Уркварт Ройхо - Сахаров Василий Иванович - Страница 67

• Предыдущая
• 67/71
• Следующая

Сложив всё имущество покойного мага-предателя обратно в сумку и решив, что всё добытое стоит минимум двести иллиров без торга, а значит, бросать ничего нельзя, я принялся за осмотр офицерского рюкзака, в котором также оказалось немало полезных в будущем вещей. Галеты и какая-то липкая чёрная смола с острым запахом конопляной шмали мне были не нужны и сразу же полетели в сторону. Подштанники и одежда тоже не понадобятся. А вот остальные трофеи – ничего так, интерес представляли. Большая и подробная карта Маирских гор. Кошелёк с тридцатью золотыми юрасами, что в переводе на остверские деньги составляло двадцать пять иллиров. Красивый вычурный легковесный женский кинжальчик с парой жемчужин на рукояти в бархатном подарочном чехле. Несколько золотых и серебряных браслетов, ожерелье из речного жемчуга, пять колец и налобная подвеска из белого золота. Всё это, кроме карты и кошелька, наверное, трофеи нынешней военной кампании, которые комбат не успел сбыть армейским перекупщикам. И хотелось надеяться, что это успею сделать я.

Осмотр трофеев был окончен. Я перепаковал рюкзаки. Спрятал свой, замаскировал его в листве под корнями одного из буков и накинул на плечи трофейный. После чего прикинул направление, в котором мне надо было следовать, и вдохнул в себя напоенный ароматами леса и травостоя чистый воздух. На душе было легко и спокойно, хотя ноги немного гудели от усталости. Впереди был длинный переход, но я к нему был готов. Так что, плотнее затянув поясной ремень рюкзака, я покинул гостеприимную рощу и вышел на следы партизан и беженцев, которые тёмной полосой выделялись на весенней зелени окрестных высокогорных лугов.

Империя Оствер. Графство Кемет. 10.04.1404—11.04.1404

Я спал, и мне в мельчайших подробностях повторялся во сне последний день моего пребывания в составе партизанской ватаги Калагана.

Отряд пробивался на соединение с имперскими войсками уже две недели. Понурые и усталые беженцы из Кемета брели по тропкам и карабкались по нехоженым склонам. Продовольствия не было, и люди находились на грани истощения. Все измотались и измучились, а постоянные стычки с ассирами, которые, казалось, были повсюду, каждый день уносили жизни воинов. В строю нас оставалось всего сорок человек, и это с учётом того, что один из десятков был укомплектован исключительно подростками в возрасте четырнадцати – пятнадцати лет. И как ни посмотри на ситуацию, в которой оказался партизанский отряд, всё было плохо. Но душу грела надежда, что вот-вот мы спустимся на равнину, где находятся части Первой Юго-Восточной имперской армии под командованием великого герцога Эйсо Кайяса, и это придавало всем бойцам отряда и беглецам немного бодрости.

По узкой горной тропе, которая извилистой светлосерой лентой петляла между большими валунами, в передовом десятке Флинна я спускался вниз. В руках был верный арбалет, за спиной – меч, на груди – пара кинжалов, а в рюкзаке три целебных эликсира – всё, что осталось от магических трофеев, добытых в ночном бою с горными пехотинцами ассиров. Ведь как бы дорого они ни стоили, жизни людей рядом со мной дороже, и поскольку я не крыса и крестьяне для меня не бессловесное быдло, то пришлось делиться. Ничего, зато совесть зудеть не будет. Следом за мной идёт пятерка воинов, которые обязаны мне жизнью, и я могу надеяться, что в бою они меня прикроют.

«Ничего, – подбодрил я себя, – ещё пара часов, и мы покинем эти горы, сможем отдохнуть, помыться и поесть, а потом – прощай, графство Кемет, и здравствуй, славный город Йонар».

– Ассиры! – прерывая мои думки, раздался крик воина, идущего впереди.

Вскрикнув, воин раскинул руки и упал. Я кинулся за валун слева от меня, и сделал это очень вовремя, так как в место, где я только что стоял, вонзилось сразу несколько стрел. После этого я резко приподнялся и окинул тропу взглядом.

«Гадство! – чертыхнулся я. – Егеря ассиров, полтора десятка, лезут вверх. Откуда они здесь? Непонятно. Но разбираться некогда, придётся драться».

