Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 37

• Предыдущая
• 37/76
• Следующая

В итоге, все роли были розданы, декорации подобраны, обделив лишь Сеню, но он нисколько не расстроился, сразу же взявшись оперировать проект.

Старушки уперлись восвояси с секретными мордочками, а семейство Матвеевых развило бурную подготовку. Вскоре Сера привела будущую невесту Лену, а значит оставалось совсем немного времени до прихода сватов.

Безумные мельтешения прервал очередной звонок в дверь. Но оказалось, что это вернулся Родион, а не ожидаемые всеми сватьи бабы бабарихи.

– Скорее, Род, не задерживай народ, – хохотнул его младший брат, затаскивая в квартиру.

– К чему спешка? – удивился тот, неспешно снимая обувь.

– Не тормози! Дочь замуж выдаем!

– Какую еще дочь? Соньку что ли? – округлили глаза Род. – Так она ж маленькая еще.

– Ха! Приколист. Не мою, конечно же, пусть подрастет сначала.

– И какую тогда?

– Твою! – радостно возвестил Максим. – У нас больше в наличии дочерей детородного возраста, пригодных для создания ячеек общества нет.

– Стоп-стоп. А моей разве не рано? – ему в лицо ткнулась камера, и он автоматически начал говорить на нее, ощутив себя на модном ток-шоу. – Она же еще не готова к семейной жизни. Ей всего ничего… И я! Я не готов к ее семейной жизни. Это же мне что? В деда превращаться надо будет? Нет, я не готов.

– Тебя никто не спрашивает, – отрезал Макс.

С лестничной клетки стали доноситься мелодичные звуки, нарушающие тишину подъезда. Раздалась трель звонка. Максим двинулся открывать. Рядом с ним маячил Сеня, а Род в прострации сидел на тумбе. Все происходящее он видел и прекрасно слышал, но не мог вмешаться, пребывая в заторможенном состоянии с ярко выраженным похерфейсом.

– Здравствуйте! – с порога завопили две бабки. – Здравствуйте!

У одной подмышкой печально извивался несчастный петух, а другая гордо несла ароматный каравай. За ними маячил Пирожкович, принарядившийся в народный костюм, он держал в зубах тюльпанчик и играл на гармони незамысловатые веселые мелодии, под которые Сера и Грипп пританцовывали.

«Цирк-шапито на выезде». Так решил назвать эту съемку Сеня.

– Здравствуйте, гости дорогие! – зычно поприветствовал из Максим, поправляя вставленную в шевелюру искусственную ромашку.

Сера тут же подхватила:

– Неспроста мы к вам приехали издалека. Вот есть у нас петушок, – она подняла над головой бедную птицу, представляя ее общему вниманию. – Хорош собой, мыслями светел, работящий… Да вот беда, нет у него курочки рядом.

– Беда-беда, – покачал головой Макс, подыгрывая Сере.

– А мы ему курочку где только не искали! – вклинилась Агриппина.

– Дома у нас еще не искали, – полушепотом хохотнул себе под нос Сеня, переводя камеру с одного лица на другое.

– За морями дальними, за долами бескрайними искали, нет нигде.

Грипп пожала плечами и покачала головой.

– Ах, ах… Какая жалость, – схватился за голову Максим.

– Но говорят, что есть одна прекрасная курочка на свете, – вновь вклинилась Серафима. – И живет, говорят, она здесь!

– У нас? – младший Матвеев искренне удивился. Не каждый день твой дом курятником называют. – И что это за курочка такая?

Сера не растерялась:

– Говорят, красивая невыносимо. Как в песне.

Она сделала повелительный жест Артуру Елизаровичу, чуть не выронив при этом петушка, мол, сыграй-ка нам нужную мелодию. На удивление окружающих, он быстро понял о какой песне идет речь, видимо частенько слушал современные песни на радио или смотрел клипы на музыкальных каналах. Он заиграл, а обе старушки, каждая стараясь голосить громче, начали выводить припев знаменитой песни:

«Ты так красива невыносимо

Рядом с тобою быть нелюбимым.

Останови же это насилие –

Прямо скажи мне, и тему закрыли"13

– Но наш-то петушок обязательно любимым будет! – заверила Серафима и обвела всех предупреждающим взглядом, что никто даже не подумал усомниться в ее словах.

– Сто процентов! – вякнула Грипп, с голодной грустью косясь на каравай в своих руках.

Петушок тоже на него косился и даже делал попытки отщипнуть кусок.

