Как выжить в тюрьме - Кудин Андрей Вячеславович - Страница 44

• Предыдущая
• 44/58
• Следующая

Кульминацией дня стало приготовление торта. До этого никто не выделялся ни кулинарным талантом, ни опытом в подобных делах. Стол накрыли огромным куском целлофана, на котором и начали мешать всё подряд. Какоголибо конкретного рецепта, естественно, не было. Торт делали интуитивно, отталкиваясь от воспоминаний. Комуто показалось, что в нем должна быть курага — он и высыпал туда кураги сколько хотел. Другому почудилось, что торт недостаточно сладкий — тут же растопили несколько плиток шоколада в тюремном тромбоне. Полученной смесью полили бесформенную массу, лежащую на целлофане.

По мере того, как в светлых арестантских головах рождались всё новые и новые идеи, нечто под кодовым названием «торт» разрасталось, занимая всё больше и больше места. В процессе приготовления возникла проблема — торт принципиально не хотел застывать, расползаясь в стороны вместо того, чтобы расти вверх, как было задумано первоначально. Пока часть арестантов мешала в тромбонах смесь, которая, по их мнению, приведет к застыванию, вторая часть сокамерников останавливала расползание, обкладывая торт по периметру корками хлеба. Третьи давали ценные указания. Комуто пришла в голову идея сшить нитками корки хлеба, чтобы торт имел более ясные очертания. Возникла дискуссия. Решили не сшивать, дабы не выковыривать во время еды из зубов нитки.

Самое удивительное, что ближе к полуночи торт таки застыл и на вкус получился на редкость удачным. Пожалуй, это был один из самых вкусных тортов, какой я в своей жизни когдалибо пробовал.

Около двенадцати уселись за стол — совершенно разные люди — как по возрасту, так и по взглядам на жизнь. С разными судьбами, с разным прошлым и ещё более разным будущим. Мы сидели на деревянной скамье, и на какоето время все различия между нами были забыты. Какая разница, кто и куда держит путь, кому в Ад, кому в Рай, кто хищник, а кто добыча? Все мы были равны, и каждый из нас хотел верить в то, что все беды и несчастья вместе со старым годом уйдут в небытие, что новогодняя ночь подарит чудо, и лучшие дни впереди. Никто не хотел вспоминать о том, что ровно год назад мы тоже о чемто мечтали…

Насколько я помню, на воле принято открыть в полночь бутылку шампанского, и радостно разливая по бокалам искрящийся напиток, чтонибудь пожелать. Обычно воздух сотрясают возгласами: «С Новым годом!» и «С Новым счастьем!» Да ещё ракету запустят в ночное небо. В цивилизованных странах правительство развлекает население разноцветными фейерверками и ёлку на центральной площади устанавливают высотой в небоскреб.

У нас на столе тоже стояла ёлочка, аккуратно вырезанная лезвием из новогодней открытки. Ну и что, что маленькая, ну и что, что ненастоящая? Многие из тех, кто празднуют Новый год дома, также ставят на стол небольшие искусственные елки. Дешево и сердито. Только вот самый главный тост, который произносят в тюрьме, никогда не услышишь по ту сторону тюремных ворот:

— Свободы, братва!

Иногда добавляют:

— Побольше Удачи!

Оно и понятно — на воле люди не ценят то, что имеют. Желают себе и другим того, чего у них нет или, может быть, есть, но в недостаточной мере. На самые простые, очевидные и ценные вещи чаще всего никто не обращает внимания. Ну кому, скажи, придет в голову пить за свежий воздух, за чистую воду, за солнечный свет? Сама постановка вопроса звучит както глупо, смешно…

Душечка мечтательно прогнусавил, отхлебнув из тромбона чифир:

— Эх, девчонок бы сюда…

Заключенные понимающе хмыкнули. Некоторые не прикасались к женщинам уже несколько лет.

Дениска смачно высморкался в подушку:

— На что тебе эти мандавошки? От них одни проблемы! Головной боли не оберешься…

Когда заходит речь о таких малопривлекательных местах, как тюрьма, граждане, которые почемуто ещё не успели побывать за решеткой, нередко интересуются, лениво потягивая из кружки пиво: «А как там обстоят дела с сексом?».

