Лицом к лицу (пер. Гуляева) - Куин (Квин) Эллери - Страница 12

• Предыдущая
• 12/48
• Следующая

Эллери не мог не усмехнуться, наблюдая за выражением лица своего почтенного родителя. Тот походил на боксера, безуспешно пытавшегося взять верх над противником, но наткнувшегося на глухую защиту. Инспектор блеснул коронками для зубов – гримаса его призвана была изобразить уважительную улыбку.

– Не упоминала ли ваша тетя о завещании?

– О завещании? С чего бы вдруг?

– Да или нет?

– Конечно, нет.

– Мистер Берк сообщил нам, что когда миссис Армандо в тот вечер провожала его до дверей, то вскользь обронила, что ожидает своего супруга домой сразу после полуночи.

Супруг миссис Армандо оторвался от колыханий свитера Лоретты и на секунду перенес свое внимание на усы инспектора. Затем быстро вернулся к свитеру.

– Мисс Спейнер, вы слышали, как миссис Армандо говорила это?

– Нет. Но после ухода мистера Берка она сказала мне то же самое.

– Но самого мистера Армандо вы в ту ночь так и не видели?

– Сегодня судьба свела меня с мистером Армандо впервые. (Так ли? – о, как хотел бы Эллери знать правду! Если это так, то Армандо сейчас явно намерен наверстать упущенное, непристойно пуская слюни от желания, чтобы судьба свела их еще не раз и как можно теснее… А Лоретта, казалось, не обращает на него ни малейшего внимания, целиком сосредоточив его на своем инквизиторе – инспекторе) Она уже приготовилась к продолжению допроса, но тут ей неожиданно пришлось обернуться: инквизитор сменился.

– У меня вопрос, – внезапно раздался голос Эллери. – Мисс Спейнер, после того как Харри Берк оставил вас наедине с тетей, не получала ли она каких-либо записок, не звонил ли ей кто-нибудь? Не слышали ли вы колокольчик от входной двери?

– Мистер Куин, нашу беседу ничто не прерывало. Конечно, я не могу ручаться за то время, когда я уже покинула миссис Армандо.

– А не припомните ли вы замечаний вашей тети – пускай самых незначительных – о чем-либо, относящемся к какому-нибудь лицу?

– К чему – к чему?

– К ЛИЦУ.

Девушка тряхнула белокурой головкой. Она казалась не на шутку озадаченной:

– Что-то не припомню.

– Тогда все, мисс Спейнер, – заявил инспектор, поднимаясь. – Кстати, адвокат вашей тети – Вильям Мелони Уессер – уже наверняка успел известить вас о предстоящем чтении завещания?

– Да. Я буду у него в конторе в понедельник, сразу же после похорон.

Инспектор кивнул:

– Простите, что испортил вам Новый год.

Лоретга поднялась и величаво пошла к двери. Каким-то образом Карлос Армандо умудрился очутиться там раньше нее и уже взялся за ручку.

– Позвольте мне, Лоретта, – вы не против, если я буду вас называть так?., я же ваш дядюшка в конце концов!

Изящные брови над голубыми глазами удивленно дрогнули:

– Благодарю вас, мистер Армандо.

– О! Только не «мистер Армандо»! Карлос! Легкая улыбка тронула ее губы.

– Позвольте мне отвезти вас домой, или куда вы сейчас собираетесь?

– Что вы, это лишнее…

– Но нам необходимо поближе познакомиться! Тогда, может быть, вы согласитесь хотя бы пообедать со мной? Ведь я могу вам столько рассказать о Джи-Джи, а это вас должно очень интересовать, не так ли? Кроме того, я чувствую за вас ответственность: ведь тетушка умерла так скоро после счастья обрести вас…

Это было последнее, что донеслось до троих мужчин из-за закрывшейся двери.

– Грязный бабник! – скривился Харри Берк, – Не упустит случая поволочиться.

– Кажется… – пробормотал Эллери. – Кажется, тот, с кем мы имеем дело, очень, очень неглуп!

Эллери с трудом разлепил глаза и очнулся промозглым серым субботним утром. Отца не было, а Харри Берк в кабинете просматривал утренние газеты.

– Вы так сладко храпели в перину, что я не решился вас будить, – сказал Берк. Шотландец был уже одет и до блеска выбрит. Тахту он прибрал и, теперь ждал, когда вскипит кофе на электроплитке. – Я уже давно на ногах.

