Сыскное агентство - Кулешов Александр Петрович - Страница 45
- Предыдущая
- 45/71
- Следующая
Но были здесь люди и постарше, даже несколько пожилых. Не обращая внимания на шум, они степенно обменивались короткими фразами или спорили о чем-то своем.
Однако в зале, как заметил Кар, находились и такие, как он, безучастно наблюдавшие за происходящим. Иные с иронической улыбкой на губах, иные позевывая, иные недовольно кривя рот.
В это время на трибуну вышел Эдуард. Он поправил очки, разложил перед собой на кафедре какие-то листки и заговорил, ни разу в них не заглядывая.
– Вот что, друзья. Здесь совершенно справедливо, хоть и анархически, кто-то кричал, что надо меньше говорить, больше делать. Но во-первых, иногда говорить и значит делать. Посмотрите, какое внимание привлекло наше движение. К нему вынуждены прислушиваться даже власти, городской муниципалитет, наши городские да и национальные политические деятели. От многих решений, которые привели бы к загрязнению окружающей среды, они вынуждены были отказаться. К сожалению, не от всех. Вот мы и должны добиться, чтоб от всех. Но мы ведь хотим очистить землю не только от того, что отравляет природу, но и от того, что отравляет наше общество. Что у нас, мало в городском муниципалитете коррумпированных чиновников, полицейских-взяточников, разных бизнесменов, которые всех и вся покупают? – Он помолчал и тихо сказал: – Даже лидеров нашего движения. (Шум в зале.) Вспомните Гарольда-Безумца. Помните? Его так прозвали, потому что он как безумный боролся за наше дело. А где он теперь? (Зал молчал.) Так вот информирую – он получил очень выгодную стипендию в одном из самых престижных университетов Соединенных Штатов. Недавно мне сообщили, что там он сидит тихо и никакой общественной деятельностью не занимается. Так что с нами борются по-разному. Избивают, провоцируют, подкупают… Надо держаться покрепче. И не надо поддаваться на провокации. А что касается этого крейсера, то его нельзя допускать в наш порт, пусть заходит в военно-морские базы, а не в курортные города. И еще одно. Правильно, конечно, что мы боремся с загрязнением окружающей среды, но нельзя из-за этого запускать борьбу с загрязнением нашей городской верхушки. Предлагаю продумать акцию по очищению Управления городской полиции от…
Конец этой фразы потонул в шуме и криках аудитории. Многие вскочили, размахивали руками. Те, что постарше, неодобрительно качали головами – одно дело бороться с плохой вентиляцией в кинотеатрах, и другое – против стражей порядка.
В конечном итоге собрание так ни до чего и не договорилось. Однако те, кто, в отличие от Кара, внимательно следили за дебатами, отметили предложения некоторых ораторов создать группы по проведению различных, впрочем, вполне мирных акций – выйти на лодках в море, чтоб преградить крейсеру вход в порт, потребовать значительного увеличения налога на владение автомобилем с бензиновым двигателем и снижения налога на двигатель, работающий на газу, устроить перед муниципалитетом сидячую демонстрацию и продолжать ее до тех пор, пока не состоится решение о переносе городской мусорной свалки в отдаленный район в горах… Никаких решений по поводу полиции принято не было.
Кар поймал себя на том, что с интересом слушал многие выступления, узнал массу любопытных фактов. Между прочим, один из ораторов, правда мимоходом, упомянул и «Око», да еще как!
– Полиция, жандармерия, разные сыскные агентства вроде «Ока», все они одним миром мазаны, на службе богачей, готовы нам головы проломить…
«Ничего себе характеристика, – подумал Кар, – неужели действительно так? Надо будет спросить у Лоридана».
Анализируя свои впечатления (ведь Серэна наверняка поинтересуется ими), Кар пришел к выводу, что собрание было интересным, что все эти студенты честно хотят, чтоб все стало лучше. Другой вопрос – как этого добиться. Он искренне соглашался чуть не с каждым выступавшим. Уж больно все убедительно говорили. Особенно Эдуард. Его он после собрания сильно зауважал.
– Ну! Как тебе? – Серэна догнала его у выхода из Университета.
Она с беспокойством смотрела на Кара, чувствовалось, что его ответ имеет для нее огромное значение.
