Улица Кипарисов, 14 - Щербаков Сергей Анатольевич "Аксу" - Страница 29

• Предыдущая
• 29/63
• Следующая

– Какой шустрый рэдперос попался, – сказал один, потирая ушибленное в драке плечо и оглядываясь на связанного юношу. – Как он нас ловко раскидал в стороны!

– Зря мы его поймали, братцы! – пробурчал другой, вытирая рукавом рубахи разбитый нос.

– Почему зря?

– Дело в том, что его никто не купит, с кем угодно бьюсь об заклад!

– Я соглашусь с тобой, – заявил один из разбойников, раскуривая трубку. Продать пойманного рэдпероса – гнилой номер!

Голос говорившего показался Торбеллино очень знакомым, где-то он уже его слышал.

– С чего ты взял, что не купят, Фернандо?

– Рэдперосы – народ гордый. Они с рождения – воины. Рабами никогда не были и не будут…

– Точно, не купят, Фернандо прав. Толку от них никакого. Они свободолюбивый народ. Скорее умрут, но рабами не станут. Мне приходилось видеть таких.

«Так это же Фернандо! Один из тех разбойников, кто захватил меня в Таверне Толстяка Авидо», – вспомнил юноша, приглядываясь к старому знакомому.

– Что ж получается, братцы, мы зря на него охоту затеяли? Зря мне чуть руку не сломали? – стал возмущаться бугай, который вцепился в ноги юноши.

– Выходит, что зря, Трончило. Хотя, почему зря. Конь у него неплохой, можно за него и седло в Бельканто или Ноузгее хорошие деньги выручить.

– Ну, а ты, что ты предлагаешь, Паоло?

– Отпустить охотника, зачем нам лишняя головная боль.

– Нет, братцы, отпускать не будем. Пусть Одноглазый Бласфемо разбирается и решает, что с ним делать.

– Кроме коня, седла, уздечки и шерстяного одеяла с него и взять-то нечего. Даже оружия при нем нет.

– Надо же, еле справились с ним! С виду не такой уж и могучий, а дерется отчаянно, как молодой леопард! Вон, Шустеро и Фернандо чуть руки не вывихнул. Если б не Трончило, наверное, мы бы с ним ни за что не справились.

– Крепкий, оказался, паренек.

– Не мудрено, братцы. Они с детства приучены диких коней объезжать, зверя преследовать да по скалам лазить. Они не пьют вино и не валяются сутками в гамаке, как ты, Барабано. Ты и утреннюю зарядку, наверное, забыл, когда последний раз делал.

– Вовсе не забыл! – взорвался рыжий кривоногий Барабано. – Это было, когда я учился в школе.

– Барабано, ну и рассмешил! Братцы, держите меня, я сейчас лопну от смеха! Вы слышали? Ха! Ха! Он учился в школе! – во всю глотку загоготал, покатываясь от смеха, толстый Трончило.

– Да, учился! Если хочешь знать, я даже читать и считать умею!

– Ха! Ха! Ха! Читать вывески на трактирах! Ха! Ха!

– А считать, дружище, мы все умеем! Денежки-то счет любят! – отозвался Фернандо.

– Я тоже в школе учился! – откликнулся один из разбойников. – Правда, недолго. У меня даже «пятерка» была!

– Пятерка?! – разбойники удивленно уставились на говорившего, как на какое-то чудо.

– Пятерка! Правда, по пению.

– Хватит болтать! – грубо прервал воспоминания бывших учеников упитанный хмурый детина, вероятно, старший в группе. – Пора пойманного охотника к Бласфемо доставить!

Шумная веселая компания разбойников въехала в заброшенный форт Адиос. Торбеллино с завязанными глазами стащили с лошади и повели по каким-то гулким коридорам, потом по каменным ступеням довольно крутой лестницы куда-то вверх. Стук подошв отдавался звонким эхом под сводами старой крепости. Через пару минут его бесцеремонно втолкнули в какое-то жарко натопленное помещение. Краем уха юноша слышал тихое потрескивание дров в камине, позвякивание ножей о тарелки и чье-то громкое чавканье.

