Королевский маскарад - Демченко Оксана Б. - Страница 45

• Предыдущая
• 45/134
• Следующая

– Сразу после проклятия почти всякий сильный маг-лекарь мог снять воздействие, – вслух подумал Лильор. – А теперь только королева, наверное.

– Она сможет? – обрадовался князь. – Госпожа Сэльви?

– Понятия не имею, чего не может эта добрейшая ведьма, крепко разозлившись, – усмехнулся Лильор. – Зато я знаю точно, как будет выглядеть наславший проклятие, если еще жив.

– Скажи, а это правда – что она была человеком и жила тут, в наших краях? – поинтересовалась Аста. – Вдруг знаешь, ну случайно…

– Правда. Родилась в деревушке Старая гарь, которая уже много лет как заброшена. А сжечь Сэльви хотели на заставе, это всего в сотне верст отсюда к юго-востоку, близ Старого мха. Там теперь лес растет. Королева очень любит эти места. Она здесь встретила своего мужа, Орильра. Такое помнится сильнее, чем обиды.

– Ей мы бы могли рассказать, – грустно вздохнула Аста. – Она нам помогала и раньше и теперь бы поверила. Больше-то уж никто не поверит.

– Я поверю, – пообещал Лильор.

– Ты замечательный человек, – вздохнула Аста. – Но мы так мало знакомы, а ты так много недоговариваешь! Извини. Давай на сегодня закончим этот трудный разговор. Когда приедет эльф?

– Прибежит. Я полагал, он рядом, это бы все ускорило. Но Жильвэ не в ближнем заповедном лесу, а в самой долине Лирро, у наместника. Издали сложно разобрать точно. Дня три-четыре. Там тоже – дела. И гномы, как я понял.

Аста грустно кивнула и пообещала проводить гостя до «сарая».

Пока принц днем делал покупки, княжна превратила пустое помещение, еще пахнущее свежей древесиной, в уютный дом. На полу лежали коврики из плотного мягкого льна. Кровать только что наспех соорудили из досок, уложили поверх несколько волчьих шкур, постелили свежую простыню. Вышитые подушки возвышались горкой, теплое лоскутное одеяло пристроилось рядом. А еще имелись два сундука, столик, уютное старое кресло, чудом сохранившийся от незапамятной роскоши прошлого бронзовый подсвечник – высокий, на дюжину свечей. Из них в наличии всего одна. Лильор виновато заподозрил, что теперь хозяйке самой будет темно укладываться вечерами. Но спорить не стал. Для него так старались! Разве можно не поблагодарить и не сказать, что все замечательно? Женщина улыбнулась, пожелала спокойных снов и ушла.

Принц устроился на широкой кровати, потянулся, благодушно и сыто зевнул. Странные люди живут в Эрхое! Лошадей здесь содержат, наверное, в лучших условиях, чем князя.

Лильор заснул под мерный звук ночного дождя. И видел спокойные добрые сны. В приоткрытую дверь тянуло сырой свежестью. Скошенный клевер, с вечера заготовленный для коней и оставленный под навесом, добавлял свой оттенок увядающей зелени в аромат ночи. Капли сбегали по бревенчатым стенам терема, впитывались в землю с неразличимым человеку шорохом. Дождик мыл двор князя и берег его тайну. А принцу рассказывал частой торопливой капелью только предназначенное ему. Что мать и отец здоровы и отдыхают – они недалеко, чуть к югу от Эрхоя, все еще в пути. Кошка Ли вздохнула, блеснула запавшими глазами – устала, но бредет по пустыне в полусне и надеется скоро одолеть пески. Ольви здорова – напевает мелодию колыбельной, сидя в трактире и перебирая свои вещи, ей не спится. Княжна Аста еще не легла, притихла у окна, задумалась и слушает дождь… А при чем тут она? Это же семейный сон, откуда в нем чужие?

Лильор удивился, но не проснулся. Завозился, повыше натянул одеяло, отгораживаясь от знакомых и чужих сознаний его уютным теплом. И остался только дождь. Теплый, легкий, спокойный.

Пяти дней жизни в столице Поморья королю эльфов Орильру-а-Тэи как раз хватило, чтобы изучить восхитительный узорный трактир от подпола до крыши, найти семью потомственных резчиков по дереву, создавших это чудо, и убедиться, что прадедовы секреты не утрачены.

