Пес-оборотень и колдовская академия - Нефф Генри - Страница 60
- Предыдущая
- 60/65
- Следующая
На колени Максу упало что — то тяжелое. Большое яблоко со сморщенной, заплесневевшей шкуркой и прожилками тусклого золота.
— Вот что должно быть вместо него, — заявил Марли. — И будет, а ты мне в этом поможешь.
И тут выи оказались рядом с Максом. Пег прижала нож к горлу, Сайрес привязал его к креслу толстой веревкой.
— Подождите… — Макс отпрянул от ножа.
Марли отмахнулся.
— Время для разговоров кончилось! Пусть Астарот решает, что с тобой делать.
— Лучше молись, что ты тот, кто нам нужен, — прошипела Пег на ухо Максу, а Сайрес вставил ему в рот грязный кляп. — Если зелье не поможет, Марли тебя не спасет.
Выиха щелкнула его по голове острым когтем и отошла. Макс напрягся, обливаясь потом, но хитрые Сайресовы узлы только затянулись сильнее. Пег подошла к картинам. Она рассматривала их, как заправский критик, а кое — какие снимала со стены. Макс тихо простонал: она выбрала именно Рембрандта и Вермеера.
Все это время Марли басом пел какие — то медленные и странные слова.
В зале стало очень тихо, будто все живое и неживое следило за церемонией.
Мак почувствовал резкую боль: нож Пег взрезал старую рану на его ладони. Он даже не заметил, как выиха приблизилась. Пег раскрыла его пальцы и надавила на ладонь. Рука Макса похолодела и ослабла.
Пег поднесла чашу с кровью Макса кузнецу — прорицателю. Тот запел громче и торжественнее, влил кровь по капле в котелок и размешал. Макс отвел глаза. Он стал смотреть на яблоко у себя на коленях, на то, как отблески пламени танцуют на золотых прожилках, и старался дышать ровно.
Пение стихло.
— Заклинание закончено, — прохрипел кузнец. — Зелье готово.
Пег хихикнула и поставила перед прорицателем большой холст. Это была ужасная картина — великан с безумным взглядом пожирал человеческий труп.
Марли окунул в котелок кисть и нанес на лицо гиганта жирный мерцающий мазок.
— Астарот, ты свободен! Стань Господином этой земли. Древняя магия твоих врагов призывает тебя к жизни и освобождает от оков!
Марли склонил голову. Пег и Сайрес попятились.
Ничего не произошло.
— Мажь гуще! — прошипела Пег. Марли резко повернулся к ней.
— Я не буду тратить зелье на твои глупые догадки! Неси следующую!
Марли повторил ритуал еще с несколькими картинами. С каждым разом он волновался все больше.
— Ну, Пег! — пробормотал кузнец с растущим гневом в голосе, соскребая со стенок остатки эликсира.
Макс затаил дыхание: вперед вынесли Вермеера, ту картину, где девушка читает письмо у окна. Из горла Сайреса вырвался дрожащий вой. Он отбежал к лестнице и спрятался в тень.
Когда зелье потратили еще на несколько картин, Марли совсем разгневался и ломал толстые рамы, как спички.
Пег, побелев от страха, поставила перед ним Рембрандта. Марли склонил голову и тяжело дышал. Макс увидел знакомый мрачный сюжет: ангел спустился, чтобы не дать Аврааму принести в жертву сына. Авраам выглядел удивленным. Одна его рука выронила нож, вторая прикрывала глаза сына.
Презрительно глянув на выиху, прорицатель поскреб кистью по краю котелка и провел по лицу Авраама.
— Пег, тебе ко…
— Стой! — крикнула Пег и попятилась. — Что — то происходит!
Макс сощурился, пытаясь рассмотреть лицо Авраама под блеском зелья.
У него перехватило дыхание; он слышал только стук собственного сердца.
Авраам смотрел прямо на него.
В его глазах была древняя, все понимающая мудрость. Этим глазам мог быть миллион лет. Максу стало страшно.
Марли — прорицатель и Пег низко склонились перед картиной.
— Астарот, тебя призывают к жизни верные слуги, — произнес Марли полным почтения голосом. — Приди на землю, о мой Господин, и установи свою власть.
Глаза с картины смотрели мимо Марли на Макса. Страх мальчика перерос в ужас. Его руки задрожали, волосы на затылке встали дыбом.
Макс резко дернулся, разломал стул, сбросил с себя путы и выплюнул кляп. Сжимая в руках яблоко Марли, он кинулся к лестнице. Сайрес встал и загородил ему путь.