С его глаз сорвали тугую черную повязку. Дневной свет больно резанул по глазам. Вскоре Торбеллино привык и, пораженный, увидел перед собой знакомую просторную комнату с жарким камином и большим круглым столом, за которым восседал старый знакомый… Лысый Одноглазый Бласфемо собственной персоной! Который удивленно уставился единственным глазом на пленника. Он был в полосатом махровом халате и меховых тапках на босу ногу, из-за пояса торчала рукоятка знаменитого кинжала Папарана, похищенного из столичного Исторического музея. Голова повязана полотенцем, похоже, сегодня его вновь посетила давняя приятельница – мигрень. После такой грандиозной попойки, какая была накануне в честь его дня рождения, может посетить и не только мигрень…

– Ба! Вот так встреча! – воскликнул удивленный атаман разбойников громовым голосом. – Не ожидал, не ожидал! Чудо какое-то! Это прямо бесценный подарок к моему дню рождения! Спасибочки, братцы!

– Рады стараться, атаман! – прогудел довольный Трончило, бесцеремонно толкая кулачищем в спину пленника.

– День добрый, господин атаман, – поприветствовал юноша грозного хозяина форта Адиос, предводителя разбойничьей шайки «Ночные гости». – Рад вас видеть в добром здравии.

– Ха! Ха! Он рад, видите ли, меня лицезреть! А я то, как рад видеть тебя, голубчик, если б ты только знал! Ты зачем в рэдпероса вырядился? Думал, что не узнаю?

– Нет, что вы, господин атаман! У меня и в мыслях такого не было. Просто сложившиеся обстоятельства заставили поменять одежду на наряд лесного охотника.

– Обстоятельства… – проворчал Бласфемо. – А знаешь ли ты, пацан безмозглый, что по твоей шкуре давненько плачет вот эта плетка-семихвостка, что по твоей вине у меня погиб добрый десяток самых лучших отпетых разбойников?

– Я вас не понимаю, господин Бласфемо, вы о чем? – недоумевая, спросил озадаченный юноша.

– Он, видите ли, не понимает. Этаким ягненком невинным, ничего не знающим прикинулся! А кто послал моих лучших сорвиголов на верную гибель к этой пещере с сокровищами Малисиозо?

– К пещере Малисиозо?

– Да, к ней проклятой! Там их разделали под орех свирепые циклопы! Разорвали бедолаг в клочья!

– Господин Бласфемо, позвольте уточнить. Во-первых, не я посылал туда ваших людей, а посылали вы сами. А во-вторых, я с самого начала предупреждал вас, что пещера с несметными сокровищами надежно днем и ночью охраняется братьями-циклопами.

– Гм… верно. Говорил. Но это нисколько не умаляет твоей вины в гибели моих разбойничков. Ты мне ответишь, несчастный мальчишка, жестоко поплатишься за содеянное, клянусь моим волшебным кинжалом.

Голова у Торбеллино напряженно работала, ища какой-нибудь выход из сложившейся тупиковой ситуации. Чудесным спасением оказалось упоминание одноглазым разбойником слова «кинжал». Юноша вцепился в это слово, как в спасительную соломинку.

– Господин Бласфемо, но волшебным кинжалом обладаете не только вы.

– Что ты там вякнул, жалкий слизняк?!

– Я говорю, что знаю, где есть такой же волшебный кинжал, как у вас.

– Таких больше нет. Он единственный такой на всем белом свете. Это древний-предревний клинок.

– Честное слово, я такой же держал в своих руках.

– Быть этого не может! Врешь, щенок! – рявкнул рассерженный атаман, подскочив в кресле.

– Клянусь своими родителями! Не сойти мне с этого места!

– Хорошо, тогда ответь мне, где ты его держал, милейший? И куда ты его дел?

– Он находится в надежном месте, господин Бласфемо. Об этом знают только несколько человек. Я, ваш покорный слуга, атаман Малбено и двое золотоискателей.

– Проклятый Малбено? Я не ослышался? Ты упомянул имя моего ненавистного соперника?! – угрожающе засопел одноглазый разбойник.

– Да, господин, именно Малбено отнял его у меня. Рукоятку кинжала украшал огромный рубин, такой же, как на вашем.

– Выходит, Малбено обладатель такого же волшебного клинка? Этого еще не хватало!

– Не совсем так, господин атаман.

– Как прикажешь, тогда тебя понимать. Ты все время юлишь и стараешься запутать мои мысли, гадкий мальчишка!

– Нисколечко. Давайте с вами договоримся, я вам расскажу все о волшебном кинжале, а вы меня за это отпустите на свободу.

– Ну и хитер ты, братец! Тебя уже отпускали один раз, и чем это все закончилось? Гибелью моих надежных товарищей! Проклятье! – взвился атаман.

• Предыдущая
• 29/63
• Следующая