Смерть мисс Мак-Джинти - Кристи Агата - Страница 29

• Предыдущая
• 29/42
• Следующая

Излишне говорить, что Сесил Лич совершенно не соответствовал представлению миссис Оливер об образе Эрика, что не удивило миссис Оливер. Сама пьеса ей понравилась. Однако в течение всего спектакля она опасалась посещения кулис, которого, как она знала, нельзя было избежать. Теперь она видела, что была совершенно права. Робин же чувствовал себя в родной стихии. Загнав Сесила Лича в угол, он держал перед своим пленником нескончаемую речь, не давая ему и слова вставить. Сам Сесил показался миссис Оливер весьма несимпатичным, и она явно предпочитала ему некоего Микаэла, того артиста, который говорил с нею в этот момент. У него был хорошо подвешенный язык, и, несмотря на то, что другой артист по имени Питер порой подавал реплики, разговор сводился к монологу Микаэла. А у того, впрочем, не было недостатка ни в остроумии, ни в находчивости.

— Со стороны Робина очень мило, что он приехал! — рассуждал Микаэл. — Он заставил себя упрашивать, но в конце концов появился. Разумеется, он не делает всего, что хочет. Ведь он находится под каблуком у страшной женщины. И поэтому мы его извиняем!.. Только зачем, спрашивается, такой блестящий талант, если его приносят, в жертву на алтарь матриархата! Существуют ужасные женщины. Вы иного мнения? Знаете, как она поступила с бедным Алексом Роскоффом? Она опекала его около года, пока не обнаружила, что он вовсе не русский эмигрант. Разумеется, он рассказывал ей всякие басни, но в конце концов что здесь плохого, если можно посмеяться?.. Короче говоря, когда она узнала, что он всего-навсего сын портняшки из Ист-Энда, она его сразу же выставила за дверь! Как хотите, а у меня отвращение к снобам! А у вас?.. Заметьте, Алекс был очень рад отделаться от нее! Он говорил, что бывают моменты, когда она просто пугает… У нее не все дома, по его выражению. Она порой приходит в такую ярость! Послушай, Робин! Мы как раз говорим о твоей замечательной мадре! Жаль, что она не смогла приехать сегодня вечером! Но ты очень хорошо сделал, что привез миссис Оливер… Восхитительная женщина. Сколько она придумала жутких преступлений!

Уже немолодой мужчина с мрачным меланхоличным выражением лица завладел рукой миссис Оливер и долго пожимал ее широкой, влажной и пухлой ладонью.

— Как благодарить вас, сударыня? — сказал он густым басом. — Вы несколько раз спасали мне жизнь!.. Да, несколько раз…

Они вышли всей компанией и отправились в кабаре, где за кружкой пива продолжались разговоры о театре. Когда миссис Оливер села в машину, чтобы вернуться в Бродхинни, она была совершенно обессилена. Едва устроившись в машине, она закрыла глаза и заснула.

Миссис Оливер открыла глаза лишь тогда, когда они приехали в Бродхинни.

— Я поставлю машину в гараж, — сказал Робин. — Не ждите меня! Дверь на ключ не заперта.

Миссис Оливер поднялась на крыльцо, открыла дверь и вошла. В доме нигде не было света. Она посетовала на невнимательность, объясняемую, несомненно, стремлением к экономии, прискорбным у таких богатых людей. Уже в вестибюле приятный аромат поразил ее обоняние, аромат очень дорогих духов. На мгновение миссис Оливер подумала, туда ли она попала. Она на ощупь нашла выключатель и повернула его. Зажегся свет.

Через полуоткрытую дверь гостиной миссис Оливер увидела ступню и голень ноги… Значит, миссис Апуард не легла в постель! Сон застиг ее, должно быть, в кресле, а когда стало темно, она так и не проснулась. Миссис Оливер подошла к двери гостиной и включила там свет.

— Мы…

Миссис Оливер не договорила. Она поднесла руку к горлу, хотела закричать, позвать на помощь. Но голос ей не повиновался.

— Робин! — прошептала она. — Робин!..

Он появился лишь спустя длительное время. Миссис Оливер услышала его шаги по ступенькам крыльца. Он что-то насвистывал. Вне себя миссис Оливер бросилась ему навстречу.

