Ворон, колдунья и старая лестница - Снайдер Зильфа Китли - Страница 10

• Предыдущая
• 10/38
• Следующая

— Ну, лучше всего собирать травы на кладбище. Ты не знаешь, здесь поблизости нет кладбища?

— Нет, — ответил Дэвид. — Поблизости никакого кладбища я не знаю.

— Так я и думала. Значит, поищем на обочинах дороги. Это тоже неплохое место для сбора. Лучше всего, если рядом кто-то умер. Еще можно искать на перекрестках. Перекрестки — вообще идеальное место для всяких сверхъестественных вещей.

Ближайший перекресток находился почти в полумиле, и, когда они до него добрались, Аманда осмотрелась и сорвала несколько ростков. Дэвиду показалось, что то, что она называла аконитом, на самом деле было самым обычным засохшим анисом, а лапчатка сильно смахивала на дикую морковь. Однако Аманда пришла в восторг, когда нашла нужные растения.

— А ты уверена, что это действительно аконит? — спросил Дэвид. — Просто он уж очень похож на…

— Послушай, — сказала Аманда, — я сто раз видела аконит, и он выглядит и пахнет именно так, только его используют, конечно, высушенным. Лея покупает его в фитомагазине по пять долларов за несколько листочков. Она говорит, что аконит — очень редкий и дорогой.

Дэвид подумал, что, вероятно, Лея знает, о чем говорит, и тут же пожалел, что раньше даже не имел понятия, какое это редкое и дорогое растение — не важно, как оно там на самом деле называется: ведь можно было столько денег за него получить!

Они набрали целый пакет, и по дороге домой Аманда еще немного рассказала про Лею. Оказалось, что Лея изучала хиромантию и проводила сеансы на большой перемене в школе. Поскольку хиромантия — очень сложная штука, а Аманда только начала обучение, она занималась взиманием платы — пятьдесят центов за один сеанс — и вела учет клиентов, в то время как Лея проводила непосредственно чтение линий руки. Кроме того, в обязанности Аманды входило общение с детьми в очереди, чтобы выяснить, кто из них мог бы заинтересоваться покупкой приворотного зелья или проклятия.

— И сколько это стоило?

— Да по-разному.

— А от чего зависит цена?

— От того, сколько у тебя денег на карманные расходы. И еще от того, насколько сильно ты хочешь поквитаться с кем-то или понравиться кому-то. За некоторые приворотные зелья мы брали по целому доллару. А проклятия обычно уходили дешевле.

— Вы, наверное, кучу денег заработали.

— Я ничего не заработала. Большинство денег оставляла себе Лея.

— Это как так? — спросил Дэвид. — Почему она не отдавала тебе половину?

— Потому что большинство ингредиентов Лея покупала сама, да кроме того, вечно была на мели, потому что ее отец не платил алименты. Впрочем, я собиралась немного подзаработать после того как пройду все ритуалы инициации. И вот, как только я выучилась всему, чему хотела, мне пришлось уехать!

— И что, Лея вообще никогда не оставляла тебе денег?

— Нет, — сказала Аманда, — просто она очень много тратила на покупку всех ингредиентов, а это было очень непросто, учитывая то, что отец не дает ей ни копейки, а с матерью она не разговаривает. Да и кроме того, мы ничего не заработали на этих сеансах магии. Как в тот раз, когда мы сломали ногу мистеру Фицмурису. Мы ведь сделали это не ради денег.

— А зачем вы сломали ему ногу?

— Из мести, — сказала Аманда.

— Из мести?

Девочка кивнула. Она нахмурила темные брови, и Дэвид тотчас же вспомнил взгляд вороны, когда та смотрела на Аманду.

— Мы хотели отомстить мистеру Фицмурису за то, что он нечестный и предвзятый. Понимаешь, Лее по истории задали написать реферат про ацтеков, ну и она списала у этой отличницы, Милисенты Эндикотт. У Милисенты был другой учитель истории, так что никто бы не узнал о том, что Лея списала. И вот, — Аманда выдержала паузу, и все лицо ее выражало: «представь, какая наглость!» — и вот Милисента получает «пять» за свой реферат про ацтеков, а мистер Фицмурис ставит Лее «три с минусом». За ту же самую работу! Лея была просто в бешенстве. Представляешь, после того как мы потратили столько времени, убеждая Милисенту, что сглаз все-таки существует и что ей следует его опасаться, после того как Лея переписывала эту работу, а она была отнюдь не маленькая, получить только «три с минусом»! Так что мистер Фицмурис действительно очень предвзятый человек.

