Зона действия - Блинов Геннадий Яковлевич - Страница 1

• 1/50
• Следующая

Геннадий Яковлевич Блинов

Зона действия

В поселке там и сям поднимались прямоугольные пятиэтажные коробки. Над ними возвышались длинноногие башенные краны. Прежде чем повернуть свои железные шеи, они тренькали, и над поселком плыл приглушенный звон.

Антошка остановился и стал прислушиваться к этому звону. Каждый кран имел свой голос. Самый ближний от Антошки тренькал задорно и весело, его сосед справа звякал обиженно и сердито, зато кран слева заливался неудержимым смехом, будто его кто-то щекотал и ему было до слез смешно от этой щекотки. «Вот дают, — подумал Антошка. — В центре города такого не услышишь».

В поселок строителей Антошка приехал только вчера, и все здесь для него было ново и непривычно. Деревянные тротуары, разогретые солнцем, пахли сосновым бором, янтарные капли смолы, выступавшие из древесины, прилипали к подошвам кедов.

По разбитой дороге с натужным ревом катили пышущие жаром крутолобые МАЗы. На колдобинах самосвалы выплескивали лепешки раствора, и придорожная трава поседела от цементной пудры.

Около неуклюжего приземистого барака стояло больше десятка грузовиков, бульдозеров, колесных тракторов. На радиаторах самосвалов сверкали никелированные бизоны, и Антошке на секунду показалось, что металлические звери вот-вот сорвутся с места и своими могучими лбами разнесут эту времянку, кое-как сколоченную из досок. Над дверью барака Антошка увидел вывеску — наскоро прибитый лист кровельного железа. «Столовая» — не совсем четко было выведено на нем синей масляной краской. А чуть ниже кто-то, видимо из озорства, суриком нарисовал скрещенные нож и ложку, больше похожую на черпак.

Антошка глотнул слюну и сунул руку в карман брюк, нащупал монету. И хотя он хорошо знал, что это полтинник, для пущей важности все-таки осмотрел его и, зажав в кулаке, направился к двери столовой.

Из распахнутых настежь, но заделанных от мух марлей окон доносился гул, какой обычно создают десятки разговаривающих в одно и то же время людей. Антошка переступил порог и очутился между разноцветными пластиковыми столами. У раздаточного окна толпились парни и девчата. Их комбинезоны были в пятнах мазута, коробились от высохшего раствора.

Пообедать в столовой было непросто, и Антошка шагнул обратно к двери, решив перекусить дома.

— Небось, стушевался, паренек? — услышал он над собой мужской надтреснутый голос. Антошка поднял голову и увидел белобрысого дядьку. Тот хитро смотрел на мальчика и улыбался. Отвисшая нижняя губа портила улыбку, и казалось, что человека мучит зубная боль и ему совсем невесело, а наоборот, дядька готов вот-вот расплакаться.

— Братцы-кролики, да это же точная копия нашего бригадира-соперника Павла Ивановича. С таким подкреплением он, того и гляди, нам на пятки начнет наступать.

— Точно, вылитый Чадов, и экспертизы не потребуется…

Антошке было приятно: оказывается, отца на стройке хорошо знают.

— Давай знакомиться, — протянул руку белобрысый. — Я — Лорин. Между прочим, твоя мама будет работать в моей бригаде, ну а познакомишься с моим потомком — с ним не заскучаешь.

Бригадир усадил мальчика за столик, а сам заглянул на кухню и что-то сказал повару. Не успел Антошка хорошенько осмотреться, а к ним уже на подносе несли дымящиеся тарелки со щами.

«Никому не носят, а нам принесли, — удивился Антошка. — Прямо волшебник этот Лорин, хорошо, что мамка станет работать в его бригаде…»

Вчера вечером мальчик долго не мог заснуть на новом месте. Он считал сначала до ста, потом до тысячи, но сон не приходил. Антошка слышал, как отец долго убеждал мамку, что та должна работать не где-нибудь, а именно в его бригаде. Но мать не соглашалась:

— Волей-неволей жене послабление будешь давать, разговоры начнутся, пересуды.

