Полночный вальс - Куин Джулия - Страница 8

• Предыдущая
• 8/66
• Следующая

— Справа от вас, милорд.

Последовав в указанном Бакстоном направлении, Джон вошел в комнату и из приличия не стал закрывать за собой дверь. Белл стояла возле кресла с синей обивкой и небрежно разглядывала расписную вазу. Она была очаровательна в своем розовом платье и выглядела очень бодро в столь ранний час.

— Вот так сюрприз! — произнес Джон.

Услышав его, Белл обернулась.

— Доброе утро, лорд Блэквуд, — она мельком взглянула на его встрепанные волосы. — Надеюсь, я вас не разбудила?

— Вовсе нет.

— Мне подумалось, что начало нашего знакомства было не совсем удачным.

Он промолчал.

Белл перевела дух и продолжала:

— Да, не совсем… Вот я и решила нанести визит новому соседу и для налаживания отношений прихватить с собой кое-что из еды. Надеюсь, вы любите домашние лепешки?

Джон одарил ее широкой улыбкой.

— Обожаю лепешки! Вы привезли их как нельзя кстати.

Услышав этот излишне бодрый тон, Белл поняла, что разбудила его.

Она и сама уже не могла понять, как ей пришло в голову появиться у него в такую рань.

— А к лепешкам, — продолжала Белл, — у меня найдется джем.

Джон позвонил. Приказав принести чай и кофе, расположился напротив Белл и многозначительно оглядел комнату.

— Вижу, вы прибыли без сопровождения.

— Нет, что вы, я привезла с собой горничную, но она отправилась навестить ваших слуг. Наверное, мне следовало бы взять в качестве компаньонки Эмму, но в это время она еще спит.

— Ясно.

Белл с трудом глотнула и продолжала:

— Но по-моему, это вовсе не имеет значения. В конце концов, мы не в Лондоне, где каждый шаг — повод для сплетен. И потом, мне ведь ничто не угрожает.

Джон неторопливо оглядел ее бесспорно женственные формы.

— В самом деле?

Белл вспыхнула и выпрямилась. Взглянув прямо в глаза собеседнику, она поняла, что означает его сардоническая усмешка.

— Да, полагаю, мне не о чем беспокоиться, — решительно подтвердила она.

— Вам не следовало приезжать сюда одной.

— Но я не одна. Моя горничная…

— Ваша горничная на кухне. А вы — здесь, в этой комнате. Наедине со мной.

— Да, но… конечно, но… — Белл запнулась и не закончила фразу.

Джон не отрывал от нее глаз, думая, что больше всего сейчас желал бы наклониться и поцеловать эти мягкие губы, чуть вздрагивающие от испуга. Он еле заметно покачал головой, словно отгоняя недостойную мысль. «Держи себя в руках, Джон», — предостерег его внутренний голос.

— Прошу прощения, — резко произнес он вслух. — Я ни в коем случае не хотел смутить вас. Просто обычно юные леди не навещают холостяков без сопровождения.

Белл улыбнулась — почему-то это извинение избавило ее от неловкости.

— По-видимому, я — исключение из правил.

В этом Джон не сомневался ни на минуту. Заметив насмешливый огонек в глазах Белл, он задумался, не явилась ли она сюда, чтобы намеренно помучить его.

— И кроме того, — заметила Белл, — вас вряд ли можно назвать ревностным сторонником приличий.

— Насчет меня вы не ошиблись, — парировал Джон, — но большинство юных леди соблюдают приличия.

Слуга принес кофе и чай, и Белл взяла на себя обязанности хозяйки.

Она протянула Джону чашку кофе и принялась наливать себе чай.

— Вы, должно быть, выросли в здешних местах? — поинтересовалась Белл.

— Нет.

— Тогда откуда же вы родом?

— Из Шропшира.

— Как чудесно!

Джон фыркнул. Слегка приподняв брови, Белл продолжила:

— А я выросла в Лондоне.

— Как чудесно!

Белл поджала губы, услышав эту пародию на собственный возглас.

— Разумеется, в Суссексе у нас есть поместье, но я привыкла считать домом Лондон.

— Как я вам сочувствую!

Джон подхватил с блюда лепешку и щедро намазал ее земляничным джемом.

— Разве вам не нравится Лондон?

— Не особенно.