– Как спалось? – Эллери потянулся к чашке кофе с видом изнывающего от жажды путника. Его самого всю ночь терзали кошмары: снова и снова возникало безликое лицо со всклокоченными мертвыми волосами, как на трупе Глори Гилд, пока пробившийся сквозь венецианские шторы дневной свет не позволил ему, совершенно измученному, погрузиться в полное забытье.

– Я спал как убитый, – довольно хмыкнул Берк. – Ваша тахта просто создана для сна! Единственное, что меня огорчает, – не могу найти чай в буфете.

– Я сегодня же раздобуду для вас пачку.

– Что вы, не стоит ради одной ночи! – запротестовал шотландец. – Я на днях переберусь в отель.

– И слышать не хочу об этом! Неизвестно, сколько вам еще понадобится пробыть здесь. А счета в нью-йоркских отелях растут со сказочной быстротой!

– Эллери, вы так добры ко мне!

– А я вообще добрый человек… Что нового в газетах?

– Для нас – ничего. Хотя в одной статейке встречаются кое-какие дополнительные подробности о прошлом Армандо.

– Чья статья?

– Кипа Кипли.

Эллери отставил в сторону чашку с кофе и ухватился за газету. Он уже наизусть выучил манеру каждого репортера. Кипли много раз снабжал его ценными сведениями. В это утро речь шла почти исключительно о пресловутом «графе» Армандо – супруге Глори Гилд. Эллери представил, как выпучит свои блестящие глазки Армандо.

– Харри, все это в основном болтовня для публики. Но сдается мне, что кое-что на эту тему Кип действительно знает, да пока помалкивает… У меня идея!

Он заглянул в записную книжку и набрал телефон Кипли.

– Кип? Это Эллери Куин. Не разбудил?

– Нет, черт побери! – ответил ему знакомый прокуренный голос. – Завтрак в самом разгаре, а я жду твоего звонка, шеф. Уверен, ты уже по уши завяз в этой истории с Джи-Джи, правда?

– По уши – не по уши, но интересуюсь немного… Кип, я хотел бы встретиться.

– В любое время дня и ночи! Двери моего дома всегда открыты.

– Я хотел бы поговорить с глазу на глаз.

– Понял. В час у меня, идет?

– Решено. Жди. – Эллери повесил трубку и повернулся к Харри Берку. – Никогда не знаешь, чем тебя порадует Кип. Информация из него так и сыплется, как из рога изобилия. Дайте мне двадцать минут на завтрак, Харри, а пообедаем мы теми сенсационными блюдами, которые приберег для нас расторопный репортер!

Репортер оказался тщедушным смуглым человечком с лицом венецианского дожа[10], одетым в шелковое кимоно ручной работы.

– Прошу прощения – я по-домашнему, – сказал Кипли, обмениваясь вялым рукопожатием с Эллери, – никогда не ношу костюма до четырех часов. А кто это с тобой?

Эллери представил Берка, который подвергся тщательному осмотру парой черных бегающих репортерских глаз, завершившемуся быстрым:

– Харри Берк? Не знаком, – Затем Кипли кивнул в сторону роскошного домашнего бара, за которым колдовал слуга-пуэрториканец. Благодаря бойкому перу Кипли этот слуга был известен чуть ли не всему Манхеттену. Фешенебельная квартира на самой вершине небоскреба отличалась почти стерильной чистотой и отсутствием даже малейшего намека на существование в мире женщин. Кипли был известным ипохондриком, а женщин боялся, как огня. При этом обладал почти женской манией чистоты и порядка.

– Что будете пить? – поинтересовался он. Сам Кипли не брал в рот спиртного.

– Спасибо, я не пью с утра, – поблагодарил Эллери; Берк тоже отказался, желая сохранить голову ясной для важного разговора, хотя глаза его сами собой уже облюбовали бутылочку «Черного Джонни Уокера». Кипли подмигнул Фелипе, и слуга тут же исчез. Берк заметил, что репортер чем-то втайне очень доволен.

– Располагайтесь, джентльмены. Так что вас интересует?

– Все, что связано с Карлосом Армандо, – отвечал Эллери. – Но не имею в виду ту газетную утку, которую ты, как это у вас водится, поджаривал в сегодняшнем выпуске.

• Предыдущая
• 12/48
• Следующая