Заказ - Кульчицкий Константин - Страница 52
- Предыдущая
- 52/117
- Следующая
Это уже было адресовано старшему брату, который отчаянно закусил губы и, крепко держась за правую руку отца, сам прятал вторую руку за спину.
– А ты чего боишься? Эх ты… зайчишка-трусишка.
Самолюбие одержало временную победу. Мальчик, любивший мультфильмы про смелых черепашек-ниндзя, неохотно вынул руку из-за спины, взял хлеб и робко протянул его лошади. Однако новая ступень познания – разница между киношным бесстрашием и способностью одолевать реальный испуг – оказалась для него пока трудновата.
Мягкие губы осторожно потянулись за угощением, но не успели даже дотронуться. Парнишка уронил хлеб на землю, отдёрнул руку и снова спрятал её за спиной:
– Он кусается!..
Но на сей раз даже мама видела, что никакой опасности нет.
– И не собирался. Смотри…– Внезапно расхрабрившись, она подобрала булку и, положив на раскрытую ладонь, протянула коню. Тот взял бережно, чуть пощекотав руку. – Видишь ? На, сам попробуй.
Младший сын радостно скормил коню последний кусочек:
– А он тоже пойдёт глибы собилать?..
– Вот именно, – спохватилась женщина. – Мы сюда зачем вообще-то приехали?
Большое животное, гуляющее само по себе, всё же внушало ей опасения: добрый, добрый, а кто знает, что у него на уме?
– Ну-ка, быстро все хватаем корзинки, – поддержал отец. – Кто подосиновик первым найдёт, тому…
– Я! Я! – наперебой закричали ребята и бросились за корзинками. Мужчина поставил машину на сигнализацию, и вся семья дружно двинулась в лес.
Паффи проводил их глазами, вздохнул… и успокоенно принялся щипать травку возле автомобиля. Он знал, что такое машина. Это такая штука, к которой люди обязательно возвращаются…
И люди вернулись. Часа через два, когда солнце успело заметно переместиться над вершинами леса. Увидев, что конь никуда не ушёл, женщина только всплеснула руками.
– Папочка, папочка! – немедленно закричал младший. – Давай лошадку с собой возьмем! Она нас катать будет…
– Нет, малыш, – покачал головой отец. – У него свой дом есть. Как ты думаешь, вот мы его заберём, а там волноваться будут, искать его…
– И потом, – рассудительно добавила мама, – где же он у нас жить будет? В квартире на восьмом этаже? Да он и в лифт не поместится…
Мальчик пребывал в том возрасте, когда по-прежнему жгуче хочется верить в сказки, но постепенно приходит и понимание несбыточности чудес.
– Я тебе книжку про лошадок куплю, – сказала мама. – Будешь картинки смотреть.
Малыш вздохнул глубоко и грустно, но с пониманием. А потом долго смотрел в заднее стекло на коня, оставшегося стоять посреди дороги. Смотрел и махал ему на прощание….
Машина тронулась, стрельнув рыхлым песком из-под одних колёс. Исчезла за поворотом…
Конь не побежал за ней. Лишь стоял и смотрел, пока она не скрылась из глаз.
А потом стих вдалеке рокот мотора, и он опять остался один… Совсем один…
«Ну куда он мог запропаститься?..»
Большой спортивный дворец – далеко не дикие джунгли и не бандитская вотчина, но Аня встревожилась не на шутку. Она слишком хорошо знала Сергея. И нутром чувствовала, что его внезапное исчезновение ничего хорошего не сулило.
Денники, видимые сквозь стеклянную стену, навели её на определённые мысли, и девушка собралась уже устремиться докуда пропустят… когда Сергей наконец-то появился в глубине коридора, уводившего, кстати, именно в ту сторону. У Ани отлегло от сердца, хотя вид Сергея подтверждал все её опасения. Взъерошенный, расстроенный, взмокший… Ясно, что не в ресторан за мороженым возвращался.
Она крепко взяла его за руку:
– А я уж решила, что тебя по голове стукнули и там же в деннике закопали…. Сергей криво усмехнулся:
– Почти…
– Сейчас прыгать начнут, – заспешила Аня. – Пошли!
Они с трудом протиснулись мимо всадника на большущей гнедой лошади, мимо людей, толпившихся в узком проходе перед выходом на боевое поле, – и поднялись по лестнице на трибуну.
