Время перемен. Лабиринт Безумия (СИ) - Лисина Александра - Страница 59

• Предыдущая
• 59/122
• Следующая

Таррэн едва не взвыл, хорошо понимая, что вернуться наверх ни ему, ни Белке уже не удастся — все дороги назад надежно перекрыты и наглухо заперты, словно Лабиринт всерьез опасался, что гости передумают и повернут обратно. Он наглядно продемонстрировал им один единственный путь — к Амулету. А там, если повезет, может и получится выбраться к свету. Но Белка… маленькая Белка… для нее опасность в десятки, если не в сотни раз выше, чем для любого эльфа! Она может погибнуть!

И это приводило его в отчаяние.

«О, Владыка Владык, за что?! Зачем ты так поступаешь с нами? Как я ей объясню?! Как скажу, что текущая в ее жилах кровь сотворила то, чего я не пожелал бы сделать даже в обмен на свою жизнь? Что она убьет ее, и тогда Лабиринт принесет смерть нам обоим! Что отсюда нет другого выхода, как через безумие древних катакомб! Но меня готовили к нему с рождения, я давно к этому шел, смирился, а она…»

Эльф жутковато скрипнул зубами и вдруг с силой ударился затылком о прочный камень. Да так, что искры из глаз посыпались. Затем еще и еще раз, через боль и дикую ломоту в ушибленной голове, пока не полегчало. К счастью, самоистязание помогло: отчаяние неохотно отступило куда-то вглубь, глухая тоска неспешно уползла в свое логово, а на смену ей вернулся холодный разум пятисотлетнего бойца, привыкшего к трудностям и не ждущего милостей от судьбы.

«Что ж, значит, теперь мне придется извернуться, напрячься и каким-то образом сделать так, чтобы уберечь Белку и вернуть ее обратно, к свету. Не знаю, как. Не знаю, смогу ли. Тем более, не знаю, чего это будет стоить, но… я сделаю все, что потребуется! — упрямо подумал Таррэн, даже сквозь рубашку ощущая ее легкое дыхание. — Если мы выживем, я найду способ избавить тебя от этого проклятия, малыш. Клянусь. А если меня не станет, то это будет лишь значить, что нашему Роду давно пора исчезнуть с Лиары. Значит, мы ни на что не годимся, как раса. Значит, ты была во всем права, и наше время закончилось. Для Темного Леса настанет долгожданная смена династии, а мое место займет кто-то из оставшихся Хранителей Знаний. Пусть не таких сильных, но у них хватит могущества, чтобы в следующее тысячелетие не оставить Лиару без очередного смертника».

Темный эльф медленно поднялся, еще раз взглянул в лицо той, которая никогда не станет его парой, подавил тяжелый вздох и повернулся в сторону зияющего пустотой коридора. Что ж, пора. Зов, как ни странно, никуда не исчез, не пропал и не сгинул бесследно. Все было так, будто он не разгневал древнего Дракона и не отобрал у него заготовленную жертву. Будто Лабиринт слегка удивился подобной глупости, обрекающей нового смертника на тяжкие испытания, которых прежде его родственники успешно избегали, но перечить и мешать не стал. Он словно молча пожал плечами: э то твой выбор, твоя жизнь и смерть… только тебе решать, каким они будут. Я не вправе вмешиваться.

— Я выбрал, — беззвучно шепнул в ответ Таррэн и, подняв невесомое тело Гончей, уверенно шагнул под неяркое сияние загоревшихся под потолком светлячков.

— Какого Торка… — простонала Белка, открывая глаза. — Какая сволочь меня так здорово треснула по башке? Гудит, как… у-у-у…

Гончая неуверенно села и, обхватив руками ноющие виски, на мгновение зажмурилась, прогоняя немилосердную головную боль. А когда открыла глаза и внимательно изучила каменные стены, гладкий пол под собой, мягкое свечение магических огоньков… то резко переменилась в лице. А Таррэн мысленно порадовался, что пару минут назад внял предупреждению своего мудрого сердца и опустил ее на пол, а сам отошел к противоположной стене и ждал закономерного взрыва уже оттуда.

Пронзительные голубые глаза, безошибочно отыскав виновника случившегося, недобро загорелись.

— Та-а-ак…

— Как себя чувствуешь? — с некоторой опаской спросил эльф, следя за тем, как стремительно каменеет ее лицо, как появляются жесткие складки в уголках рта, а во взгляде проступает этакое оценивающее выражение. Мол, зашибить тебя сразу или сперва позволить все объяснить?

