Последний эльф - Де Мари Сильвана - Страница 12

• Предыдущая
• 12/59
• Следующая

— Значит, это можно есть? — с надеждой спросил у малыша охотник.

— Ни за что! — возмущённо ответил маленький эльф и обратился к трём спутникам: — Неужели вы хотели съесть что-то, что когда-то было живым? Вы? Такие красивые и хорошие?

— Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э… кто, мы?

— Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э… нет, мы — нет.

— И как это только попало в мешок?

— Мы красивый, мы хороший, мы не кушать то, что ты не хочешь.

Охотник казался всё больше растерянным, словно весь разговор, который для малыша наконец-то, после бессмыслицы последних дней, был вполне нормальным, для него, охотника, являлся совсем нелепым.

Пока кукуруза жарилась на костре, маленький эльф вырыл небольшую ямку и похоронил кусок мяса. Он старательно засыпал могилку землёй и за неимением цветов украсил её гроздями красных ягод. В течение процесса похорон охотник ни на миг не отрывал взгляд от мяса, и выражение его унылого лица подобало случаю. Он выглядел так, как будто присутствовал на похоронах близкого родственника. Может, он был знаком как раз с этой свиньёй и поэтому так растрогался… Честно говоря, он всё-таки не такой уж и плохой.

Надежда на одну кукурузу для каждого рассеялась, оказавшись несбыточной. Тролль сожрал три початка, великаны — по одному, а охотник, женщина и малыш разделили между собой последний… Но всё равно это был настоящий пир.

В конце концов, когда солнце стояло почти в зените, путники распрощались и пошли своей дорогой.

Мужчина, женщина и малыш шагали по долине, освещённой солнцем, и собака весело трусила вслед. На небольшой поляне они наткнулись на прибитый к дереву листок пергамента. На пергаменте было написано объявление о розыске двух опасных бандитов в сопровождении одного из самых уродливых во всём мире троллей. За сведения о них обещали вознаграждение. Малыш подумал, как же им несказанно повезло, что они не столкнулись с этими преступниками! Наоборот, им посчастливилось встретиться с двумя дровосеками и самым красивым в мире троллем. Надо же, сколько в этих местах троллей!

— Кто-нибудь в состоянии объяснить мне, что случилось и почему мы всё ещё живы и здоровы? — спросил охотник.

Сайра улыбнулась.

— То, что малыш чувствует, передаётся всем, кто находится рядом с ним, — объяснила она. — Когда Йорш в отчаянии — для нас это невыносимо, когда ему страшно — мы чувствуем панику, но всё равно мы способны думать. А для более… простых людей его мысли как наводнение — их разум переполняется эмоциями эльфа. Малыш сказал «красивые» и «хорошие», и они… как бы это сказать… почувствовали себя такими.

— Простые люди? — спросил Монсер.

— Ага, простые, — подтвердила она.

— A-а, простые люди, — протянул он.

Потом вдруг остановился и хлопнул себя по лбу ладонью:

— Мы забыли верёвку-качели, она была привязана к дереву. Подождите меня здесь, я быстро.

Женщина, малыш и собака уселись на залитой светом поляне. Как хорошо на солнце!

Охотник мчался со скоростью ветра. Добежал до того места, где они устроили ночёвку, но «могилу» вяленого мяса уже кто-то раскопал и опустошил. У простых людей мозги тоже работают: не только ему пришло в голову вторично использовать похороненное.

Монсер взял верёвку, смотал и уложил её в мешок, после чего отправился обратно.

Пока он шёл, ему вспомнился прерванный разговор. Что там было за предсказание? Как только охотник догнал спутников, он спросил об этом малыша.

Йоршкрунскваркльорнерстринк сразу вспомнил и продекламировал: «Когда вода зальёт землю, исчезнет солнце, наступит мрак и холод. Когда последний эльф и последний дракон разорвут круг, прошлое и будущее сойдутся… и солнце нового лета засияет на небе».

— И что это значит?

— Не знаю.

— Твоя бабушка тебе что-то говорила о дожде?

— Ну конечно, она часто говорила об этом.

— И что она говорила?