– Ты знаешь, мне понравилось. – Кар улыбнулся. – Лихой там народ у вас. Горячий. И, по-моему, честный. И дело, за которое они воюют, – стоящее. Действительно, иной раз идешь по городу, кажется – задохнешься. Эдуард молодец, здорово выступил. Я тебе скажу, эти полицейские, они готовы с лысого волос содрать, я помню…
Но тут он прикусил язык. Стоп! Вот против кого не следует выступать, так это против полиции. Он вспомнил того оратора. «Нет, – подумал Кар, – сегодня полиция, завтра „Око“. Тут не надо горячиться».
Серэна была на седьмом небе. Она была счастлива, что теперь последняя, пусть маленькая, преграда, еще остававшаяся между ними, пала…
– Ну вот, видишь, – увлеченно говорила Серэна, – ты пойми, Ал, мы действительно хотим людям добра. Ну почему люди не понимают, что нельзя вырубать леса, строить химические заводы около рек, сбрасывать в море всякие нечистоты? И с человеческой грязью тоже надо бороться. Правда?
– Конечно, конечно, – поддакивал Кар. – Поехали к тебе. Надо отметить мое знакомство с твоим обществом.
– Ал! – Серэна внимательно на него взглянула. – Ты что-то последнее время пристрастился все отмечать. Притом с возлияниями.
– Да? Я не замечал. Ладно, пошли просто посидим, а то у меня от этого собрания в голове звон стоит.
Вечер они закончили как обычно, разве что были еще нежней друг к другу.
При первом же свидании с Лориданом Кар вспомнил не дававшие ему покоя слова оратора, упомянувшего «Око».
Они сидели в крохотном садике Лориданов на белых, легкого металла, стульях вокруг белого стола, уставленного прохладительными напитками.
Элизабет в зеленых брюках и зеленой блузке, в огромной соломенной шляпе сновала между домом и садиком, поднося все новые банки с пивом, бутерброды, традиционные орешки. Лучи закатного солнца подсвечивали листву, в них, отражаясь, горели стекла окон, тихо насвистывали птицы, пахло свежескошенным газоном, далеким морем, остывающей после дневного зноя землей.
В природе установились покой и тишина.
– Скажи, Лор, – заговорил Кар, нарушая длившееся долго ленивое молчание, – я тут слышал, что «Око» берет на себя полицейские функции, разгоняет пикетчиков…
– Как будто ты этого не знал, когда у нас работал, – усмехнулся Лоридан. – Да нет, агентство этим не занимается.
– А как же…
– Дело вот в чем, – начал объяснять Лоридан, – мы ведь заключаем договора на охрану разных предприятий – заводов, верфей в том числе. И когда рабочие начинают там валять дурака и это грозит порчей товаров, грузов, оборудования, мы обязаны охранять все это. Это же входит в условия договора. Понимаешь?
– Но эти рабочие с этих же заводов…
– Какая разница – чужие грабители или свои рабочие, если это угрожает целости имущества, мы обязаны вмешаться.
– А что, рабочие ломают станки или разворовывают продукцию?
– Ну нет, конечно, – неуверенно протянул Лоридан, – но они же бастуют, не пускают на завод тех, кто хочет работать, пикетируют. Мало ли чего они там могут натворить? Так ведь?
– Не знаю, – Кар пожал плечами. – А были случаи, что они там чего-нибудь ломали?
– Не знаю, я, во всяком случае, не слыхал, – честно признался Лоридан, – я только знаю, что за охрану заводов агентству здорово платят. Там же сотни наших ребят работают!
– Но разве это не дело полиции – очищать заводы от пикетов? – упорствовал Кар.
– Конечно, но «Око» тоже имеет на это право. Согласно статуту и договору, – туманно добавил Лоридан, – так что все законно. – И, помолчав, без особой последовательности добавил: – Ну, а вообще, если наши ребята намнут кое-кому бока, в чем грех? Мы же не честных людей бьем, а подонков. Вспомни Нолана…
– Да, конечно, – задумчиво согласился Кар.
Он вспомнил Нолана, его изувеченное лицо и зверскую физиономию Юзефа. Конечно, они воюют только с подонками, а честных людей не трогают. Только вот как определить – кто честные, а кто нет?
- Предыдущая
- 45/71
- Следующая
