Рецепт дорогого удовольствия - Куликова Галина Михайловна - Страница 36

• Предыдущая
• 36/41
• Следующая

Пораженная услышанным, Раиса Тимуровна, которая напилась с утра пораньше кока-колы, открыла от волнения рот и неожиданно громко икнула.

– А почему вы считаете, – спросил Нежный вкрадчивым голосом, – что я заплачу вам тридцать тысяч?

– А почему нет? – тотчас же задала встречный вопрос Глаша.

– Вы же представляете для меня опасность. От вас просто так не откупишься.

– Бросьте! – сказала та, изо всех сил сдерживаясь, чтобы с визгом не выскочить из кабинета и не начать метаться по приемной, подобно петарде.

Нежный пугал ее. Его румяное лицо за все время разговора ни разу не исказилось и не утратило привлекательности.

– Когда вы потратите тридцать тысяч, вы придете опять и потребуете еще, – терпеливо пояснил он и развел руками. – Так что сами видите, мне ничего не остается, как совершить еще одно убийство.

– Когда? – тупо спросила Глаша.

– Да вот прямо сейчас! Хотите умереть прямо сейчас? – Он так мило улыбался, словно предлагал ей чашку чая и вазочку варенья.

– Надеюсь, это шутка, – пробормотала Глаша, вскочив и с шумом отодвинув стул.

– А вы разве шутили? – Нежный тоже встал и, в два легких шага приблизившись к двери кабинета, повернул защелку.

Глаша, уверенная, что у Стрельникова со товарищи уже достаточно разоблачительного материала, исступленно прислушивалась – не вбегут ли они с топотом в приемную, чтобы спасти ее шантажистскую шкуру? Но нет! Ничего такого за дверью слышно не было. «Может быть, их дурацкая аппаратура отказала? – в ужасе подумала она. – Недаром же в кладовке что-то постоянно щелкает, ухает и подвывает! Они просто не знают, что тут происходит! И не придут мне на помощь вовремя. А я ведь говорила этому самонадеянному чинуше, что все может закончиться именно так!»

– Что вы собираетесь делать? – странным мышиным голосом спросила она.

– Собираюсь прикончить вас, я же сказал.

– Но мы ведь на работе! Куда вы денете мой труп?

– Да никуда не дену. Оставлю лежать прямо здесь.

– Да?

– Угу. Позову врачей на помощь, стану кричать и ахать. Может быть, даже заплачу. Скажу: Глаша разлила кофе... – Он поднял чашку и, глядя ей прямо в глаза, медленно пролил кофе на паркет, – поскользнулась и ударилась виском о край стола.

Глаша непроизвольно начала отступать в сторону кладовки. Может быть, ее все-таки услышат эти кретины, которые называют себя законниками?

– Какая трагедия! – покачал головой Нежный, делая первый мягкий шаг в ее сторону. – Умереть в расцвете лет! Так нелепо, так... бессмысленно!

Он протянул руку и ласково коснулся пальцами ее щеки. Раиса Тимуровна, презрев боль, наклонилась вперед и лбом нажала на дверцу кладовки, приоткрыв щелку. Щелка получилась больше, чем она рассчитывала, но Нежный ничего не заметил. Его зрачки превратились в две булавочные головки. Глаша всей кожей чувствовала его позыв к убийству. Сейчас. Сейчас он схватит ее за волосы и одним движением рванет к себе, а потом вниз, к углу стола, который неожиданно стал выглядеть так страшно, что Глаша зажмурилась.

Раиса Тимуровна тоже поняла, что настал момент истины и действовать нужно прямо сейчас.

– Э-э-эх! – во всю глотку завопила она, распахнув дверцу кладовки одним ударом плеча.

Нежный не успел даже сказать «мама», когда Раиса Тимуровна прыгнула на него, точно овчарка на преступника. Из своего укрытия она вылетела вместе с несколькими полками, которые вырвала из стены с мясом. Полки с грохотом посыпались на пол, а Раиса Тимуровна всей тушей навалилась на большого босса и обняла его руками и ногами, словно паук желанную добычу.

Ее внезапное появление напугало Глашу ничуть не меньше, чем самого преступника. Она присела, зажмурилась и завизжала так, что на окнах затрепетали ребрышки жалюзи. В ту же секунду в дверь кабинета начали биться со стороны приемной. Несколько хороших ударов, и комната стремительно наполнилась людьми.

