Неизвестный Китай - Куликов Владимир Семенович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/44
• Следующая

Во многих китайских городах, особенно на юге, вся жизнь семьи из-за тесноты проходит на улице. Около домов стирают, купают детей, готовят еду, спят. Печурки с брикетами угля, тазы с грязной водой, кастрюли, домочадцы, соседи, прохожие – все рядом… Могут и толкнуть, и задеть нечаянно. Поводы для ссор – на каждом шагу. Но за многие века выработалась не то, чтобы привычка: к плохому трудно привыкать, а терпимость. Так и живут: уважают стариков, любят детей и в полном соответствии с конфуцианскими традициями относятся к ближнему так, как хотели бы, чтобы он относился к ним.

Все это, конечно же, не означает, что в сегодняшнем Китае создано некое бесконфликтное общество «великого благоденствия и гармонии», о котором мечтало не одно поколение китайских, да и не только китайских философов и правителей.

Есть здесь и преступность, и правонарушения, и проституция, и наркомания, да и чисто «китайские» формы преступности, такие, как торговля детьми и женщинами, азартные игры, изготовление разного рода фальшивок – от продуктов питания и лекарств до пиратских видео– и аудиокассет. Об этом регулярно сообщают китайские газеты и телевидение. Власти борются с криминалом самыми решительными мерами. Смертная казнь за изготовление фальшивого лекарства, приведшего к смерти пациента – не сенсация, а рядовое сообщение уголовной хроники.

Однако не криминальный мир определяет атмосферу в стране и характер китайского современного общества. Кстати сказать, мир этот очень плотно закрыт от взоров иностранных наблюдателей и приезжих, поскольку они, практически, редко сталкиваются с проявлениями преступности. Можно по пальцам перечесть случаи, когда иностранцы становились жертвами тех или иных преступных действий со стороны китайцев.

Очевидно, дело в том, что сам уклад жизни диктует людям определенные формы поведения в семье, обществе. И одна из них – терпимость и взаимоуважение.

Проблема совместного проживания возникла в Китае не сегодня. Уже в древние времена китайские крестьяне, страдая от малоземелья, строили свои жилища почти вплотную друг к другу. Так шесть веков назад возникла в провинции Хунань деревня Чжангуйин. Основали ее выходцы из соседней провинции во главе со своим старостой по фамилии Чжан Гуйин, бежавшие от голода и лишений. Дома здесь стоят так тесно друг к другу, что соприкасаются крышами. В дождь можно навещать соседей, не захватывая с собой зонта. И живут под этой общей крышей две тысячи человек. Сменялись династии, вспыхивали войны, совершались революции, шумели политические кампании современной эпохи, а деревня со своим многовековым укладом стоит, как и столетия назад.

Время лишь оставляло памятные знаки на могилах предков да витиеватые иероглифы на камнях и стенах старых домов, где конфуцианские заповеди сегодня мирно соседствуют с лозунгами совсем уж недавнего прошлого – «большого скачка «и «культурной революции».

Молодежь покидает деревню, уезжая в города на учебу и работу. Но многие остаются здесь и, как утверждает нынешний представитель деревенской администрации Чжан, население деревни не уменьшается.

Еще более удивительные дома-деревни существуют на юге Китая. В самой южной провинции страны – Фуцзянь – известна деревня, которая существует со времени династии Цин (XVIII—XX в. в.).

Представьте себе замкнутый амфитеатр или, скажем, цирковую арену, где вместо мест для зрителей расположены многоярусные дома-квартиры. Всего их более сотни. Вход в такую «крепость» один. В центре, свободном от застроек, размещаются колодец и коммунальные общественные службы. На ночь вход наглухо запирается, и деревня превращается в крепость.

Конечно, подобные уникальные общежития – лишь действующие исторические памятники. Но они, как мне кажется, отражают традиции совместного проживания людей, сохранявшиеся долгие времена.