— Не входите, Робин!.. Не входите!.. Ваша мать… Ваша мать мертва… и я думаю, что ее убили!

— Прекрасная работа! — произнес комиссар Спенс. Он казался очень недовольным. Пуаро слушал с серьезным и спокойным видом.

— Ее задушили, — продолжал комиссар. — Задушили шелковым шарфом, который она носила. Набросили на шею и затянули. Просто, быстро и действенно. По способу индийских тугов[5]. При этом жертва не может сопротивляться и кричать. Убийца давил на сонную артерию.

— Для такого убийства нужны специальные знания?

— Не обязательно. Достаточно знать о таком способе. Особенно, если жертва ни о чем не подозревает… а в данном случае так и было!

Пуаро кивнул головой в знак согласия.

— Это был кто-то из ее знакомых?

— Безусловно. Она пила кофе со своим убийцей. На столе — две чашки — ее собственная и чашка… преступника.

— Вторая чашка, надо полагать, тщательно вытерта.

— Да. Но губная помада с трудом стирается. И остались ее следы.

— Значит, то была женщина?

— Да. Вы этого ждали?

— Пожалуй. Наступила пауза.

— Миссис Апуард, — снова заговорил Спенс, — узнала фотографию Лили Гамбол. Для меня очевидна связь между этим вторым преступлением и убийством миссис Мак-Джинти.

— И я так полагаю.

— Миссис Апуард воспользовалась стечением обстоятельств. Ее сын и миссис Оливер отсутствовали. Она позвонила по телефону одной особе и пригласила ее к себе. Вы полагаете, что именно так развивались события? Она играла роль сыщика.

— Вероятно, так и было. Она кое-что знала и из любопытства хотела узнать больше. Она не понимала опасности своей затеи. Я ее предупреждал, но, как гласит французская поговорка, нет более глухого человека, чем тот, кто не хочет слышать…

— Перед отъездом Робин Апуард заходил к своей матери. Она собиралась звонить по телефону. Кому именно? Она не захотела ему сказать. Он подумал, что она намерена звонить вам.

— К несчастью, она звонила не мне. Но чей же номер она набрала? Есть ли у вас на сей счет какое-нибудь предположение?

— Никакого. Как можно это установить, если звонят по автомату?

— А прислуга?

— Служанка ничего не знает. Она вернулась домой в половине одиннадцатого через заднюю дверь и сразу же пошла в свою комнату, рядом с кухней. В доме не было света, и она решила, что миссис Апуард легла спать, а уехавшие еще не вернулись.

— Она давно на службе у миссис Апуард?

— Нет. Немногим более двух лет. Она плохо слышит и притом сварлива. Мне представляется, что она сводит свою работу к минимуму, а ворчит больше, чем надо.

В этот момент в комнату вошел один из полицейских. Он сообщил комиссару, что его хочет видеть молодая леди «по поводу события, которое произошло вчера вечером».

— Пусть она войдет!

Это была Дейдр Хендерсон. Она выглядела еще более бледной, чем обычно. Спенс встал при появлении Дейдр и пододвинул ей кресло. Она села на краешек с неловкостью школьницы, вызванной в кабинет директрисы. Спенс постарался ободрить ее.

— Вы хотите поговорить со мною о том, что произошло вчера вечером? Полагаю, что речь идет о миссис Апуард?

— Да-да. Это правда, что ее убили? Мне сказали на почте и у булочника. Мама, естественно, уверяет, что это невозможно…

— К сожалению, она ошибается. Совершено убийство. Вам что-нибудь известно?

— Да-да.

После короткой паузы она добавила.

— Я приходила к ней.

Тон Спенса изменился, но почти неуловимо. Он стал еще более приветливым, подозрительно приветливым.

— Вы приходили на виллу? В котором часу?

— Я не могу сказать точно. Между половиной девятого и девятью, скорее всего около девяти. Во всяком случае после ужина. Она попросила меня зайти к ней.

— Она вам звонила?

— Да-да. Робин и миссис Оливер были в театре в Кулленкуэе, миссис Апуард оставалась на весь вечер в доме одна. Она пригласила меня на чашку кофе.

— И вы к ней приходили?

— Да-да.

— И вы пили кофе… вместе с ней?

Дейдр отрицательно покачала головой.

• Предыдущая
• 29/42
• Следующая