— Солас! — крикнул Макс и согнул пальцы раненой руки. Зал заполнила ослепительная вспышка.
Вый взвыл и скорчился. Макс прыгнул на ступени, взбежал по лестнице и плечом врезался в прочную дверь. Та не поддавалась.
— Остановите его! — взревел прорицатель.
Преодолев панику, Макс увидел на двери тяжелый засов и успел его отодвинуть, когда Сайрес на четвереньках пополз по лестнице. Макс открыл дверь и погрузился в холодный густой туман.
Мальчик выбрался из склепа и побежал, петляя между могильными камнями, встающими среди сырого тумана. Вый не отставал.
Макс врезался коленом в торчащий из забора кусок металла и крякнул от боли, но побежал дальше. Он хотел снова усилить тело магией, но ничего не получилось.
Тут Макс увидел открытые ворота, дохромал до них и стал закрывать за собой створки. В тумане вырисовался огромный силуэт выя. Ворота были слишком тяжелыми и слушались плохо. Вый с пыхтением приближался. Макс бросил ворота, вскрикнул и побежал дальше. На крутом берегу стояло высокое дерево. Макс кинулся к нему и приготовился прыгать.
Вый сбил его с ног, повалил на траву, залез сверху. Он попытался прижать Макса своими огромными когтями, бешено заскреб по земле задними лапами. Макс перекатился набок, защищая горло от клацающих челюстей. Клыки выя вспороли рукав. Макс отпихнул челюсти в сторону. Сайрес щелкал зубами над самым лицом Макса.
Макс слабел. Челюсти были все ближе. В отчаянии мальчик запихнул выю в горло зажатое в кулаке яблоко Марли — прорицателя. Вый издал ужасный визг боли и удивления, дико забился в попытках освободиться. Макс что есть силы вдавил яблоко ему в глотку. Они сцепились друг с другом и покатились по земле. Вдруг вый вздрогнул, прерывисто выдохнул — и замер.
Макс, дрожа, встал. Стер джемпером кровь и слюну. В предплечье зияли несколько укусов размером с монету; ладонь и запястье истекали кровью. Макс всмотрелся в туман, не бегут ли за ним Пег или Марли. Никого не было, только порывы ветра холодили вспотевшую шею. В ветвях деревьев каркали черные птицы и мерили Макса холодными взглядами.
— Я должен идти, — прошептал Макс. — Надо привести помощь!
Он сощурил глаза и посмотрел на небо. Не было ни солнца, ни звезд, ничего, что подсказало бы, где он и какое сейчас время суток. Он скривился, снимая джемпер, разорвал его на полосы и плотно перевязал руку, чтобы остановить кровь.
Вый распростерся в траве. Его язык распух и стал фиолетовым. Макс только сейчас понял, что сделал, и задрожал.
Он оглянулся на кладбище и вспомнил слова, которые недавно прочитал:
«Ребенок, который возьмет в руки оружие в этот день, прославится на всю Ирландию, хотя жизнь его будет коротка»…
Макс потер колено и побежал прочь от кладбища. «Где — то должна быть дорога», — подумал он и потрусил дальше. В его голове начался спор с самим собой.
«Макс, ты все делаешь правильно».
«Уже ничего не исправить, Астарота разбудили».
«Ты только добьешься смерти. Подумай о папе!»
«Это не Полоса. Это реальная жизнь».
«Вызови помощь. Пусть детей спасают Купер или госпожа Рихтер».
«Они никуда не денутся…»
Макс замедлил шаг и остановился. В руке вспыхнула боль. Он согнулся и, морщась, затянул повязку туже. Кровь начала сворачиваться. Вдруг Максу пришло в голову, что вскоре будет некого спасать. Когда подоспеет помощь, детей уже не будет. Мысленно он видел их лица и глаза, пустые, без надежды. Он вспомнил измученную девочку, которая умоляла его бежать.
Макс повернулся и рванул к кладбищу. Когда он приблизился к дереву, под которым лежал вый, вороны встретили его резким карканьем. Макс пошел по собственным следам до самого забора, о который недавно ушибся. Одна из чугунных перекладин проржавела и отогнулась.
Макс долго тряс острый конец, сгибал и пинал его основание, пока перекладина не отвалилась.
Держа в руках неуклюжее самодельное копье, Макс крался от могилы к могиле. Туман поредел, и уже стал виден темный вход в склеп. Макс подполз к нему и услышал поспешные движения — скрип тяжелой двери, звон металла и стекла. Он тихо спустился по каменным ступеням. В нескольких шагах до низа он остановился и прильнул к стене.
- Предыдущая
- 60/65
- Следующая
