Дэвид и Феникс - Ормондройд Эдвард - Страница 18
- Предыдущая
- 18/22
- Следующая
- Возможно, было и восемьдесят километров в час, - сказал он.
И никто не усомнился в его словах.
Глава 9, в которой Дэвид и Феникс находят Фавна, и прекрасный день заканчивается странно
Феникс смертельно устал. И не удивительно - всего за одну неделю он сбежал от грифи?нов, соревновался с ведьмой, слетал туда и обратно до островов в Тихом океане и Ирландии, был пойман в силок, обжегся от короткого замыкания и был сбит с ног взрывающейся сигарой. Даже птица настолько сильная как Феникс не может совершать все это, не нуждаясь в отдыхе. Поэтому, часть образования Дэвида, связанная с путешествиями, была временно приостановлена, чтобы позволить Фениксу восстановить силы.
Дни на уступе проходили приятно и неторопливо. Лето было в самом разгаре. Солнце согревало их, пока они валялся на траве. Воздух был наполнен ленивым ропотом. "Слушайте" казалось, говорил ропот: "не говорите, не думайте... закройте свои глаза и слушайте". Под ними, вся долина танцевала и колебалась в волнах тепла так, что, казалось, была под водой.
Они вели ленивые разговоры, которые начинались ниоткуда и ни к чему не приводили - такие чудесные беседы, в которых вы говорите все, что приходит в голову, не боясь быть непонятым, поскольку то, что вы говорите, в любом случае, не имеет большого значения. Феникс рассказывал о приключениях и событиях, в которых он побывал. О забытых уголках мира, где жизнь продолжалась так, как это было с самого начала времен, и о друзьях, которые там жили. О троллях, которые добывали металл из земли и делали из него удивительные машины, которые жужжали, и стучали, и гремели, и абсолютно ничего не делали. ("Лучший вид машин все-таки, мой мальчик, так как они никого не травмируют, и никто не переживает на их счет, когда они ломаются"). О единорогах ("Отличные малые, но такие пугающе меланхоличные"), которые светятся белым на солнце и вскидывают свои рога цвета слоновой кости, как шпаги. О драконе, который, не имея никакого сокровища чтобы охранять, собрал жалкую кучку цветных камешков в своей пещере. ("Представляешь, он со временем поверил, что они были просто бесценны, и ходил с озабоченным выражением ответственности на своем лбу!"). Дэвид, в свою очередь, рассказал Фениксу об играх, в которые он играл, когда жил в равнинной части страны, и все о школе, и маме, и папе, и тети Эми, и Бекки.
Он не мог удержаться от смеха, время от времени вспоминая про поражение ученого. Но всякий раз, когда это происходило, Феникс только тряс своей головой с какой-то печальной мудростью.
- Мой мальчик, есть определенные вещи, такие как насморк и забывчивость о том, где ты оставил ключи, которые неминуемы... и я боюсь, что ученый, тоже.
- Ох, Феникс, ты же не думаешь, что он вернется?
- Да, мой мальчик, думаю. Я предвижу весь ход событий: он оправится от своего испуга. Ему станет любопытно узнать о Вопле, и он вернется исследовать его. Только теперь, он будет помнить о нас, и нам снова придется иметь с ним дело.
- Ох. Ты думаешь это случиться скоро?
- О-о, нет, мой мальчик, в настоящее время беспокоиться не о чем. Но мы должны помнить, что это произойдет когда-нибудь.
- Да, я полагаю, ты прав. Мне кажется, что он полон ненависти!
- Не могу не согласиться с тобой, мой мальчик. Я не сомневаюсь, что, в целом, развитие науки это, конечно, все к лучшему. Знание - это сила. Но в такие дни, как этот, я иногда задаюсь вопросом... Не кажется ли тебе, что самая важная цель в жизни на данный момент это насладиться солнечным светом и позволить другим сделать то же самое?
- Ты прав, Феникс... впрочем, ты всегда прав. Я как раз думал о том же самом. Это забавно... я имею в виду ... ну, ты понял. Почему люди не могут оставить других людей в покое... и... и... ну, просто наслаждаться, лежа на солнце и слушая ветер?
- Так устроен мир, мой мальчик. Зарабатывать и тратить, и все тому подобное. Но довольно! Почему мы должны беспокоиться о глупости остального мира? День, как этот сотворен для жизни, не размышлений. Прочь, унылая забота!
