Смерть обреченных на жизнь - Санечкина Ольга - Страница 75

   – Джинни, где твой дух авантюристки? Что с тобой сделали эти злобные Фоли?

   – Извини, я скоро приду в себя и снова начну шалить, – с печальной улыбкой ответила девушка.

   – Да уж, пожалуйста. А то что-то у нас перепуталось! Я привыкла, что это мне надо останавливать и держать тебя подальше от неприятностей, а не наоборот.

   – Прости, я еще не пришла в себя от переезда.

   Мина с сомнением посмотрела на подругу. Все, что происходило, ей совсем не нравилось. Джинни вернулась другой. Более замкнутой, серьезной, повзрослевшей. Казалось, что за те десять месяцев, что ее не было, она прошла через что-то... страшное. И Джельсамину не могло не волновать это. Но у подруг с самого раннего детства был негласный свод правил. И одно из них гласило: никогда ничего друг у друга не выпытывать. Если одна из них говорит, что что-то не хочет обсуждать или рассказывать, то вторая никогда не будет на нее давить. Девушки всегда признавали право друг друга на тайну и личные секреты. Это был один из основополагающих законов их дружбы. И обе с большим трепетом к нему относились. Поэтому, Мина была вынуждена оставить подругу в покое. Она с тоской перевела взгляд на стоящую над рекой иву. Девушка не уловила миг, когда заподозрила неладное. С дерева что-то капало в воду. Проследив за каплями, она заметила, что вода в реке слегка розоватого оттенка. Медленно подняв глаза вверх, Мина застыла в безмолвном крике, на ветвях дерева лицом вниз веревками был распято тело молодого человека, c которого капала кровь. На его лицо был наброшен капюшон. Поднявшись с земли, Джельсамина подошла к дереву и заглянула в лицо растерзанного. Ее глаза встретились с мертвым взглядом Яго. Потеряв равновесие, Мина поскользнулась и упала, скатившись по склону в воду.

   Увидев, что с подругой что-то не так, Джинни кинулась к ней. Схватив, сидевшую на коленях в воде и рыдающую, девушку за плечо, она громко окрикнула ее.

   – Мина, Мина, что с тобой? Что случилось, дорогая? – Сходя с ума от боли, Джельсамина подняла глаза на подругу.

   – Яго, там на дереве. – После чего головой кивнула в сторону ивы и бросила взгляд на ветви.... Там никого не было.

   Когда спустя час они добрались до дома, Мина от тревоги была готова сойти с ума. Да и Джинни от всего происходящего лучше не становилось. Вихрем влетев в дом, Джельсамина промчалась в комнату, где должен был находиться ее пострадавший кузен. С ужасом отворив дверь, Малкани Куори замерла на месте, увидев живого и невредимого Яго.

   – Моя несравненная персона сегодня пользуется особой популярностью! – удивленно оторвался от дел Корин Куори. Он уже получил документы, которые велел принести в дом Мины, чтобы не свихнуться от скуки, и последние два часа работал, не поднимая головы. Кузина стремительно бросилась ему на шею, и обняла с такой силой, что он даже застонал.

   – Дорогая, я тоже рад тебя видеть, но возьмусь тебе напомнить, что у меня все тело в синяках. – Девушка не обратила никакого внимания на слова Яго и, продолжая сжимать его в объятьях, разрыдалась.

   – О как! – Молодой человек поднял беспомощный взгляд на Джинни. – Что у вас случилось на этот раз? – Не знавшая, что и сказать, девушка несвязанно пробормотала:

   – Мине показалось, что она увидела твой труп, привязанный к дереву и истекающий кровью.

   – Вот ведь, гадость какая! – Оторопел от такого поворота событий Яго. – А ты видела мой, гм, даже не хочется это произносить..., труп. – Джинни с сомнением покачала головой.

   – А если подумать? – улавливающий любые нюансы молодой Корин моментально заметил ее попытку соврать.

   – Нет, – упрямо мотнула головой девушка.

   – Не хочу показаться банальным, ну “а если головой”?

   – Знаешь, буквально на десятую долю секунды я что-то там увидела.... – Джинни уж очень не хотелось признаваться, что тоже видела этот жуткий образ. – Да, определенно это было тело, и очень похоже на то, что описывает Мина. Но оно исчезло еще до того, как я смогла понять, что что-то увидела. Через мгновение, там было уже абсолютно пусто.

   – Это очень хорошо, – успокаивающе поглаживая по белокурым волосам кузину, заметил Яго. – Знаешь, о чем нам это говорит?