Несколько человек попытались оторвать Подвойскую от поверженного врага, который не подавал признаков жизни. Вызванный на помощь Лева Бабушкин заявил, что Раиса Тимуровна слишком сильно сдавила тому грудь. Стрельников возразил, что тот просто упал в обморок.

– Некоторые убийцы, – сказал он, – чрезвычайно нервны. У нас, вероятно, тот самый случай.

– Знаете, если бы на меня кинулась такая тетка, – вполголоса сказал кто-то из представителей закона, – я бы тоже лишился сознания.

Раису Тимуровну между тем удалось общими усилиями поставить на ноги. Она все не хотела отпускать своего врага и дергалась в его направлении, бурно вздымая грудь. Когда ее взяли под руки и повели прочь, она вырвалась и, стащив с головы шапочку, в сердцах швырнула ею в поверженного босса.

– На тебе! – крикнула она, заметив, что тот открыл глаза и смотрит на нее диким взглядом. – На зоне носить будешь!

Потом смачно плюнула на пол, как матрос, и позволила наконец увести себя с места событий.

Глаша, на которую ровным счетом никто не обращал внимания, самостоятельно добралась до ближайшего стула и осторожно села на него. Потом поймала за полу пиджака проходившего мимо Стрельникова и, когда он обернулся, выплюнула:

– Если бы не Раиса Тимуровна, я была бы просто телом!

Стрельников невнимательно посмотрел на нее и сказал:

– Ты преувеличиваешь, сладенькая. Я бы не допустил, чтобы из тебя сделали труп.

Глаша мрачно спросила:

– Ты отвезешь меня домой?

– Еще бы! Конечно, отвезу, – пробормотал тот. – Только чуть позже.

Глаша пошла прочь, волоча ноги по полу. Постояла на пороге, повернулась и двинулась обратно.

– Спросите у этого, – сказала она и кивнула на все еще лежащего Нежного, – зачем он меня похитил.

– Спросим, – пообещал Стрельников, ласково глядя на пойманного убийцу сверху вниз. – Обязательно спросим. Дай только срок.

Глаша кивнула и выползла в приемную. Вся докторская братия столпилась сейчас вокруг Раисы Тимуровны. Та сидела на своем королевском стуле и с большим чувством повторяла диалог, который прослушала в кладовке, словно радиоспектакль. Глаша с ухмылкой прошаркала мимо и закрылась в своем кабинете. Едва она устроилась за столом, зазвонил телефон.

– Глашка! – сказала трубка голосом ее брата Коли. – Как у тебя дела?

– Шикарно, – ответила она светским тоном и, положив ноги на соседний стул, принялась их разглядывать.

– Ты что Денису будешь на день рождения дарить?

– Тайна! – ответила Глаша, вспомнив, что она так ничего и не решила с курсами.

– А то я могу подсказать. Ему ветровка нужна на осень. Наташка подумала, может, ты не знаешь, что купить...

– Коль, я знаю, что купить, но ветровку тоже буду иметь в виду.

– А что это голос у тебя такой, будто бы только что поле вспахала?

– Голова болит.

– Ты, Глашка, стареешь, – попенял ей Коля. – Как погода меняется, так у тебя голова болит, я уже заметил. Замуж тебе надо, пока не развалилась, как спичечная коробочка. Муж, Глашка, это физиологическая необходимость, имей в виду.

– Это я работаю в профилактическом центре, а не ты, – напомнила она. – И практика показывает, что замужество вовсе не улучшает здоровья. Просто замужние женщины чаще злятся, а злость, как известно, придает силы. Отсюда все иллюзии.

Положив трубку, Глаша достала из сумочки газету с обведенными фломастером объявлениями и принялась названивать по всем телефонам подряд.

– А преподаватель там кто, – придирчиво интересовалась она, – китаец? А с ним можно встретиться лично и поговорить? Он понимает по-русски?

В самый разгар переговоров в комнату заглянул Лева Бабушкин.

– Ты как тут?

Глаша показала ему рукой, чтобы он подождал, пока она договорит.

Лева вошел и сел на краешек стола, пытливо глядя на нее.

– Выглядишь паршиво, – сделал он заключение, когда Глаша наконец положила трубку. – Мы там чайник вскипятили, думаю, от чашки горячего чая ты не откажешься?

– Не откажусь.

– Глаш, а ты правда была у Кайгородцева, когда его убили?

• Предыдущая
• 36/41
• Следующая