У короля не было достойного трактира в северной долине, в Лирро. И эльфы полагали, именно это мешает королеве бывать там достаточно часто. Орильр выяснил цену, поговорил о сроках, прикинул, когда можно было бы начать работы. Мастер Ждан пожаловался, что в последнее время заказов мало, немирье распугало людей, не до стройки всем. Удивился, что дубовую избу хотели бы видеть у себя в долине загадочные эльфы, которые, по мнению резчика, живут в цветках и малы, как кузнечики. Вроде раньше-то были крупные, засмущался огромный мужик своей дикости, но, по слухам, в последние сто лет измельчали. Оттого, мол, и не посещают более Поморье – далеко им, крохам таким, добираться.

Орильр решительно заверил мастера, что эльфы и теперь довольно велики. И пригласил в зиму, как наступит мир, съездить в гости в Лирро, там спросить или его, Нисия, или следопыта по имени Орильр, которого там хорошо знают, он и есть заказчик.

– Не маг? – нахмурился Ждан. – А то беда у нас с этими магами! Все у них фальшивое! И сами – тоже нехороши. Дерево-то у меня есть, сруб готовый даже имеется, под толковый заказ делалось все, с великим усердием. Большая изба, чуток покрупнее трактира столичного. В три уровня, да еще с этим… верандом. Или как имперцы крыльцо-то зовут, в их собачьем наречии?

– Я же не имперец, – возмутился Орильр. – Пусть остается крыльцом. Главное, чтобы туры были наилучшие. Дом большой, это хорошо. У заказчика хозяйка хлебосольная, да и детей – шестеро.

– Тогда не маг, – успокоился Ждан. – Они сперва учатся невесть где, потом при князьях состоят. Пока о семье задумаются, уже поздно бывает. Даже в Леснии у магов по одному дитю, самое большее – по два. А раз не маг, обязательно приеду зимой, надобно все толком оговорить. Путь-то неблизкий, доставка дорогущая. Да и чудно мне с эльфами дело иметь, непривычно. Они небось не говорят по-нашему, по-нормальному. И капризные – страсть.

Орильр кое-как впихнул мастеру задаток, опасаясь потерять готовый сруб. Чуть успокоившийся по поводу странного заказа Ждан принес чертежи терема, чистую гномью вощеную бумагу, посетовал, что осталось ее – в обрез, и сел с гостем обсуждать узор наличников и верхних карнизов, внутреннюю отделку. При всем чудовищном наборе предрассудков и твердых убеждений Ждан был замечательным мастером, это Орильр оценил сразу. Довольным выглядел и мастер – ему понравилось, что заказчик точно знает, чего хочет, прекрасно рисует, понимает дело и не выдвигает заведомо глупых условий.

Само собой, подарок для Сэльви был не главным делом короля эльфов. Он познакомился со всеми старшими гриднями воеводы, обошел терем, посмотрел на прислугу – нет ли кого из магов там? Выяснил, где обосновались послы Империи, и покрутился поблизости. А еще были разговоры с князем, обходы ворот и стен города с воеводой – много дел.

Утром шестого дня пребывания в Белояре Орильр пробрался на княжью конюшню задолго до зари. Выделенная ему три дня назад рослая спокойная кобыла встретила нового хозяина благосклонно. Знала – он не забывает угостить вкусным соленым хлебом, чистит сам, и усердно, разговаривает с ней куда охотнее иных людей. Вот и теперь, перед дорогой, пришел прежде прочих и сделал все неспешно и обстоятельно. Такому хозяину умная лошадь и гадостей не станет делать, вот прежний был… его хоть кусай, хоть лягай – непутевый. Торопился не ко времени, в седле сидел криво, беспричинно пилил губы удилами.

Воевода застал Орильра за осмотром коней. Он сам выбрал для чужого мага серую кобылу – хоть и несколько капризную, но понятливую и резвую. Кто знает, хорош ли из Нисия седок? А то жеребцы у воинов злые, боевые, чужих не любят, привыкают долго, да и то – не ко всякому. У них и денники иные, бревенчатые, особенно у самых упрямых. Своего Бурого воевода считал добронравным. А чего характер выказывать, если на него и так глянуть-то боязно? Деда Бурого давным-давно пытались сторговать гости из южной Бильсы. Как увидели – так и не ушли с конюшни, копытам кланялись, охали. Отец уперся – как можно друга продавать? Пообещал придержать жеребенка для гостей, если через год вернутся. Приехали. Теперь у Бурого где-то далеко на юге есть родня. Там кони легкие, невысокие. Силы настоящей в них нет, да и морозов не терпят, вздохнул Доний, гладя плотный ворс шеи, перебирая расчесанную длинную гриву.

• Предыдущая
• 45/134
• Следующая