— А почему он так предвзято относится к Лее?

— Кто знает? — сказала Аманда. — Может быть, потому, что он относился непредвзято всего к нескольким зубрилкам, которые всегда делали домашние задания и смеялись над его бородатыми анекдотами. В общем, мы взяли волос с лацкана его пиджака и прикрепили к глиняной кукле, а потом воткнули булавки в куклу, и вскоре после этого мистер Фицмурис поехал кататься на лыжах и сломал ногу.

Дэвида потрясла эта история. Когда Аманда говорила что-то совсем невероятное, она всегда смотрела прямо в глаза, отчего вся история к концу уже не казалась такой уж невообразимой.

— Ух ты! — только и смог сказать Дэвид, когда Аманда закончила рассказывать про мистера Фицмуриса.

Девочке явно понравилась его реакция.

— Эй, — сказала она, — а сам бы ты не хотел взять несколько уроков магии? Думаю, малыши тоже могли бы чему-то научиться. Вы бы могли стать моими неофитами.

— А кто такой неофит? — спросил Дэвид.

— Ученик. Человек, который является новичком в чем-то. До прохождения ритуала инициации я была неофитом Леи, так что теперь вы все можете стать моими неофитами.

Дэвид здорово удивился, что Аманда пригласила его и малышей стать неофитами. Вот так сразу! Он-то надеялся, что она расскажет им побольше про сверхъестественное и, может быть, даст ему почитать какие-нибудь свои книги, но на участие в какой-то магической церемонии уж точно рассчитывать не приходилось. А тут такое!

Вообще-то Дэвид так и не составил окончательного мнения об Аманде и всей этой ее магии. Он не разобрался, насколько всё происходящее действительно являлось чем-то сверхъестественным, да и не пытался это понять. Однажды — он уже не помнил почему — Дэвид спросил маму, верит ли она в привидения, и она ответила, что вряд ли следует сразу отвергать существование того, что могло бы сделать наш мир более интересным. Дэвид решил, что сейчас он именно так и думает. Аманде стоило отдать должное: так или иначе, ей определенно удавалось делать мир более интересным.

Вечером перед сном Дэвид рассказал детям о предложении Аманды, и те пришли в восторг. Джени стала говорить, как она хочет научиться магии и стать ведьмой, на что Дэвид сказал, что она уже и так взяла неплохой старт. Эстер без умолку болтала про кроликов. Сначала Дэвид не мог взять в толк, о чем это она, пока не вспомнил, что сам только что рассказал про обещание Аманды учить их магии. Вероятно, Эстер где-то почерпнула эту идею — скорее всего из телевизора, — что магия в основном заключается в вытаскивании кроликов из черной шляпы. А Эстер была просто помешана на кроликах.

Блэр, как обычно, многословием не отличался, но Дэвид заметил что и младшего брата раздирает любопытство. Наконец Блэр сказал:

— Дэвид?

Брат посмотрел на него.

— А что такое магия?

До сих пор Дэвид даже не думал, как это трудно — объяснить словами, что такое магия.

— Ну, — сказал он, — это когда ты делаешь то, что другие не могут, при помощи таких сил, которыми другие не обладают.

Блэр кивнул и улыбнулся улыбкой рождественского ангела:

— Ах вот что такое магия, оказывается.

— Но сначала надо долго учиться, и проводить различные ритуалы, и читать всякие заклинания, чтобы получить эти самые силы.

Блэр взглянул на брата несколько озадаченно:

— Значит, надо читать заклинания? — спросил он.

Дэвид кивнул.

— А Аманда читает заклинания?

— Конечно, много разных заклинаний.

— Дэвид, — осторожно спросил Блэр, — а когда Аманда читает заклинания, она бьет ворону?

— Бьет ворону? — переспросил старший брат, но тут же рассмеялся, вспомнив, как одна домработница говорила, что когда Джени сердится, она как будто читает заклинания.

— Нет, Блэр, не такие заклинания, — сказал он. — И ворону Аманда не бьет.

• Предыдущая
• 10/38
• Следующая