— Хреново я себя чувствую, — процедила Белка, медленно нашаривая возле себя ножны. Однако искомого не обнаружила, помрачнела. Затем коснулась обтянутого змеиной кожей плеча и внезапно поняла, что из всей одежды на ней остался лишь треклятый доспех, скроенный дурным гномом, как нарочно, чтобы покорять и соблазнять. Ни куртки, ни перчаток, ни мягких кожаных штанов… Торк! Вообще НИ-ЧЕ-ГО!! Она подчеркнуто внимательно оглядела невысокий потолок, больше похожий на могильную плиту, коснулась ладонью сухого камня под собой, сомкнула губы, как капканом. А когда снова подняла голову и так пристально взглянула на замершего в нескольких шагах эльфа, что тот мгновенно сообразил: сейчас его будут долго и мучительно убивать.

— Где. Моя. Одежда? — раздельно процедила Гончая, нехорошо сузив бешено вспыхнувшие глаза.

Он постарался выглядеть спокойным, чтобы не спровоцировать ее знаменитый бросок, после которого выживали считанные единицы.

— Тебя перебросило уже в таком виде. Оружие здесь запрещено: мечи, ножи, копья, луки… даже заточки и простые гвозди. Поэтому нас его лишили. Мою кольчугу тоже испарило при переходе. Твоя, слава богам, уцелела, хотя остальному скарбу повезло меньше. Боюсь, нам придется обходиться своими силами и справляться со здешними ловушками без мечей и кинжалов.

— Вот как? И давно я нахожусь в таком виде?

— Порядочно.

Белка сжала челюсти так плотно, словно пыталась перекусить канат. Машинально провела рукой по животу, проверяя целостность крохотных заклепок, а сама неотрывно следила за неподвижным нелюдем: Таррэн не сделал попытки подняться с пола, не пошевелился и, кажется, почти не дышал. Заклепки, как выяснилось сразу, не трогал — не посмел просто. Даже не попытался расстегнуть, потому что помнил предупреждение старой Греты и слишком хорошо знал, на что способна разъяренная Гончая. Он и сейчас мудро остался сидеть там, где сидел, и лишь неотрывно следил за нежданной спутницей, надеясь, что разорванное переходом Единение позволит ей отстраниться от эмоций и правильно расценить факты. А именно: что он не виноват, что ее забросило сюда волей и силой Лабиринта, и что причина случившегося — исключительно в крови Изиара.

— Вот, значит, как? — ядовито повторила Белка, перестав себя ощупывать и подобравшись как перед прыжком. — Судя по тому, что я снова вижу твою наглую рожу… тому, что мы заперты в каком-то Торковом подземелье, и тому, что у меня дико болит башка, этот гребаный Лабиринт все-таки почуял во мне твоего братца. Верно?

— Похоже на то, — осторожно кивнул Таррэн.

— Ага. И его же стараниями меня перебросило сюда, как кильку над тарелкой, просто потому, что этот зеленоглазый урод имел наглость смешать нашу кровь?!

— Думаю, да.

— Значит, этим Торковым камням наплевать, что я не эльф?! Что я не мужчина и вовсе не потомок Изиара?! Что я вовсе не собиралась сюда лезть и не горю желанием осматривать местные достопримечательности?!!

— Мне жаль. Но меня тоже не спрашивали: хочу ли я иметь компанию.

— Проклятье!!! — тихо взвыла Гончая и обхватила несчастную голову руками. — Твою мать, твою мать, твою мать…

Она на несколько мгновений замерла, зажмурившись и уткнув лицо в колени. Сжалась в комок, тяжело дыша и едва сдерживаясь, чтобы не обложить проклятого нелюдя по батюшке, матушке и всем родственникам, вплоть до самого Изиара, а затем неожиданно ровно спросила:

— Выхода, конечно же, нет?

— Нет, — слегка успокоился Таррэн. — Уйти можно только через Залы Забвения и с помощью силы Амулета. В Хрониках есть смутные указания на имеющийся рядом с ним портал, но куда он выведет, я не знаю. И что ждет нас в тех Залах — тоже.

— А если попробовать обратно?

Эльф невесело улыбнулся.

— Я бы рад, но боюсь, у нас нет обратной дороги: Лабиринт очень хорошо заботится о своем сокровище, и он не позволит нам уйти. По крайней мере, ДО того, как Амулет вернет себе силу.

• Предыдущая
• 59/122
• Следующая