— Да велико ли я начальство — бригадир?..

— Не скажи, — упрямилась мать. — Строчка на бригадире держится. А если бригадир на Доске почета, то ему и цены нет, — в голосе матери Антошка слышал задорные нотки; мать очень гордилась, что ее мужа, Чадова Павла Ивановича, можно увидеть на Доске почета.

Вчера Антошка впервые услышал фамилию Лорин. Мать решила идти в его бригаду — на стройке она считается лучшей, заработки там самые высокие, а деньги в хозяйстве лишними не бывают. К осени надо справить Антошке костюм, прикупить кой-какую мебель.

— С пустым карманом не проживешь, — мрачно сказал отец. — Только не лежит душа у меня к Лорину, скользкий он какой-то, ну ни дать, ни взять — налим…

Мать все-таки настояла на своем. А сегодня Антошка неожиданно оказался за одним обеденным столом с бригадиром, которого отец недолюбливал. Антошка тоже хотел выискать в нем что-то такое, что отталкивало бы от Лорина, но тот был весел и обходителен.

— Рубай, братец кролик! Жизнь на еде держится…

После гуляша они пили чай, и Антошка вспомнил любимую поговорку отца.

— Чай не пьешь — какая сила, — сказал он.

— Только не пойло, каким нас поят, — бросил парень из-за соседнего столика. Антошка присмотрелся и определил, что им принесли чай совсем другого цвета — темнее. Лорин метнул на парня пронзительный взгляд и резко бросил:

— Переменил бы пластинку, критик. Все недоволен чем-то… — И уже другим, более теплым голосом: — Чай, оно, конечно, силы прибавляет. Но нам бы, старым воякам, по сто боевых наркомовских граммов…

Антошка покраснел, и Лорин, заметив это, легонько хлопнул его по плечу: шучу, мол, парень.

В коридоре у столика дремал хромой комендант общежития. Но не успел еще Антошка поравняться с ним, как тот легко привстал с табуретки и снял с гвоздика ключ.

— Мамка твоя оставила, — протянул он ключ мальчику. — Понравилось ли у нас?

Антошка пожал плечами. Комендант уверенно сказал:

— Понравится. Обзаведешься друзьями, займешься делом — скучать некогда будет.

В комнате на тумбочке лежала записка. Мать писала о том, что на минутку забегала домой и на всякий случай оставила у коменданта ключ — вдруг Антошка свой «посеял»… «Домой», — вздохнул Антошка. В городе у них была просторная двухкомнатная квартира. А здесь — маленькая комнатушка, в которой еле умещаются две койки да столик. Еще вчера мать всхлипывала, когда впервые вошла в эту клетушку, говорила, что, наверное, зря поддалась уговорам отца и согласилась ехать на новостройку. Сегодня она эту комнатенку уже называла своим домом. И верно, теперь это их дом, даже с балконом.

Неподалеку от дома из-под земли фонтанчиками била вода, образуя лужу. Антошка догадался, что прорвало водопровод. Этим воспользовались воробьи, превратив лужу в купальню. Воробьи задорно чирикали, хлопали по воде крылышками, и, как дегустаторы, пробовали ее маленькими глоточками, и радовались: — Жив! Жив!

Антошка почувствовал, как по его лицу что-то скользнуло. Мальчик тряхнул головой и провел по лицу ладонью. Но только он отвел руку, это что-то опять лизнуло его щеку. Антошка отшатнулся и посмотрел по сторонам. На соседнем балконе стояла длинноногая девчонка и наводила на него зеркальце.

— Ты новенький? — спросила она. И, не ожидая ответа, продолжала: — Можешь не отвечать. Я даже знаю, что тебя зовут Антошкой…

Мальчик растерянно кивнул. Вот уж не подумал бы, что его кто-то знает на стройке. А девчонка, заметив растерянность новосела, задорно пропела:

Антошка пожал плечами и покрутил указательным пальцем у виска. Девчонка перестала петь и обиженно спросила:

— Думаешь, я ненормальная, да? Я просто веселая, у меня хорошее настроение. И, если хочешь знать, мне нравится твое имя.

• 1/50
• Следующая