Сыскное агентство - Кулешов Александр Петрович - Страница 41
- Предыдущая
- 41/71
- Следующая
В конце концов Кар согласился, и в воскресенье все отправились за город, на этот раз на большой парусной яхте, которую раздобыл Роберт.
Веселая компания загрузилась в яхту с утра, прихватив такое количество вина и еды, что их вполне хватило бы на экипаж авианосца средних размеров.
Как вскоре убедился Кар, паруса яхты существовали для престижа. Никто не умел ими управлять, и судно, хоть это было совсем не романтично, надежно двигалось с помощью мотора.
Море было таким прекрасным, что дух захватывало.
А может быть, ему так казалось, потому что он в этом городе впервые видел море с моря, а не с берега.
А берег с яхты казался зеленой дугой с вкрапленными в нее белыми точками вилл, ресторанов, отелей. На берегу раскачивались пальмы, пестрели цветы, золотились пляжи. Вдали синели горы, увенчанные снежными вершинами, а обернувшись, он видел синеву моря, уходившего за горизонт. Волны были ленивые, медлительные, спокойные. Яхту почти не раскачивало. Негромко пыхтел мотор, что-то скрипело, что-то постукивало.
Запах смолы, нагретого дерева, соленой воды. Мягкий свежий ветерок…
Как прекрасно все в природе! Как все создано для счастья и радости. И как сами же люди все портят. Воюют, дерутся, плетут какие-то интриги, обманывают друг друга. И уж конечно, свински обходятся с природой. Вон, во-о-он к порту движется танкер. И правда, не дай бог, что-нибудь случится! Вся эта красота будет перечеркнута, отравлена, убита!
Вообще его друзья затевают детские бесполезные игры, но то, что они не хотят войны, насилия – понятно. Кар вспомнил свою жизнь в джунглях, животный страх, когда нарастал вой приближающейся мины, когда по деревьям щелкали пули, когда с безумным лицом налетал на него маленький желтокожий человечек с ножом. А сам он чем был лучше, впиваясь порой голыми руками в худую желтую шею и сжимая ее, пока не обмякало под ним легкое тело? И кровь, всюду кровь и гарь, и горький запах взрыва, кислый запах земли, мертвящий запах оружия.
Запах смерти…
К чему это все? Вон красотища какая кругом, только бы и смотреть на все это, на море, на солнце, просто смотреть – счастье. И вдруг все испоганить, отравить! А люди – он смотрел на Ингрид, на ее разметавшиеся золотые волосы. Смотрел на миниатюрную черноглазую Жюли, порывистую, хохочущую во все горло, на, конечно же, самую красивую из всех, непревзойденную ЕГО Серэну. Смотрел и на Роберта – загорелого, могучего, эдакого бога, героя древнего эпоса, ничего не скажешь!
И что ж, этих красавцев, этих людей тоже уничтожить?
Нет, пожалуй, все-таки очищенцы в чем-то правы.
Конечно, толку от их суетни мало, но стараются ведь, делают, что могут.
Кар ощутил вдруг, как растет в нем какое-то странное теплое чувство к этим веселым ребятам, которым жить бы да жить беззаботной жизнью – пить, гулять, любить друг друга… А вот чего-то бунтуют, наживают неприятности, а то и синяки, ради кого? Себя? Да нет, ради других тоже.
Ладно, все это глупости! Вообще, откуда последнее время лезут ему в голову какие-то дурацкие мысли? Кар – человеколюбец, Кар – борец за всеобщее благополучие, Кар – блюститель нравственности! Ох и бред! Уж не под влиянием ли Серэны становится он таким? Если становится? Или эти ребята на него так действуют?
Не прогадал ли господин Бьорн, отправив своего лучшего (!) агента в Университет…
Он совсем другой. Он – убийца, наемник, каратель. Он – ловкий агент, специалист по увечьям и избиениям. Он – мастер слежки и вынюхивания. Вот он кто!
И эгоист, как все люди. Он хочет побольше денег, потеплей местечко, поменьше риска и получше домик. А еще он хочет Серэну. Именно ее он хочет в жены, и кто попытается помешать ему в этом, может заранее заказывать панихиду!
Воинственные мысли Кара прервала Ингрид. Она возникла неожиданно и неслышно из-за палубной надстройки, села рядом и, склонившись над ним, почему-то шепотом спросила:
– Ты чего тут разлегся? Все работают, обед готовят, удочки настраивают, палубу драят. Я вон полсотни тарелок перемыла, а господин Кар тут дремлет, вкушает радости жизни. – Она смотрела на него откровенно влюбленными глазами, уперлась ему в грудь горячими ладонями.
