Ловец теней - Неволина Екатерина Александровна - Страница 29

• Предыдущая
• 29/45
• Следующая

«Что-то происходит», — понял Глеб.

Он уставился на башню, ожидая, что сейчас, как бывало обычно в его видениях, картинка оживет и он провалится в какую-то историческую эпоху. Но нет — башня вдруг сделалась тускло-серой и осела на землю пеплом, мелкие частички которого еще какое-то время висели в воздухе.

«Пусто, — подумал Глеб. — Совершенно пусто, в этом месте точно ничего нет».

Он пошевелился, смахнув со лба невидимый жирный пепел.

Динка тем временем с сосредоточенным видом ходила вокруг мемориального камня с прибором, регистрирующим пустоты. Северин и Александра стояли возле Глеба, терпеливо ожидая.

— То, что мы ищем, не здесь, — сказал Глеб уверенно.

— Но почему? — Северин удивился. Александра ничего не ответила. Весь день она казалась еще более, чем всегда, замкнутой и отстраненной, словно находилась в другом измерении, за миллионы световых лет отсюда.

— Просто чувствую, — ответил Глеб, глядя, как девочка в ярко-розовом платьице крошит булку наглому толстому голубю. — Ты же доверяешь своим ощущениям? Я тоже.

Северин задумчиво кивнул.

— Но тогда что же теперь? — спросил он, оглядываясь.

— Есть еще место, где стояла усадьба Брюса в Москве, — сказала вдруг Александра. — Можем поехать туда.

В ее голосе не звучало ни тени эмоций, словно ей было все равно, ехать или не ехать, найдут они артефакт или не найдут.

— Ты права. Поедем, — согласился Глеб. — Только подождем, пока Динка свои мерки снимет.

И, заметив вопросительно приподнятую бровь Северина, добавил:

— Да, я уверен, что здесь ничего нет, но проверить все же не помешает.

— О чем речь? Я уже готова! — живо откликнулась Динка. — Куда-то еще едем? Давайте по-быстрому, а то у меня еще планы на вечер были.

— Знаем мы твои планы. Очередная онлайн-игра, — заметил Глеб.

Девочка надула губы и потянула Северина за футболку.

— Осторожно, злой Глеб! — сказала она ухмыляясь. — Заметим, я не первая, на кого он бросается. Да, Саша?! — Она многозначительно взглянула на Александру.

Та не ответила. Молча развернулась и пошла к припаркованному мотоциклу.

Остальные последовали за ней.

До Спартаковской улицы было недалеко. Прошмыгнув между машинами в традиционных московских пробках, они домчались до места. Здесь возвышалось кирпично-красное здание с белыми колоннами.

— Хороший домик! — присвистнула Динка, задрав голову. — Смотрю, этот Брюс прекрасно устроился.

— Этот особняк позднейших времен, — покачал головой Глеб. — Дом Брюса стоял как раз на этом месте. Видишь, вон там, на фасаде, белый прямоугольник? Там находились солнечные часы, снятые с особняка Брюса.

— На гроб похоже! — хихикнула Динка.

— Ты права, — вдруг согласился с ней Глеб. — В народе ходили легенды, будто там, в стене, Брюс замуровал тело своей убитой жены и замаскировал гроб песочными часами.

— Я смотрю, легендарная личность этот Брюс. — Динка засунула в рот кончик косички и с таким видом, словно выполняла важную работу, помусолила его. — Сколько с ним легенд связано.

— Это точно. Правда, Саша? — Глеб взглянул на Александру.

Она стояла словно живая статуя, глядя куда-то в пространство.

— Саша?! — снова окликнул ее Глеб.

— Да? — девушка вздрогнула. — Я просто задумалась… А это место какое-то странное, — с нарочитой живостью заговорила она. — Даже немного зловещее.

— Ну не знаю, что уж тут зловещего, — Глеб пожал плечами, — обычное место. Здесь все так перестроили, что я не представляю, что могло сохраниться с Брюсовых времен. Наверное, даже памяти не осталось.

Он сказал и запнулся, потому что свет померк, словно кто-то нажал на кнопку.

Глеб пошатнулся и потер глаза. Когда он отвел руки, все вокруг выглядело иначе, чем прежде.

