Тайна лорда Листердейла - Кристи Агата - Страница 25

• Предыдущая
• 25/46
• Следующая

Она вопросительно на него взглянула: ничего похожего на подозрительность не промелькнуло в ее карих глазах.

Он поднялся, взял ее чашку и, подойдя к столику у камина, заменил на стоявшую там. А ту поставил перед ней со словами:

— Мне бы хотелось, чтобы вы выпили это.

Их глаза встретились. Взгляд миссис Мэрроудэн был пристальным и каким-то загадочным. Кровь медленно отхлынула от ее лица.

Она неспешно протянула руку и взяла чашку. Эванс затаил дыхание. Неужели все это время он ошибался?

Она поднесла чашку к губам. Потом, вздрогнув, быстро отвела ее и выплеснула в стоявший рядом горшок с папортником. Откинувшись на спинку стула, она вызывающе посмотрела на инспектора.

Тот облегченно перевел дух и наконец расслабился.

— И что же дальше? — спросила женщина, но теперь ее голос звучал по-иному. В нем появилась легкая насмешка и вызов.

— Вы очень умная женщина, миссис Мэрроудэн, — безмятежно проговорил инспектор Эванс. — Думаю, вы меня понимаете. Повторений быть не должно. Вы ведь знаете, о чем я?

— Знаю.

Ее голос был ровным и совершенно бесстрастным.

Эванс, удовлетворенный, кивнул. Она действительно была умной женщиной. И вряд ли желала угодить на виселицу.

— За вас и вашего мужа, долгой вам жизни, — многозначительно произнес он, поднося к губам чашку.

После первого же глотка лицо его страшно исказилось…

Он попытался встать, закричать, но ни тело, ни голос его не слушались. Лицо налилось кровью. Он завалился назад, судорожно цепляясь за кресло…

Миссис Мэрроудэн наклонилась, наблюдая за ним. По ее губам скользнула улыбка. Она заговорила. Очень тихо и мягко:

— Вы сделали ошибку, мистер Эванс. С чего вы взяли, будто я хочу убить Джорджа? Чушь какая! Самая настоящая чушь.

Она посидела еще немного, глядя на мертвого мужчину — третьего, попытавшегося стать у нее на пути и разлучить с тем, кого она так любила…

Она снова улыбнулась, как никогда походя в этот момент на мадонну, затем, чуть повысив голос, позвала:

— Джордж, Джордж! Ну иди же сюда скорее. Боюсь, произошло страшное несчастье. Бедный мистер Эванс…

Джейн Кливленд шуршала страницами «Дейли лидер» и вздыхала. Эти тяжкие вздохи, казалось, исходили из самой глубины ее души. Она с отвращением взглянула на столешницу, отделанную под Мрамор, на яйцо-пашот на гренке и маленькую чашечку чаю. И не потому, что ей еще хотелось есть. Напротив, Джейн была очень голодна, как это нередко с ней случалось. Сейчас она с удовольствием бы съела огромный, хорошо прожаренный бифштекс с хрустящим картофелем — или со стручковой фасолью. И запила бы эту вкуснотищу чем-нибудь более крепким, нежели чай.

Но Джейн, чьи финансы находились в плачевном состоянии, не могла выбирать. Поэтому радовалась тому, что могла заказать себе хотя бы яйцо-пашот и чашку чаю.

Едва ли она сможет позволить себе это и завтра. Разве только…

Она опять принялась читать колонку объявлений.

У Джейн попросту не было работы, и положение становилось все более угрожающим. Даже чопорная леди, которая содержала эти обшарпанные меблированные комнаты, стала посматривать на нее искоса.

«А ведь я, — сказала себе Джейн, негодующе вскинув голову, что вошло у нее в привычку, — ведь я — умная, красивая и хорошо образованная. Ну что им еще нужно?»

Но в «Дейли лидер» было черным по белому написано:

«им», нанимателям, требовались стенографистки-машинистки с большим опытом, менеджеры для деловых предприятий — при наличии небольшого капитала, дамам сулили всяческие выгоды, если они займутся разведением кур и гусей (опять же здесь требовался небольшой капитал), ну и многочисленные повара, служанки и горничные, в особенности — горничные.

— Я уже согласна на горничную, — пробормотала Джейн. — Но и в горничные меня никто не возьмет без опыта работы. Итак, «старательная молодая девушка ищет работу», но с такой характеристикой мне уж точно никто ничего мало-мальски приемлемого не предложит.

