Противники - Гришем (Гришэм) Джон - Страница 16

• Предыдущая
• 16/93
• Следующая

— Между семью тридцатью и восемью утра. Я улизнул из офиса, обежал пару кварталов и нашел этот бар.

— И начал пить?

— О да!

— Помнишь, что именно ты употреблял?

— Давай посмотрим. — Он сделал паузу, задумавшись. — На завтрак я проглотил четыре особых «Кровавых Мэри» от Абнера. Они очень хороши. Потом съел тарелку луковых колец и выпил несколько пинт пива. Появилась мисс Спенс, и я попробовал два ее «Перл-Харбора», но повторить это мне не хочется.

— Мисс Спенс?

— Да. Она появляется каждый день, сидит на одном и том же стуле, пьет один и тот же коктейль — порядок всегда один и тот же.

— И тебе она понравилась?

— Я просто пришел в восхищение. Она очень мила, горячая штучка.

— Понятно. Она замужем?

— Нет, вдова. Ей девяносто четыре, и у нее есть пара миллиардов.

— Другие женщины там были?

— О нет. Только мисс Спенс. Она ушла примерно в полдень, и… давай вспоминать дальше. На обед я съел гамбургер и картофель фри, потом вернулся к пиву, а потом на каком-то этапе вздремнул.

— Вырубился?

— Называй как хочешь.

Возникла пауза. Хелен вела машину, а Дэвид буравил взглядом лобовое стекло.

— И как ты добрался из бара до той юридической конторы?

— На такси. Заплатил парню сорок баксов.

— А где ты сел в такси?

Пауза.

— Этого я не помню.

— Мы уже делаем успехи. И главный вопрос: как ты нашел «Финли энд Фигг»?

Дэвид затряс головой, размышляя. Наконец он ответил:

— Понятия не имею.

Им многое предстояло обсудить. Пристрастие к алкоголю: могут ли с этим возникнуть проблемы (несмотря на то, что она сказала Уолли)? «Роган Ротберг»: собирается ли он возвращаться? Стоит ли ей цитировать ультиматум Роя Бартона? «Финли энд Фигг»: действительно ли он говорил о них серьезно? Много мыслей крутилось в голове у Хелен и много слов, и целый список жалоб, но вместе с тем все это забавляло ее. Она никогда не видела своего мужа в столь «размазанном» состоянии, и то, что он спрыгнул из высокого небоскреба в центре города и приземлился на окраине, скоро превратится в семейную байку, а скорее даже в легенду. Он был цел и невредим, и только это на самом деле имело значение. И вероятно, он даже не сошел с ума. С этой «поломкой» можно справиться.

— У меня вопрос, — начал Дэвид, почувствовав, как его веки тяжелеют.

— А у меня куча вопросов, — ответила она.

— Уверен, что это так, но теперь говорить хочется мне. Оставь свои вопросы на завтра, когда я протрезвею, ладно? Несправедливо давить на меня сейчас, когда я пьян.

— Верно. О чем ты хотел спросить?

— Твои родители, случайно, не у нас дома в данный момент?

— У нас. И уже давно. Они очень переживают.

— Как трогательно. Послушай, я не хочу возвращаться домой, пока там сидят твои родители, ясно? Я не хочу показываться им в таком виде. Понятно?

— Они любят тебя, Дэвид. Ты всех нас напугал.

— Почему все так напуганы? Я отправил тебе два сообщения, написал, что все в порядке. Ты знала, что я жив. К чему эта паника?

— Не заводи меня.

— У меня просто выдался плохой день, в чем проблема?

— Плохой день?

— На самом деле очень даже хороший день, если копнуть глубже.

— Почему бы нам не поспорить завтра, Дэвид? Разве ты не об этом просил?

— Да, но я не вылезу из машины, пока они не уедут.

Они ехали по скоростной трассе, и поток движения стал более плотным. Они молчали, медленно пробираясь вперед. Дэвид старался не уснуть. Наконец Хелен взяла мобильник и позвонила родителям.

Примерно раз в месяц Рошель Гибсон приезжала на работу, надеясь провести там свой обычный «час спокойствия», но офис был уже открыт, кофе сварен, собака накормлена, а взволнованный мистер Фигг суетливо ходит повсюду и обдумывает новую схему преследования пострадавших. Это неимоверно раздражало Рошель, ибо не только лишало ее редких тихих моментов в череде обычно безумных дней, но и означало увеличение объема работы.