– А что же еще про курочку расскажете? А то у нас, знаете, много красивых!

– Целый курятник, – вновь себе под нос прокомментировал Сеня. – Бройлеры как на подбор.

– Умная шибко, говорят, да воспитанная, хозяйственная, работящая!

– Есть у нас такая! – развел руками Макс.

Род же, наоборот, прижал свои руки к груди. По мановению руки Максима из комнаты выплыла Соня в неформальной форме одежды и стала кружиться:

– Я ли вам нужна, гости дорогие? Не меня ли ищете? Я и умна, и красива, и воспитана. А уж работящая какая!

– Ох, красива… – подтвердили в унисон бабки. – Надобно у петушка спросить, хочет ли он к тебе.

Серафима направила бедного птица прямо к Соне, но он отвернулся от нее и продолжил пожирать глазами каравай:

– Не хочет тебя петушок-то наш, – грустно возвестила она.

– Я бы удивился, если б петух ее захотел, – новый тихий комментарий от Сени. – Зоофилы…

– Видно не та ты, которую мы ищем.

Саннетт состроила самоуверенную мордочку и отошла за спину к своему папе.

– Есть у нас еще одна красавица распрекрасная, – продолжил тот рекламировать «товар».

Теперь из комнаты вышел Стас, обряженный в женские шмотки с рыжим париком на голове. Его лицо было суровым и каменным. А еще красным. Он без тени на юмор пробубнил заученную фразу, которую его заставил сказать Максим, мотивировав тем, что иначе сыну придется распрощаться с компьютером на целые сутки:

– А я скромняшка-очаровашка. Не меня ли ваш заморский петушок ищет?

– И вправду скромная какая, – запричитала Сера.

– А как в бытовом плане? – решила задать интересующий ее вопрос Грипп. – Гвоздики забивать умеешь? А посуду мыть?

Стас замялся. Гвозди ему забивать еще не приходилось, поэтому опрометчиво врать в лицо немощной старушенции он не хотел:

– Ну… Как бы… Я стесняюсь ответить.

– Стеснительная – это хорошо! – поделилась своим бесценным опытом знанием человеческих добродетелей Серафима. – Но надо у петушочка спросить хочет ли он тебя в жены. Ну-ка, милый, как тебе эта красавица?

Петух кукарекнул, заставив Стаса подпрыгнуть в воздухе и отскочить подальше от безумной птицы, коей он того считал. Парик при этом с него соскочил, оголив черепушку с минимум волос.

– А невестка-то лысая! – заголосили старушки, заявляя всем об увиденном конфузе. – Как нехорошо!

– Главное, что человек хороший, – встал на защиту сыну Макс.

Одновременно с ним Соня сделал то же самое:

– Вы сами скоро без последних трех волосинок останетесь.

И это не была угроза, а лишь «тонкий» (а понимании самой Сони) намек на их античный возраст.

Бабки это на заметку взяли и, переглянувшись, разборки решили оставить до лучших времен.

– Что же? Закончились у вас курочки?

Музыкальное сопровождение от Пирожковича выдало грустный аккорд.

– Нет, – уверил всех Макс. – Есть еще одна краса писанная.

– Что же, посмотрим? – спросила Серафима у своего сопровождения. Те закивали. – Показывайте!

Наконец-то, про меня вспомнили. Хотя лучше бы забыли нафиг. Лучше бы я здесь заработала бронхит и окочурилась, чем продолжала непонятный мне фарс с множеством актеров и шутов. Подготовились все, конечно, тщательно. И этих лицедеев даже не смутил мой внешний вид – я была как мокрая курица! Еще эти перья дурацкие в волосах. К тому же я стучала зубами, непроизвольно выдавая ритм, под который подстроился держащий в руках гармонь Артур Пирожков, наш сосед. Божа май, даже он здесь.

– А вот и она. Жемчужина наша, – дядя поцеловал кончики своих пальцев на манер продающих на рынке фрукты-овощи лиц кавказской национальности.

– Нашего курятника! – громко заржал Сеня, не сдержавшись.

Соня отвесила ему крепкую затрещину и надула губы. Макс же, наоборот, погладил малыша по ушибленному месту и показал кулак дочери. Папа мой вообще с бледным лицом сидел на комоде и, по-моему, не дышал. Стас… оу, а что это со Стасом? Неужели он в голубую братию подался? Хотя нет, тут же у нас все сегодня играют. Вот только что за спектакль я пропустила?

• Предыдущая
• 37/76
• Следующая