Особняк стал гораздо меньше, вокруг него лежал роскошный сад. Дом был ярко освещен огнями тысячи факелов. У входа стояло множество возков, сделанных на европейский манер, карет и просто коней, оставленных у коновязи.

Глеб прошел через широко распахнутые двери, по обеим сторонам которых замерли двое лакеев в пышных париках, неподвижные, словно статуи. Большой зал, куда он попал, был полон музыки, людей и табачного дыма.

Сновали слуги, обнося гостей вином и закусками. У окна чинно беседовали несколько офицеров в узкой, на европейский манер, форме с широкими обшлагами, поодаль, возле музыкантов, кружились пары: дамы в платьях с пышными широкими юбками и галантные напудренные кавалеры. В уголке примостился пожилой мужчина. Его одежда представляла странную смесь русского и европейского костюма, а белый подбородок, судя по всему, лишь недавно познакомился с бритвой. Гость явно чувствовал себя не в своей тарелке. Глеб не сразу заметил на скамье возле входа очень высокого, неестественно худого человека с нервным лицом, украшенным торчащими «кошачьими» усами, но сразу его узнал. Многочисленные портреты в учебниках и книгах по истории довольно верно передавали облик Петра I, которого еще при жизни называли Великим. Царя окружала группа ярко одетых, блистающих золотом и позументами придворных, которые тем не менее стояли чуть поодаль, словно от Петра исходила неведомая сила, державшая их на расстоянии. Лишь один человек чувствовал себя спокойно и непринужденно возле грозного монарха. По тяжелым чертам лица, умным проницательным глазам Глеб узнал в нем Якова Брюса.

— Ну что, Яков, чем сегодня нас удивишь? — спросил Петр и на мгновенье сквозь маску сурового и властного человека промелькнули юношеский задор и любопытство.

Брюс подошел к окну, выходящему в сад, и взмахнул рукой. Раздался страшный грохот. Зала озарилась светом фейерверка. Все замолчали, кто-то из дам испугано ойкнул. Подоспевшие слуги быстро загасили большую часть свечей и факелов, и в сгустившемся мраке зазвучала грозная и торжественная мелодия. Из центра зала повалил густой цветной дым, в воздухе растекся запах морской соли и пороха.

Вдруг нестройные клубы дыма заколебались и обрели очертания огромных парусных кораблей. Надулись под ветром паруса, затрепетали на ветру флаги с прямым крестом.

Изображение было настолько четким, что Глебу показалось, будто некто наложил на дымный колеблющийся фон видеозапись реальных событий. Неожиданно большие корабли окружили десятки более мелких и проворных с большим количеством весел. Сотни людей с целеустремленностью муравьев бросились на абордаж.

«Русский галерный флот против шведов», — определил для себя Глеб. И обернулся в поисках Брюса. Но кудесник пропал.

Между тем собравшаяся в зале публика, не избалованная телевидением и прочими чудесами ХХI века, смотрела на разворачивающееся действо, затаив дыхание. Юноша обратил внимание на тонкий, почти незаметный луч света, исходивший из-за одной из ширм.

За ней обнаружилось непонятное устройство: вращался огромный барабан с прозрачными картинками, изображающими морскую баталию, стучал странный механизм, двигалась в зажимах линза, испуская луч света, проецирующий на дымное полотно движущееся изображение.

«Киноаппарат?! — изумленно подумал Глеб — Эх, Динку бы сюда».

Наконец действо закончилось, дым рассеялся, и слуги вновь зажгли свечи. Гости потянулись к хозяину дома, чтобы выразить восторг многими колдовскими чудесами, свидетелями которых им довелось стать.

Брюс благосклонно кивал, что-то говоря о силе познания. Похоже, даже царь был впечатлен увиденным.

— Здоровья господину генералу Брюсу, в яви представившему нам славное Гангутское сражение! — провозгласил он, и гости, оглашая залу громким «Виват!», дружно потянулись за кубками и бокалами.

— Это еще не все, господа, — поклонился Яков Вилимович. — У нас веселая ассамблея, и танцы уже начались. А кто из искусных в сем приятном умении попробует переплясать моего танцора?

Публика было заколебалась, но тут царь обратил внимание на мужчину в углу.

— Господин боярин наконец-то пожаловали к нам. Уже более года вас не видели на ассамблеях, что заставило прийти сейчас?

• Предыдущая
• 29/45
• Следующая