Подавшись телом из-за камня, я выстрелил из арбалета. И, понимая, что если побегу, то мне тупо выстрелят в спину, выхватил ирут. После чего вскочил на ноги и бросился навстречу врагам, и в тот момент мне очень хотелось применить «Чёрную петлю». Просто распирало от желания воспользоваться магией. Но я сдержался. На узком пространстве около двух минут в одиночку я держал ассиров и бился так, как никогда до того момента. Голова очистилась от всех посторонних мыслей. Тело работало, словно хорошо отлаженный механизм. А руки крепко держали честную сталь, которая встречала и парировала каждый вражеский удар.

Низкая стойка. Полшага вперёд. Выпад! Крик егеря, который скатывается с обрыва, и передо мной новый противник. Разворот на месте, клинок вперёд, и звон стали. Рёв раненого ассира, которого словно щит я тяну на себя и прикрываюсь его телом от смертельно опасных стрел, а затем сбрасываю врага на следующего противника. Хрипы, злые и непонятные выкрики врагов. Удары, снова удары и опять удары. И так продолжалось до тех пор, пока сверху не подбежали воины Калагана, а снизу вражеских егерей не подпёрла преследующая их имперская пехота.

Как позже выяснилось, ассирские диверсанты атаковали один из обозов, идущий по тракту Устио – Кемет, и, хотя их отбили, бед они натворили немало. И если бы не наш отряд, то наверняка они имели бы все шансы скрыться с места проведения своей операции, а так враг нашёл в горах свою смерть и получил, что заслужил…

Бой был окончен. Пехотинцы проводили нас на равнину, и по широкому каменному тракту, сопровождаемые конным дозором под штандартом великого герцога Эйсо Кайяса, все мы, беженцы и воины, направились в расположенный неподалеку фильтрационный лагерь. Ну, это и понятно. Ассирская разведка не зевала и постоянно засылала в расположение имперской армии своих шпионов и диверсантов, так что нас требовалось проверить.

В фильтрационном лагере мы оказались под утро, и началась работа войсковых контрразведчиков, в обычной жизни тайных стражников, которые были прикомандированы к боевым частям армии от одного из великих герцогских домов. С беженцами, женщинами и детьми всё было ясно. Они являлись подданными графа Кемета, который, как оказалось, успел покинуть свою столицу прежде, чем она пала. И теперь за Маирскими горами, вблизи Устио, феодал собирал тех, кто смогли выбраться с оккупированной врагами территории. С партизанами тоже проблем не возникало. Их личности подтвердили земляки, и они имели документы, а потому всех бойцов Калагана отправили на переформирование в одну из горных крепостей, где они должны были влиться в новые партизанские части. А вот с имперскими солдатами, наёмниками и случайными людьми контрразведчики работали всерьёз. И хотя Тайная стража это, конечно, не Смерш, не Моссад с МИ-5 и не абвер, работники подобной организации дилетантами тоже не были. Так что с утра пораньше начались предварительные допросы тех людей, кто остался на фильтре. И если бы я являлся обычным рядовым воином из имперского полка или наёмником, то нервы мне помотали бы изрядно. Но я всё-таки граф и выпускник «Крестича», так что отношение ко мне было особое. Меня не обыскивали и не разоружали, а допрос назывался беседой, и на него не вызывали, а приглашали.

Усталый человек средних лет в сером полувоенном мундире, на левом рукаве которого виднелась нашивка с диким конём Кайясов, задал мне пару десятков вопросов и перенаправил к другому дознавателю. Всё проходило спокойно и буднично, без излишней спешки и суеты. Второй тайный стражник, с которым я пообщался, оказался подданным Канимов. Он ещё раз опросил меня и прочитал предыдущий протокол. После чего дознаватель выслушал объяснение, что мои документы были на руках у Плетта, который оставил их в Йонаре, и отпустил меня отдыхать.

Что будет дальше, для меня было очевидно. Контрики свяжутся с Плеттом или Йонарской гильдией наёмников, и те пришлют удостоверяющие мою личность документы. А возможно, в армии Кайяса, которая с недавних пор стала именоваться Первой Юго-Восточной, найдётся кто-то знающий меня лично, и он сможет подтвердить, что я действительно Уркварт Ройхо. Например, это мог быть кто-то из сержантов военного лицея «Крестич», решивший добровольцем отправиться на войну, или один из верных людей Жала Канимов, который наблюдал за мной в Йонаре. Поэтому мне оставалось только ждать дальнейшего развития событий, и, придя в просторный сухой амбар, где оставалось семь человек из отряда Калагана, я упал на душистое сено, закутался в плащ и спокойно заснул…

• Предыдущая
• 67/71
• Следующая