Заказ - Кульчицкий Константин - Страница 79
- Предыдущая
- 79/117
- Следующая
– Людям футбол смотреть не даёшь, а сам с красивыми девушками болты болтаешь?.. – осведомился Борис.
Оказывается, официальной владелицей «Мерседеса» числилась пятидесятишестилетняя женщина, обитавшая в коммунальной хрущобе на Будапештской. О, Господи!.. Пенсионерка вообще вряд ли догадывалась, какой крутой собственностью располагает. Можно было дать голову на отсечение, что «Мерсюк» эксплуатировался по доверенности. Но вот кем?..
Антон ещё раз со всеми мыслимыми подробностями описал Смирнову бандитов. Назвал кликуху «шкафа» – Плечо. Даже, напрягшись, уверенно сообщил, что вертлявый скорее всего носил контактные линзы – по блеску глаз, по зрачкам… Не помогло. Не те были шишки, чтобы Борис помнил их описания. А база данных…
Распрощавшись со Смирновым, Панама некоторое время смотрел на замерший телефон. Ушибленная в драке нога болела нещадно, он принялся её растирать… И в это время телефон опять зазвонил. Как-то очень вежливо и деликатно… .
– Панаморев слушает!
– Антон Григорьевич, здравствуйте ещё раз…– Мягкий баритон в трубке показался смутно знакомым. – Плещеев беспокоит. Помните? «Эгида-плюс»…
– Конечно, помню. Очень приятно…
– Антон Григорьевич, извините за поздний звонок, но нас попросили оказать вам всяческое содействие. У вас, я слышал, кое-какие вопросы возникли…
Антон мысленно спросил себя, что за содействие может ему, работающему с питерской Горпрокуратурой, оказать какая-то охранная фирма. Однако… у иных подобных контор корешки тянутся весьма-а-а глубоко… Настолько глубоко, что плещеевская шарашка вообще могла оказаться совершенно не тем, за что официально себя выдавала.
– Спасибо огромное, Сергей Петрович, – поблагодарил он шефа «Эгиды». И слово в слово пересказал ему то, что несколькими минутами раньше излагал Боре Смирнову.
Было слышно, как на том конце пощёлкивали клавиши компьютера.
– Та-ак, – удовлетворённо протянул затем Плещеев. – Записываете?
Антон ощутил тёплую волну, поднявшуюся внутри.
– Вешаю свои уши на гвоздь внимания… – наклонился он к аппарату.
– Ну вот. Ваши друзья – Виктор Расплечин и Игорь Сморчков, в криминальном мире известные под псевдонимами Плечо и Сморчок. То есть не сказать чтобы очень известные… Так, мелкие сошки. Ранее принадлежали к тихвинской группировке… если вам это что-нибудь говорит… но не так давно были изгнаны тамошним лидером, Андреем Журбой, за… определённый проступок. Журба у нас, скажем так, бандит-джентльмен… Впрочем, это к нашему делу вряд ли относится…
Антон слушал с напряжённым вниманием.
– Вылетев из банды, – продолжал Плещеев, – крутые ребятки – кушать-то хочется! – продолжали по мелочи помогать одному своему старому другу, бизнесмену-лошаднику… Вы, конечно, догадываетесь, что весь конно-торговый бизнес у нас в городе контролируется. Кого менты «крышуют», кого – тамбовские, кого – воры… Года два назад произошёл некоторый перераздел влияний… Ну да опять же Бог с ним… Подопечный Плеча и Сморчка, некто Андрей Поляков, в прошлом сам спортсмен-конник…
«Поляков!!! – вздрогнул Антон. – Аня говорила…»
– Можно про него поподробнее? – попросил он Плещеева.