Строгие законы жизни в сегодняшнем Китае сформулировал еще две с половиной тысячи лет назад великий китайский философ Конфуций. Они гласят: уважай главу дома, старшие заботятся о младших, да будут целомудренны женщины и мудры старики…

Китайский император Чжу Юаньчжан в 1375 году специальным указом повелел, чтобы в каждом селе и городском районе еженедельно ходили по домам специальные глашатаи и выкрикивали конфуцианский свод основ семейной жизни: «Будь послушен и покорен отцу и матери, – говорили они, – почитай и уважай старших и вышестоящих, живи в мире и согласии с соседями, следи за воспитанием и обучением детей и внуков, занимаясь своим делом, не совершай дурных поступков».

Это теория. На практике все сложнее, но, безусловно одно: китайская семья до сих пор сильна своими традициями, своим уважением к старшему поколению, к истории своих предков, которая уходит корнями в глубокую древность.

Правда, современная жизнь общества замахнулась и на эти устои. Браки с иностранцами становятся уже не исключением, а нормой жизни. Центральное Телевидение оперативно откликнулось на эту проблему, создав многосерийный телевизионный фильм с броским названием «Модерновая семья». Повествует он о судьбе трех дочерей из старой пекинской семьи, которые разъехались по свету, выйдя там замуж, кто за итальянца, кто за корейца, а самая младшая дочь влюбилась в француза. Родители едут во Францию, чтобы уберечь хотя бы младшую дочь от неправильного, как им кажется, шага. Но тут сама мать – хранительница семейного очага – попадает под обаяние случайно встреченного здесь европейца. В общем, шекспировские страсти с китайской спецификой. А когда я спросил известную китайскую актрису Тун Чженвэй, сыгравшую роль заботливой матушки в этом сериале, как она относится ко всем эти проблемам, она откровенно сказала, что не очень симпатизирует своей героине.

Что и говорить, конфуцианские основы китайской семьи подвергаются сегодня большим испытаниям, но связи с традицией сегодня все еще крепки в китайском обществе. Связь Учителя, а именно так, с большой буквы называют Конфуция в Китае, с потомками никогда не прерывалась. Наследников его рода сегодня великое множество. Тех, кто ведет свою родословную от Конфуция, можно найти не только в Китае, но и в США, на Тайване, в Японии, в странах Юго-Восточной Азии. Есть его прямые потомки Англии и других странах Европы.

В большую семью наследников Конфуция входили императоры и известные политические деятели, скромные чиновники и совсем уж рядовые люди. Я, к примеру, недавно с удивлением узнал, что мой коллега по работе на Пекинском телевидении скромный молодой человек по фамилии Кун – прямой потомок великого Конфуция в 76 колене. Правда, во время «культурной революции» его родителям это пришлось скрыть (потомки великого гуманиста в то время были не в чести у хунвейбинов) и имя изменить. Но когда опасность миновала, фамильный иероглиф семья восстановила: семейная традиция, история рода не должны прерываться.

Ну, а из именитых современников в большую семью наследников Конфуция входили самый богатый человек дореволюционного Китая – миллионер Кун Сянси, а также его оппонент, великий китайский революционер Сунь Ятсен. Глава гоминьдановского правительства Чан Кайши, женатый на дочери Кун Сянси – тоже относил себя к членам рода Конфуция.

Каждый год, в начале августа в Китае отмечают день рождения Конфуция. Главные торжества проходят на родине Конфуция в небольшом городке Цюйфу, что в провинции Шаньдун, а в Пекине это происходит в пекинском храме Конфуция. Храм этот был построен в 1302 году во время правления в Китае династии Юань, императором Чэн Чжуном. Сама же идея отмечать День рождения Конфуция принадлежит императору Ханьской династии Лю Бану. По преданию, проезжая в 195 году до н. э. через провинцию Шаньдун, он провел здесь обряд жертвоприношения Учителю, дав начало традиции, по которой императоры лично принимали участие в церемонии. Императоры более поздних династий вносили свой вклад в этот ритуал, и к нашему времени он превратился в яркий праздник, включающий приношение даров Конфуцию. Но если раньше это были ритуальные животные: свиньи, быки, овцы, то сегодня их заменяют муляжи, а вот вино осталось настоящее. В дни торжеств любимый напиток Конфуция – вино «Из дома Куна», рецепт которого сохранился до наших дней – раскупается особенно охотно. Танцы, обрядовые песнопения за тысячелетия тоже не изменились. Их мелодии и пластика очень специфичны, выразительны и немного таинственны.

• Предыдущая
• 2/44
• Следующая