Она опять вздохнула, держа газетный лист перед собой, и с завидным молодым аппетитом принялась за еду.

Проглотив последний кусок, Джейн перевернула лист и, пока пила свой чай, изучила колонку «Завещания и объявления о пропавших родственниках». Это всегда было ее последней надеждой. Вот если бы у нее появились тысячи две фунтов, то все было бы очень даже замечательно.

У Джейн в запасе было семь вариантов, которые принесли бы ей никак не меньше трех тысяч в год, но нужен был исходный капитал. Губы Джейн скривились легкой усмешкой. «Если бы у меня были эти две тысячи фунтов, — прошептала она, — уж я сумела бы ими распорядиться».

Она опытным взглядом просмотрела остальные колонки. Одна дама запрашивала просто сногсшибательную цену за платье, которое только и можно было, что выбросить.

«Гардероб дамы можно осмотреть в ее собственном доме».

Были господа, которые скупали самые невероятные вещи, в основном.., зубы! Титулованные леди, которые собираясь за границу, распродавали свои меха — по фантастическим ценам. Нуждающийся священник, оставшаяся без средств к существованию вдова, инвалид-офицер — всем требовались деньги — от 50 до 2000 фунтов. Но внезапно Джейн остановилась. Она поставила чашку и перечитала объявление во второй раз.

«Конечно же тут наверняка есть какой-то подвох, — подумала она. — В такого рода вещах всегда содержится подвох. Мне надо быть осторожной. Но все-таки…»

Объявление, которое столь заинтриговало Джейн, было следующим:

«Если вы — молодая леди 25—30 лет, с темно-синими глазами, очень светлыми волосами, черными ресницами и бровями, если у вас прямой нос, стройная фигура, при росте 5 футов 7 дюймов, если вы хорошо умеете подражать голосам других людей и знаете французский, ждем вас в доме №7 по Эндерслейт-стрит между пятью и шестью часами пополудни; вы услышите нечто такое, что будет вам интересно».

«Простодушная Гвендолен, или почему девушки не правильно поступают, — прошептала Джейн. — Мне нужно быть очень осторожной. Однако как много требований, чересчур много для темного дельца… Интересно почему… Посмотрим внимательно».

И она перечитала объявление.

«От 25 до 30…» — мне 26. Глаза темно-синие, все правильно. Волосы очень светлые, темные ресницы и брови — с этим все в порядке. Прямой нос? Ка-а-жется, довольно-таки прямой. Без горбинки и не вздернутый. У меня стройная фигура — стройная по нынешним меркам. Вот рост у меня всего только 5 футов 6 дюймов, но я могу надеть туфли на высоких каблуках. Я хорошо умею подражать голосам других людей, кроме того, я говорю по-французски, как француженка. Я абсолютно подхожу — это факт. Они все задрожат от восторга, когда я внезапно предстану перед ними. Джейн Кливленд приходит и побеждает».

Джейн решительно вырезала объявление и положила его в сумочку. Потом она попросила счет — более жизнерадостным тоном, чем обычно.

Без десяти пять Джейн провела разведку на местности.

Эндерслей-стрит оказалась маленькой уличкой, зажатой между двумя оживленными магистралями, неподалеку от Оксфордского цирка. Довольно унылой, но приличной.

Дом № 7 ничем не отличается от соседних домов. В таких зданиях обычно располагаются небольшие конторы.

Но, взглянув на вход в него, Джейн поняла, что она не единственная девушка с темно-синими глазами, очень светлыми волосами, прямым носом и стройной фигурой. Оказалось, что в Лондоне очень много таких девушек, и сорок или пятьдесят из них уже толпились у крыльца.

— А! Конкурентки, — сказала Джейн. — Нужно скорее встать в очередь.

Так она и поступила. Не прошло и минуты, как из-за угла появились еще блондинки. Потом подошли другие.

Джейн развлекалась тем, что разглядывала своих соперниц.

И у каждой ухитрялась отыскать какой-нибудь изъян — светлые ресницы вместо темных, глаза — больше серые, чем синие, белокурые волосы — явно не натуральные. Носы были разнообразнейших форм, а фигуры.., только безграничное милосердие позволило бы назвать их стройными.

• Предыдущая
• 25/46
• Следующая