— Вот как? — Белл задумалась, что еще можно ответить на столь уклончивое замечание. Прошла целая минута, прежде чем она заметила, что Джон не спускает с нее насмешливого взгляда. — Ну что же, — наконец произнесла она, — вижу, вчера вы мне не солгали.

Это замечание заставило Джона вопросительно вскинуть брови.

— Вам и впрямь недостает умения вести светские беседы.

В ответ он только рассмеялся.

Белл вспомнила вчерашний разговор. Они беседовали о Шекспире, слегка поддразнивая друг друга. И тогда это доставило ей даже несколько приятных минут.

Вчера он вел себя иначе, почти по-мальчишески, до тех пор, пока вновь не ушел в свою раковину. Белл догадывалась, что в прошлом у него были тяжелые переживания, но не считала это оправданием его грубости по отношению к ней. Тем более, что интуитивно она почувствовала нечто особенное в этом человеке — чистое, светлое, честное. И требовалось лишь, чтобы кто-то в это поверил и напомнил ему об этом. Белл была намерена подружиться с ним, несмотря на все препятствия, которые Джон воздвигал на ее пути. Скрестив руки на груди, она заметила:

— Если желаете, можете и дальше придерживаться этого надменного тона, но вы не можете не признать, что я вам нравлюсь, — храбро направила разговор Белл, не забывая, однако, об осторожности.

Рука Джона дрогнула, чашка громко стукнула о блюдечко.

— Что вы сказали?

— Я вам нравлюсь. — Белл склонила голову набок, в этот момент поразительно напоминая кошку, которая только что вылакала целое блюдце сливок. — Позвольте спросить, как же вы пришли к такому выводу?

— Да просто это видно.

На кончике языка у Джона вертелся вопрос: а видно ли Белл, как страстно он желает ее? Интересно, ответит ли она? Очень может быть. Джон сам изумлялся силе своего влечения к этой женщине. Вчера, сидящая под деревом, она казалась ему прелестной, но сегодня он был готов назвать ее богиней.

— Незачем делать вид, что вы потрясены моей проницательностью, — усмехнулась Белл.

«Богиня с очень острым язычком».

— Вас следовало бы выпороть, — убежденно сказал Джон.

— Надеюсь, вы не собираетесь немедленно броситься на поиски розги?

Учтите, я дорожу своей кожей.

“Бог мой! — изумилась Белл самой себе, — как у меня язык поворачивается говорить такое?" Она уставилась в разъяренное лицо Джона.

Разумом Джон согласился, что такой кожей и впрямь можно дорожить, а затем тело его предательски отреагировало на эту мысль. Однако Джон не мог отрицать, что она и вправду нравилась ему. Пытаясь вывести разговор из опасного русла, он небрежно проговорил:

— Вы совершенно правы: мне недостает опыта в словесных пикировках.

Белл приняла намек, мило улыбнулась и ответила:

— На вашем месте я бы не стала беспокоиться. Это еще можно наверстать.

— Я весь в надеждах.

— Но мои надежды тают с каждой секундой, — добавила Белл сквозь стиснутые зубы.

Глядя на нее, Джон жевал лепешку. Белл выглядела нежной и чувственной одновременно. Внезапно Джон понял, что она сумела пробиться сквозь стену, которую он воздвиг вокруг своей души много лет назад, и ни в коем случае не заслуживает подобного обращения. Джон поднялся и взял Белл за руку.

— Вы позволите мне попробовать исправиться, и немедленно? — осведомился он, элегантным жестом поднося ее руку к губам. — Боюсь, сегодня я встал не с той ноги.

Сердце Белл заметно дрогнуло, от прикосновения губ Джона к ее руке.

— По правде говоря, извиниться следовало бы мне. В такой ранний час непросто встать с любой ноги.

Джон улыбнулся и снова сел, потянувшись за второй лепешкой.

— Они восхитительны, — заметил он.

— Мать нашей кухарки родом из Шотландии.

— Нашей кухарки? — удивился Джон. — Значит, вы уже причисляете себя к постоянным обитателям дома герцога?

— Нет, когда мои родители вернутся из Италии, мне придется уехать в Лондон. Но должна признаться, Уэстонберт уже кажется мне родным домом. Джон кивнул, вновь принимаясь за лепешку.

— Вы когда-нибудь бывали в Шотландии?

— Нет. А вы?

— И я нет.

• Предыдущая
• 8/66
• Следующая