Едва она ступила через порог, Уолли сердечно сказал:

— Ну, доброе утро, миз Гибсон! — Как будто удивился, что в четверг она приехала на работу в 7.30.

— Доброе утро, мистер Фигг, — ответила Рошель с гораздо меньшим энтузиазмом. Она едва не добавила: «Что привело вас сюда в такую рань?» — но придержала язык. Вскоре она все равно узнает о его новой схеме.

С кофе, йогуртом и газетой Рошель устроилась за столом, пытаясь сделать вид, что не замечает его.

— Вчера вечером я познакомился с женой Дэвида, — прокричал Уолли через стол с другой стороны комнаты. — Очень симпатичная и милая. Сказала, что он почти не пьет, быть может, иногда теряет над собой контроль, но не более того. Думаю, периодически на нем сказывается давление. Мне знакома эта история. Вечно это давление…

Когда Уолли пил, он не нуждался в предлогах: заливал алкоголем вечер тяжелого дня, но и в легкий день не отказывался от вина за обедом. Он выпивал, когда переживал стресс, и выпивал на поле для гольфа. Рошель видела и слышала все это раньше. Она тоже считала вместе с ним: шестьдесят один день без выпивки. Так проходила вся жизнь Уолли: он вечно что-нибудь подсчитывал. Сколько дней прожито в трезвости. Сколько дней до отмены временного запрета водить автомобиль. Сколько дней отделяют его от окончательного оформления развода. И, как ни печально, сколько дней до того, как его отпустят из центра реабилитации.

— Когда она забрала его? — поинтересовалась Рошель, не отрывая взгляда от газеты.

— После восьми. Выйдя отсюда, он даже спросил, не позволит ли она ему сесть за руль. Она отказала.

— Она была расстроена?

— Нет, вполне спокойна. Скорее испытывала облегчение, чем что-либо еще. Главный вопрос кроется в том, вспомнит ли он что-нибудь. А если вспомнит, то найдет ли нас снова. Правда ли он уйдет из крупной фирмы и откажется от больших денег? У меня есть сомнения.

У Рошель тоже были сомнения, но ей хотелось поскорее закончить разговор. Контора «Финли энд Фигг» — неподходящее место для юриста, имеющего диплом Гарварда. И, откровенно говоря, она не хотела, чтобы ее жизнь еще больше осложнилась. Она и имевшимися двумя юристами была сыта по горло.

— Хотя мне он мог бы пригодиться, — продолжал Уолли, и Рошель уже знала, что он вот-вот расскажет о новой схеме. — Вы когда-нибудь слышали о лекарстве для снижения холестерина под названием крейокс?

— Вы уже спрашивали меня об этом.

— Он вызывает сердечный приступ и инсульт, и правда выяснилась только сейчас. Как раз идет первая волна разбирательств, и в суд могут быть поданы еще десятки тысяч дел, прежде чем все утихнет. Юристы по коллективным гражданским искам уже вцепились в эту историю. Вчера я говорил с крупной фирмой в Форт-Лодердейле. Они подали коллективный иск и ищут новые дела.

Рошель перевернула страницу, будто ничего не слышала.

— Как бы там ни было, я проведу следующие пару дней в поисках дел по крейоксу, и мне пригодилась бы помощь. Вы меня слушаете, миз Гибсон?

— Разумеется.

— Сколько имен в нашей базе клиентов, как активных, так и тех, что в архиве?

Положив в рот ложку йогурта, она приняла сердитый вид.

— У нас около двухсот активных дел, — ответила она.

Однако в «Финли энд Фигг» дело, считавшееся активным, не обязательно удостаивалось внимания. Чаще оно представляло собой лишь забытое дело, которое никто не позаботился отправить в архив. За неделю Уолли обычно обрабатывал около тридцати дел: разводы, завещания, недвижимость, травмы, вождение в пьяном виде, мелкие споры по контрактам, а еще пятидесяти дел он всеми силами избегал. Оскар, который всегда был готов взять нового клиента и мог похвастаться большей организованностью, чем его младший партнер, вел около ста дел. Если добавить немногочисленные дела, которые пропали, потерялись или не получили должного обоснования, цифра всегда крутилась в районе двухсот.

— А в архиве?

Рошель отхлебнула кофе и опять заворчала:

• Предыдущая
• 16/93
• Следующая