— Говорила: «Сегодня опять дождь», или «Оденься теплее, идёт дождь», или «Все одеяла заплесневели»… Однажды она сказала: «Течёт крыша…» А в другой раз: «Скоро здесь заведутся лягушки». А ещё, когда у меня в третий раз был насморк… Я вам уже рассказывал, как у меня в третий раз был насморк? Когда мой нос был совсем забит и сопли стали такого же цвета, как…

— Да нет, я хотел узнать, говорила ли бабушка, почему вдруг стало так холодно и дождь стал лить почти непрерывно в последние годы? Знала ли она, когда это кончится и что нужно сделать, чтобы это кончилось?

— A-a, это! Нет, ничего не говорила.

— Ты уверен?

— Да.

— Ну ладно, — сказала женщина, — а что ты знаешь о драконах?

— Драконы большие, у них есть крылья, и они умеют летать. С ними нелегко ладить, особенно с тех пор как люди стали их уничтожать. Драконы — хранители древних знаний… Уж они-то умеют читать рунические письмена! Не то что некоторые, не хочу называть имена, но кое-кто принимает письмо за узоры…

— Нам нужно найти последнего дракона и последнего… — мужчина замолк, как будто его посетила неожиданная мысль.

Охотник уставился на малыша и не смел произнести ни слова.

— Последнего эльфа, — закончил за него малыш. — Бедняга! Последний эльф! Это должно быть ужасно — быть последним. Быть одиноким. И кроме того, это значит, что эльфов больше нет. Это жестоко. ЖЕСТОКО. Даже страшно подумать. Эй, но это значит, что я познакомлюсь с эльфом! До сих пор я не видел других эльфов, кроме бабушки. И когда мы встретимся, он не будет больше последним — нас будет двое. Это так здор… — малыш запнулся.

Тень нашла на его лицо.

— Но если есть я, он не может быть последним…

Наступило молчание. Очень долгое молчание.

— Последний эльф — это я…

Опять молчание. Длительное молчание. Солнце неожиданно скрылось, и опустился туман. Хрипло каркнула какая-то птица. Женщина наклонилась, обняла малыша и крепко, как никогда раньше, прижала к себе.

— Это всего лишь предсказание. Мы даже не знаем, о какой эпохе идёт речь. Может, это случится только через тысячу лет. Или никогда не случится — не всегда же предсказания сбываются…

Лицо малыша приобрело землистый оттенок, и его зелёно-голубые глаза полностью потеряли блеск.

— Точно, может, даже через две тысячи лет, — подтвердил мужчина, — или никогда.

Он тоже присел и крепко обнял малыша.

Так они и сидели, неподвижно, обнявшись, в сыром тумане. Начал моросить дождь, но даже тогда они не пошевелились. К ним неслышно подошла собака, и вот уже четверо путников прижались друг к другу под мелкими каплями дождя.

Первой встала женщина.

— Пойдём укроемся под деревьями.

— Здесь недалеко есть башня. Я слышу журчание воды — мы рядом с ручьём, недалеко от города Далигара, и сзади протекает река. Я знаю, где мы. Здесь должна быть заброшенная башня с растущим наверху деревом.

— Откуда ты знаешь?

— Слышно журчание воды в ручье, и я видел рисунок. Я же уже говорил. Я знаю, где мы.

— Какой рисунок? Ты о чём?

— Потом объясню. А сейчас пойдёмте укроемся от дождя.

Малыш казался неимоверно уставшим. Глаза его совсем потускнели.

Следуя за эльфом, охотник и женщина с трудом пробирались сквозь колючие кусты ежевики. Ручей действительно был. Вода в нём текла чистая и прозрачная, и по берегам росла мягкая зелёная трава. Совсем недалеко от места, где они выбрались из кустов, виднелась маленькая поляна, на которой возвышалась полуразрушенная башня. На башне рос огромный дуб.

Они забрались внутрь строения. Небольшой центральный зал был почти не тронут временем, и в углу нашлась чудом уцелевшая вязанка почти сухих дров, которые хоть и с трудом, но всё-таки смог разжечь обессиленный малыш.

Охотник наполнил флягу свежей водой из ручья. Ему удалось даже поймать маленькую форель. Охотник попытался объяснить малышу, что другого выбора нет: либо умрёт рыбка, либо голодная смерть настигнет всех их.

Малыш устало кивнул. Тёплый и молчаливый пёс, свернувшись калачиком, пристроился рядом с эльфом.

• Предыдущая
• 12/59
• Следующая