Вопрос, как по мне, несколько придурковатый. Отчегото не задаются вопросами, как там, в тюрьме, со свежим воздухом или с едой. Обывателей в первую очередь интересует именно секс. Как говорится, у кого что болит — тот о том и спрашивает.

Помню, ещё на свободе мне пришлось пару раз присутствовать во время разговоров на подобную тему. Может быть, комуто и повезло, но лично я ни разу не услышал ответ, хотя бы отдаленно относящийся к разряду умных. Обычно спрашивающий умничал, выдвигая гипотезы о роли гомосексуализма и мастурбации в тюремных условиях, а отвечающий (из числа освободившихся зеков) напускал на себя глубокомысленный вид и, как дятел, кивал головой, изображая из себя человека знающего и во всех отношениях опытного. Оба несли такой бред, словно находились не в пивной, а на приеме у психиатра.

Как бы там ни было, а подавляющее большинство homo sapiens живет крайне примитивно. Их существование сводится к тому, чтобы заработать какието деньги (желательно, не прикладывая чрезмерных усилий), поплотнее набить жратвой внутренности, посидеть на унитазе, сходить раз в полгода на футбол и, влив в себя стакан водки, завалиться в постель с какойнибудь шлюхой. Подобное существование мало чем отличается от жизни других животных класса млекопитающих. За исключением того, что они, в отличие от человека, не разрушают собственный организм путем поедания, вливания, вдыхания и вкалывания в себя всевозможного дерьма, значительно сокращающего продолжительность жизни.

Теперь относительно секса. В реальной жизни среднестатистических граждан он такой же, как, скажем, курение — монотонный, однообразный и невообразимо скучный. Ничего общего с тем сексом, который нам показывают на экранах кинотеатров, он не имеет. Вместе с тем, подобно тому, как курильщик не может представить себе жизнь без сигареты, так и большинство homo sapiens не могут представить себе жизнь без этих смешных и глупых движений туда и обратно.

…Над головой у меня чтото заворочалось и заскрипело. Это Костлявый, кряхтя, сполз с пальмы.

— А ты всё пишешь…

По его интонации сложно было понять — то ли он спрашивает, то ли утверждает, констатируя факт. Увидев название главы, Костлявый задумался, что само по себе для него было совершенно не характерно. Думал он долго — минут сорок. После того, как компьютер в голове у Костлявого перебрал все возможные варианты, парень с удивлением уставился на меня:

— О чем ты собрался писать? В тюрьме секса нет.

И он был прав на все двести. О какой сексуальной жизни можно говорить, находясь в таких скотских условиях?

С какой стороны ни подходи, единственным возможным вариантом ответа на вопрос: «Как там с сексом?»— могло быть только одно — убрать на время отсидки из сознания всё то, что связано с этим коротким и вредным словом. Выключить, подобно тому, как мы выключаем яркий свет, повернув внутри себя выключатель усилием воли. Когданибудь, когда выберемся на свободу, щелкнем его в обратную сторону. Ну, а пока о сексе лучше не думать. Что касается сексуальной энергии, то её разумнее всего научиться трансформировать и направлять в другое русло. Попытаться, к примеру, использовать во время выполнения различных физических упражнений, направленных на совершенство тела и укрепление воли.

Некоторые пассажиры почемуто панически боятся длительного воздержания. Им кажется, что если забыть о сексе на много лет, то потом вернуться к нормальной интимной жизни будет уже невозможно. Подобные опасения совершенно напрасны (за исключением тех случаев, когда арестант зацикливается на собственных переживаниях до такой степени, что они приводят его к устойчивому неврозу). Ещё никому и никогда воздержание не повредило. Скорее — наоборот. По большому счету, потенция и способность к полноценному сексу — это вопрос скорее к психике человека, а не к его физиологии. С физиологической точки зрения здесь всё понятно — организм должен быть способен давать достаточный прилив крови к тазобедренному суставу. Всё остальное — возбуждение, экстаз и так далее и тому подобное — происходит в человеческом мозге.

• Предыдущая
• 44/58
• Следующая