И они забыли ученого и смотрели, вместо этого, как пара бабочек гоняется друг за другом.
Но однажды Феникс вдруг встал с испуганным выражением на лице. - Мой дорогой друг! - воскликнул он. - Я только что вспомнил! Завтра...
- Что насчет завтра?
- Ну как же, мой мальчик, завтра еще один век завершает свой цикл. Если быть кратким, завтра мой день рождения. Мой пятисотый день рождения.
- Что ж, поздравляю, Феникс!
- Спасибо, мой мальчик. Пятьсот... Судьба... Разве я не упоминал ранее, мой мальчик, что у меня великолепное предназначение?
- Нет. В чем оно заключается, Феникс?
- Я... ну, это странно, мой мальчик, но я не знаю... впрочем, но оно великолепно, никто не сможет усомниться.
- И у меня тоже оно есть?
- Конечно, мой мальчик. У всех нас оно есть.
Дэвид был этому рад. Впрочем, он не знал точно, что такое предназначение, и старался думать о том, как это могло бы выглядеть. Но единственная картина, которая пришла ему в голову - это, что небольшое, как мышка, существо (его предназначение) смотрит вверх с восхищением на великолепное нечто из пламени и золота, ослепляющее глаза - таинственное предназначение Феникса.
Он сказал: - Мы должны сделать завтра что-то особенное, чтобы отпраздновать, Феникс.
Феникс задумался. - Я думаю, что нам лучше делать то, что мы собирались делать сегодня, - сказал он.
- Ну, тогда мы можем что-нибудь сделать и сегодня и завтра, - сказал Дэвид. - В конце концов, день рождения бывает только раз в год, и даже немного стыдно тратить на него только один день. Особенно, если это пятисотый день рождения.
- Завтра... - сказал Феникс с сомнением. - У меня странное предчувствие, мой мальчик... на этот раз, я не в состоянии объяснить... очень странно, очень странно... пятисотый день рождения...
- А, ладно, - продолжил он более весело, - я, несомненно, вспомню позже. Вопрос в том, что же нам сделать сейчас?
Дэвид встал, подумал немного и внезапно раскинул свои руки. - О, Феникс, - воскликнул он, - это такой прекрасный день, я хотел бы чтобы он мог продолжаться вечно! Не могли бы мы пойти куда-нибудь... туда, где мы... ну, я не знаю. Я не могу объяснить это. Куда угодно как ты решишь, Феникс.
Феникс смотрел на него долгое времени. - Кажется, я понимаю, мой мальчик. Да... Как на счет одного из забытых мест, о которых я рассказывал тебе? Не хотел бы ты встретить фавна?
* * * * *
Это была зеленая долина, полностью окруженная скалистыми горами, которые возвышались над ней. На одном конце с поверхности скалы свисал водопад, туманным потоком вливающийся в пруд украшенный аркой радуги. Ручей извивался через поля и рощи деревьев. На полях паслись стада овец и коз. Тут и там виднелись странные руины из мрамора и красного гранита - колонны, скамейки с высеченными львиными головами и пьедесталы.
Они приземлились на небольшой поляне, и Дэвид спустился на землю в тихом изумлении. Полнейшая неподвижность воздуха была чарующей. Трава, с пятнами солнца и тени, носила мантию из цветов. Тучи бабочек взметнулись при их приближении и закружились над головами. Справа от них стояли две сломанные колонны, наполовину скрытые под сплетением дикой лозы и гроздьями фиолетового винограда. Позади стоял лес, темный, прохладный и молчаливый, с лучами солнечного света в нем, как будто золотые копья прикалывали лесную подстилку к земле. Не было ни малейшего движения воздуха. И пока Дэвид стоял, едва дыша, они услышали звук пастушьей свирели, идущий от края леса. Это была грустная мелодия, но также и ритмичная, с журчанием воды в ней, и смехом птиц, летящих высоко, и шепотом камыша, когда его клонит к воде у края ручья, и весельем сверчков по ночам, и ливнем летнего дождя.
Звук свирели утих, и Феникс подозвал к себе завороженного Дэвида. Вместе они прошли через поляну, оставляя за собой хоровод кружащихся бабочек. Огромный дуб стоял на краю леса. У его основания, на подстилке из мха, сидел Фавн.
- Предыдущая
- 18/22
- Следующая