   – О чем?

   – О том, что это была иллюзия.

   – А что еще это могло быть? Если ты сидишь тут живой и здоровый! – возмущенно фыркнула Джинни, будто сам факт благополучия Яго ее чрезвычайно огорчал.

   – Подумай сама, когда человеку внушают какую-то мысль это одно. Насколько мне известно, внушать одновременно нескольким людям мысль невозможно. Можно только показать что-то. Вот создать из ничего картинку, прикрыть этой картинкой реальность – это и есть иллюзия. И так как ты тоже видела это, значит это иллюзия. Кто-то очень неплохо поразвлекся, и я очень хотел бы знать кто.

   – Мне кажется в нашем мире не так много мастеров иллюзий, – Джинни тут же начала высчитывать, кто виноват.

   – К сожалению, не так уж мало. Все те же. Четыре Кейсара, все Корины, кроме меня, конечно, и еще кто угодно из Персон, кто занимался своим развитием.

   Утром в день бала-маскарада, Яго спокойно пил чай у себя в доме, когда его посетил Дэймон.

   – Дэйм, чем обязан? – рукой предлагая сесть другу, спросил Корин Куори.

   – Я просто сбежал из дома, а больше мне некуда идти.

   – Что случилось? – усмехнулся Яго, прекрасно понимая, что происходит на самом деле.

   – Можно подумать, что ты не знаешь! Эта подготовка к балу свела меня с ума окончательно и бесповоротно. И я решил, что на последнем этапе они вполне обойдутся без меня. Тем более, что Морган прибыла в мой дом чуть не на рассвете, и все держит под контролем.

   – В том числе и тебя, – с пониманием спросил Яго.

   – Меня в первую очередь! – взорвался Дэймон. – По-моему она хочет, чтобы я заменил ей папочку! “Дэми, как тебе это? Дэми, как тебе то?”. При этом ее волнует мое мнение по любому вопросу. Я никак не могу понять, почему она мне так доверяет! Даже представить себе не мог, в какой кошмар это все превратится. К Фаране Хулиана с его детишками, мне они надоели хуже горькой редьки.

   – А кто еще, кроме Морган, тебе досаждает из отпрысков Борджиа, – веселясь над “несчастьями” друга, спросил Яго.

   – Чано у меня днюет и ночует. Похоже, мы с тобой не оценили этого парня в должной мере! Великий и Ужасный Касиано Борджиа носится за Морган, как домашняя собачонка, обсуждая бесконечные заколочки, кружева, цветочные гирлянды, и еще Фарана знает что! И всякий раз, сталкиваясь со мной, неизменно интересуется, заказал ли я музыкантов, достаточно ли молодого фари, будет ли открыта для гостей терраса.... Воистину коварство Фоли не знает границ! Они не захотели устраивать бал сами, потому что прекрасно понимали, что на них обрушится, и предпочли все это бросить на мою несчастную голову. А ты плохой друг! Плохой! Плохой! Плохой!

   – Это почему же, – еле сдерживаясь от смеха, прыснул Яго.

   – Потому что смеешься над моими бедами!

   – Ну, зато я предоставил тебе укрытие, и если даже Морган пришлет за тобой взвод солдат, грудью встану у дверей и скажу, что тебя здесь нет. – Дэймон с недоверием взглянул на друга.

   – Чтоб меня Нифрея забрала, если вру! – подняв кулак правой руки с разжатыми вверх, мизинцем и безымянным пальцами, сияя идиотской улыбкой, поклялся Яго. Безнадежно вздохнув, Дэймон уселся в кресло и на его лице проскользнул намек на облегчение.

   – Можно я у тебя поживу?

   – Можно, а зачем? Сегодня закончится бал, коварные Борджиа покинут твой гостеприимный дом, и жизнь вернется в свое русло.

   – Не знаю. Последние дни мне кажется, что это не случится никогда.

   – Ты в любой момент можешь вернуться в Шагрин-Вилле и скрыться там от этих ужасных и коварных людей.

   – Во-первых, от Шагрин-Вилле я озверел за последние несколько лет. Какой бы блистательной не была моя родина, от нее за версту тянет провинцией! Куори-Сити, был, есть и будет единственной столицей этого мира, и городом, в котором стоит прожигать свои лучшие годы. Во-вторых, у нас тоже есть резиденция Борджиа, так что не думаю, что мне там удастся скрыться. И, в-третьих, если я уеду отсюда, то как буду добиваться руки Мины?