Над главной спортивной ареной висел гул множества голосов: истомлённые ожиданием болельщики волновались не меньше участников. Тихая музыка ненавязчиво струилась со всех сторон одновременно. Главную арену заливал мягкий свет. Он шёл из-под самого купола и оставлял трибуны в лёгкой тени. На самом поле можно было различить каждую песчинку, каждую частицу опилок, и при всём том свет не мешал, не резал глаза.
– Ух ты! – позавидовала Аня. – Вот это препятствия! – И размечталась: – Я у себя тоже такие построю, чтобы иностранцы с катушек валились. У меня и художники знакомые есть…
– Это не они тебе по квартирному дизайну советы дают?.. – невинно поинтересовался Сергей и тут же получил локтем под рёбра. Настроение понемногу начало возвращаться.
Препятствия действительно были произведениями искусства. Им хотелось аплодировать, как в театре иной раз аплодируют мастерски сработанной декорации. В самом начале маршрута красовалась огромная подкова, поставленная «на попа» и отливавшая матовым серебром: стилизованная эмблема соревнований. Другое препятствие стерегли два крылатых грифона, ни дать ни взять удравшие для такого случая со знаменитого мостика. Третье щетинилось позолоченными копьями решётки Летнего сада…
На трибуны тоже стоило посмотреть. Поделенные на разноцветные сектора – «каждый охотник желает знать…» – они приглушённой радугой обнимали арену, подчёркивая атмосферу красочного, весёлого праздника.
Пять минут подышать этим воздухом, и поймёшь, что будет всё хорошо, что на самом-то деле на свете не так уж и много мерзавцев, да и есть ли им вообще место здесь, в этом царстве благородного азарта, мужества и красоты?..
– Так ты куда подевался? – оглядевшись и успокoившись, Аня решила учинить Сергею подробный допрос. – Сказал подождёшь, а самого след простыл. Я уж чуть было к омоновцам и в оргкомитет не рванула, думаю, хоть по радио объявить…
– Ты знаешь, Анютка… чёрт меня дёрнул… – нехотя начал Сергей. – Я, кажется, по-крупному влип…
– Вот и оставляй вас, мужиков, без присмотра… Так что всё же случилось?
Ответить Сергей не успел. Грозовыми басами раскатились аккорды музыкальной заставки, и раздалось долгожданное:
– Начинаем наши традиционные соревнования по преодолению препятствий на призы «Серебряной подковы». Сегодня в программе…
Голос комментатора тоже звучал более чем торжественно.
У Сергея, только-только воспрянувшего было духом, от всей этой торжественности снова оборвалось сердце. А может, просто накатил «отходняк» после пережитого напряжения. Серёжа ссутулился на ярком пластиковом сиденье, уставившись в пол…
– Может, всё же расскажешь? – Аня заметила его состояние и прижалась губами к самому уху, силясь пробиться сквозь огромный комментаторский голос. – Куда влип-то?
– Да на шведа чёртова напоролся. – Сергей пытался говорить шёпотом, но приходилось почти кричать. – Смотрю, на конюшне нет никого… Сдуру и полез к Заказу в денник – зубы смотреть. А там этот…
Информация из мощных динамиков между тем лилась непрерывным потоком:
– Призовой фонд сегодняшнего состязания – три тысячи долларов. В манеж приглашается первый участник соревнований…
– Ну и дурак, – в сердцах обругала Аня Сергея, и тот только кивнул: критика была заслуженная. – Говорили, говорили об осторожности, а сам, как танк, напролом!.. Ну и что теперь?..
Тем временем на поле под приветственные аплодисменты выехал тот самый всадник на гнедой лошади. Не спеша разобрал повод, тщательно оглядел все препятствия, в последний раз мысленно «прокатывая» маршрут… и решительно поднял гнедого в галоп.
Первому всегда труднее других.
– А что теперь… Приедет этот, как его, Панаморев, вот и посоветуемся с ним… Ладно, давай смотреть…
– На старт приглашается Ханц-Петер Конле, команда Германии, – с прежней торжественностью провозгласил комментатор. – Спортсмен выступает на лошади ганноверскои породы восемьдесят шестого года рождения по кличке «Домшлатц»…
- Предыдущая
- 52/117
- Следующая