Кар запаниковал – сейчас поцелует, точно – поцелует, вопьется губами, не оторвешь! И свяжут их имена, как имена Жюли и Эстебана! Какой ужас! Нет, никто не возмутится – романы между студентами обычное дело. Вот и прибавится еще одна узаконенная пара: Альберт и Ингрид. Но Серэна-то как к этому отнесется? Как ее переубедить, как перед ней оправдываться? Нет! Ни в коем случае нельзя допустить, чтоб у кого-то возникло даже предположние о том, что он и Ингрид… Черт возьми, что делать?
Драма усугублялась тем, что тайну их отношений с Серэной следовало неукоснительно хранить (роман с преподавателем – это уже выходило за правила игры). Поэтому и здесь, на яхте, они не подавали вида, были строго официальны друг с другом (по мнению Кара, даже перебарщивали, она, во всяком случае, – уж слово-то нежное можно было незаметно прошептать или взгляд бросить!).
Кар ловко вскочил на ноги, чуть не опрокинув Ингрид, и фальшиво бодрым голосом вскричал:
– Винюсь! Винюсь! Сейчас буду работать за десятерых! Готов! – И он помчался на переднюю палубу, а разочарованная Ингрид поплелась за ним.
Кар энергично включился в работу, продолжая размышлять о грозящей ему опасности. И тут Кару пришла в голову прекрасная мысль – надо поделиться своими тревогами с Серэной, а попросту – переложить на нее ответственность за решение (чего уж себя обманывать?).
Кар повеселел (как все-таки мы любим, чтоб другие решали за нас), он драил палубу, вязал какие-то узлы, переносил тяжелые ящики. Его могучее, великолепно тренированное тело легко и ловко перемещалось в пространстве. Движения были молниеносны и точно рассчитаны. Вот где сказалось преимущество Кара перед не менее красивым, но куда менее умелым Робертом. Конечно, когда тот застывал неподвижно на носу яхты, скрестив руки, подобный юному богу, можно было без конца любоваться его совершенной мускулатурой, по которой, казалось, следовало изучать анатомию. По сравнению с ним даже Кар со своей богатырской фигурой казался хрупким.
Но когда надо было поднять тяжелый груз, быстро что-то переставить, перекинуть, укрепить, влезть на мачту – вот тут-то и видна была разница между эффектной, но мертвой горой мускулов культуриста и эффективными, готовыми к любым нагрузкам, хорошо натренированными мышцами атлета.
Зрелище это было настолько наглядным, что женская часть компании на какое-то время перестала что-либо делать, а лишь следила за Каром и Робертом. К великой досаде Лиоля и Эстебана. Что касается Эдуарда, он лишь презрительно поглядывал на этих, как он считал, «животных» с куриными мозгами.
Уж не говоря о толстом Бобе. Тот без конца фотографировал своих товарищей, море, берег, встречные пароходы, даже чаек в небе. «Ох, жена будет довольна, она любит, когда я привожу ей фото из своих путешествий», – бормотал он себе под нос.
Наконец пристали к берегу.
Выбрали уединенный пляж, окруженный пальмовой рощей, укрытый в небольшой бухте с бирюзовой водой.
Вылезли. Девушки захлопотали, накрывая скатерть прямо на песке, разжигая спиртовки, доставая продукты.
Мужчины принялись открывать консервные банки, бутылки, разгружать переносной холодильник, разжигать костер, так, не для дела, для экзотики.
Тут снова всех поразил Кар. Буквально за считанные минуты он соорудил какой-то особый костер, разжег его без помощи спичек и зажигалки. Огонь горел ровно и сильно, а дыма почти не было.
– Где ты так научился? – восхищенно спросил Лиоль. – Ты смотри, словно и нет дыма.
– Чему в джунглях не научишься, – усмехнулся Кар, – если б не научился, не сидел бы сейчас с вами. («Кажется, я уже кому-то говорил это», – недовольно подумал он.)
На минуту все умолкли. Они вдруг осознали, что вот этот ловкий красивый парень прошел войну и наверняка сто раз рисковал жизнью, в него стреляли, и он стрелял в других, быть может, убивал. На минуту словно темная гора нависла над ними, и война показалась не отвлеченной картиной, о которой они кричали на своих митингах, которую в виде черной бомбы, зачеркнутой красным крестом, рисовали на своих плакатах, а реальностью с ее кровью, грязью и смертью.
- Предыдущая
- 41/71
- Следующая
