль пятьдесят, — сказал Серега.

— Правильно. — Иван протер очки. — А у нас их принимают по десять, пятнадцать, самое большее — по двадцать копеек за килограммчик, родненькая...

— Но зато вы избавлены от промежуточных расходов — отправки, перевозки... Наконец, за вас торгуют!

— Чего ж хорошего-то! Где торгуют, как торгуют? — возмутился Карцев. — Где поближе, как бы побыстрее. Да еще половину товара сгноят, не продав... Орел, Рязань, Пенза, Куйбышев, Тольятти... Разве они видят такие яблоки! На рынках перекупщики по три, по четыре рубля дерут! Ну-ка на сторублевой зарплате — купи-ка детишкам такие яблочки!..

— А это что ж, не для рынка?!

— Нет, деточка... — Иван снова надел очки. — Эти яблочки мы в Рязани в государственные торгующие организации по восемьдесят копеек сдадим. А повезет, так и по рублю... И получим мы за свои крестьянские мозоли в три раза больше, чем если бы я своему районному начальству потрафил... Потому и расходы за перевозку на себя принимаем... А уж в продажу они пойдут за те же рупь сорок, рупь пятьдесят, как положено.

Иван порылся под телогрейкой и вытащил толстую пачку денег. Пододвинул ее Карцеву.

— Тысяча. Мы тебя в Рязани встретим... Где в прошлый раз.

Карцев вынул из бумажника паспорт, протянул его Ивану.

— На... В залог.

— Спрячь, — сказал Иван. — С любого другого — понятное дело. А с тобой...

— Это и есть «премия»? — презрительно спросила Лена.

— Нет, — отчужденно ответил ей Карцев. — Это только аванс. Дотянем воз до Рязани — еще полторы получим.

— Как положено, — солидно подтвердил Иван. А мимо них все носили и носили ящики с яблоками наверх...

Карцев взял со стола деньги, половину отдал Сергею и, пряча свою половину в карман, сказал Лене:

• Предыдущая
• 11/15
• Следующая