– Пожалуйста. Андрей Валентинович. Шестьдесят девятого года. Уроженец города Ленинграда. Прописан…
Антон торопливо делал пометки. Когда-то давно, ещё в детском доме, довелось ему нечаянно услышать разговор двоих новеньких: «Ты какого года?» – «Сесьдесят тлетьего…» Антон был ненамного, но старше, а пребывали все они как раз в том возрасте, когда разница в год-два имеет качественное значение. Он помнил, каким взрослым и мужественным показался сам себе при этих словах. Детские впечатления – самые сильные. Смешной, ничего не значащий случай, но с тех пор люди шестьдесят какого-то года рождения навсегда сделались для него мелюзгой. И даже теперь матёрый, битый жизнью, всякое видевший важняк Панаморев смутно ощутил, как глубоко внутри шевельнулось знакомое мальчишеское удивление: да может ли
быть, чтобы мелкий шестьдесят девятого года рождения был уже зрелым человеком… с биографией, с поступками… с некоторой даже известностью…
– Поляков, – продолжал Сергей Петрович, – как и вышеозначенные братки, деятель не очень крупного ранга. Пока спортом занимался, не то что мастера – и первого-то разряда не получил… Зато тяга к коммерции – будь здоров. Чем только не спекулировал… Дитя времени! Ну а как финансы позволили – лично для себя пару лошадок завёл. Что ты хочешь – любовь на всю жизнь… Покатался, а выгодный случай подвернулся – продал. С приличным наваром. Понравилось… А тут и бум начался. Попёрли со всех сторон в Питер заграничные покупатели. За конями. Они и сейчас у нас по европейским меркам дешёвые, а тогда вовсе были копеечные. И переросло его хобби в основной бизнес. Последние несколько лет с одним шведом работает. С неким господином Нильхеденом…
Нильхеден! Поляков!.. Швеция… Концы начинали сходиться с концами… Распрощавшись с Плещеевым, Панама отнял трубку от вспотевшего уха… но ненадолго.
– …Слышь, Антон? – снова дозвонился Боря Смирнов. – Сплетню свежую хочешь?
– Приятно иметь дело с профессионалами, – невольно улыбнулся Панама. – Сидишь себе, покуриваешь, а они вокруг землю роют. Всю бы жизнь так работал…
– Будешь дразниться, не расскажу!
– Молчу, молчу…
– Так вот. Был я сегодня в Областном управлении по делам… Ну и чисто из нездорового любопытства сводку происшествий по области просмотрел… так, понимаешь, просто как всегда делать нечего было… И попался мне на глаза один фактик… Может, и чепуха, но мало ли… Наверно, потому, что тоже про лошадь… Короче, в одно отделение поступил сигнальчик: «Это м-милиция?..»
– «Лежит и ужасно воняет», – ухмыльнулся Антон. Но Боря совершенно серьёзно продолжал:
– Да нет, пока ещё не воняет. На своих ходит… Они там нашли какую-то, как в сводке написано, «породистую лошадь неустановленной породы». Гнедой масти, без отметин. Пол – мерин… Слышь, Антон, ты у нас великий гуру по конному делу… может, просветишь? Мерин – это кто? Конь или лошадь?..
– Ну… – задумался Панаморев. – Раз мерин бывает сивым… значит, он всяко мужеска пола… Ну… не совсем мужского… как бы… почти мужского…
Оба расхохотались.
– Чего в нашей работе только не почерпнёшь, – Усмехнулся в трубку Борис. – Теперь хоть буду по .всей науке кого надо «сивым мерином» называть…
– Ладно тебе… давай адрес диктуй.
– Пиши: Ленинградская область, Выборгский район…
Антон яростно встряхнул шариковую ручку, в самый ответственный момент вздумавшую иссякнуть.
– Боря, – спросил он, записав адрес. – А машинку бы завтра с утречка? Как у вас с этим? Ну, туда, в хозяйство это смотаться. Сдаётся мне, с мерином этим весь круг и замкнётся… Предчувствие говорит…
– Предчувствие говорит?.. А не говорит оно тебе, что… Ишь размечтался, машинку ему в воскресенье… Ладно! – Борис на несколько секунд замолчал. – Жди, в общем. До связи…
Обещанная связь произошла минут через двадцать, уже за полночь.
– Есть тебе машина! Завтра с утра подруливай к девяти на Исаакиевскую. Такого «Жигуля» тебе достал – не заметишь, как туда-назад долетишь… Водила – класс!..
«Нильхеден… Швеция… – Панама ходил от двери к окну и обратно, поглядывая на кипятильник, засунутый в казённый стакан: не лопнул бы. На часах была половина второго. – Поляков…»
Анюта в кафе неохотно и вскользь упомянула парня, который, по её мнению, подходил под описание: волосы русые, глаза светлые, стрижка короткая, чёлки почти нет, коренаст, рост сто семьдесят шесть – сто семьдесят восемь; возраст двадцать пять – двадцать восемь… Аня назвала двоих. Один совершенно точно носил фамилию Поляков…
В полутьме притихшей квартиры надрывался отчаянным плачем маленький жеребёнок… Любаша открыла глаза и с трудом повернула голову. На подушке осталось влажное пятно пота. Телефон продолжал настойчиво верещать, и казалось, что с каждым последующим звонком его жалобный голосок становился всё требовательней и настойчивей.
- Предыдущая
- 79/117
- Следующая
