Скрытые таланты - Кренц Джейн Энн - Страница 61

• Предыдущая
• 61/77
• Следующая

Ее встретил мягкий свет лампы, когда она остановилась в арочном проеме, ведущем в гостиную. Калеб в одних джинсах сидел на диване. Волосы его были взлохмачены, словно после неспокойного сна. Несмотря на холод, он был босиком.

Он сидел, подавшись вперед, поставив локти на колени. Перед ним на кофейном столике стояла открытая шкатулка Кристал Брук. Он внимательно следил за судорожными движениями крошечных танцоров.

— Я не ожидал, что разбужу тебя, — сказал Калеб, не отрывая глаз от шкатулки.

— Не страшно. Тем более, что я не очень хорошо спала. — Мягко ступая, Сиренити вошла в комнату и опустилась на диван рядом с ним.

— Это тоже из-за меня. Мне не следовало вовлекать тебя в эту сцену у деда в доме.

— Я же сама настояла, чтобы ты взял меня с собой.

Калеб наблюдал за фигурками танцоров.

— Знаешь, он не приедет в четверг обедать.

— Ну, если не приедет, я снова приглашу его на воскресенье.

— Ты зря теряешь время.

— Может, да, а может, и нет. — Сиренити спрятала руки в рукава халата и наклонилась вперед, чтобы посмотреть на шкатулку. Газетные вырезки во внутреннем отделении были все так же аккуратно сложены. — О чем ты думаешь?

— Об одной вещи, которую сказал сегодня Франклин.

— Он сегодня много чего говорил. Он, похоже, думает, что его долг — сохранять прошлое свежим и живым. Какой это печальный и озлобленный человек!

— Печальный и озлобленный?

— Именно такое впечатление он и производит, — сказала Сиренити. — Сегодня у него было какое-то странное выражение в глазах, когда он говорил о твоем отце и о Патриции.

— Я думаю, что Франклин всегда завидовал моему отцу. И, конечно, он очень часто говорил мне, какой красавицей была Патриция Клэрвуд. Безупречная леди, как любит напоминать мне тетя Филлис. Она всегда говорила о ней как о женщине, которая должна была быть моей матерью.

— Женщина, у которой, возможно, была любовная связь за спиной твоего отца, — в раздумье проговорила Сиренити.

— Роланд и Франклин правы. Даже если у Патриции был роман с другим мужчиной, это не оправдывает поступка моего отца. Ему бы следовало сначала развестись с Патрицией, а потом уже делать ребенка Кристал Брук.

— Ну, как я уже говорила сегодня, это все в прошлом. Там пускай и остается, Калеб.

— И мне бы этого хотелось. — Калеб смотрел на миниатюрные вальсирующие фигурки, пока не замерли звуки музыки. — Но прошлое почему-то вернулось и неотступно меня преследует.

— Это из-за меня. — Сиренити тяжело вздохнула. — Если бы не я, этой ужасной сцены между тобой и твоими родными никогда бы не было.

— Ошибаешься. — Калеб повернул голову и посмотрел на нее. Его глаза лихорадочно блестели. — Никогда больше такого не говори. Я уже столько живу среди призраков — с того дня, когда Роланд привез меня в Вентресс-Вэлли. Я так привык к ним, что и сам уже начал превращаться в призрак.

Сиренити испуганно посмотрела на него:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего. — Калеб взял в руки шкатулку и снова завел музыкальную пружину. — Это больше не имеет никакого значения.

— Нет, имеет. — Она тронула его за руку. — Ты и сейчас чувствуешь, будто превращаешься в призрак?

— Нет. — Он поставил шкатулку обратно на стол. Фигурки задергались под звуки вальса. — В последнее время я очень остро ощущаю себя живым. — Он слабо улыбнулся. — Я ощущаю себя так впервые за много лет. И все благодаря тебе.

Он потянулся к Сиренити и привлек ее к себе. Она сразу же почувствовала в нем бурный прилив страсти. Ее подхватил мощный поток мужской энергии и силы. И понес вдаль на крутой волне растущего возбуждения.

— Калеб.

— Ты даже не можешь себе представить, какое это потрясающее ощущение. Как славно звучит мое имя, когда ты вот так его произносишь. — Калеб повалился назад на подушки дивана, не отпуская Сиренити. — Как это здорово хотеть женщину так сильно, как я хочу тебя.

— Я рада, что ты хочешь меня. — Сиренити приникла к его обнаженной груди и запустила пальцы ему в волосы. Вспышка его желания вызвала у нее глубоко внутри ответный всплеск. Ее обдало жаром, дыхание стало неровным.

Калеб жадно впился ей в губы. Поцелуй становился все глубже, пока она не задрожала в ответ. Тогда его губы стали ласкать ее шею. Он потянул за пояс ее халата. Когда халат распахнулся, он сунул под него руки, сдвинул подол ее ночной рубашки до самой талии и накрыл ладонями ее ягодицы. Его пальцы жадно и нежно стали мять податливую плоть.

Сиренити резко втянула в себя воздух. Она почувствовала, как под ней шевельнулась его нога. Он поднял колено. Грубая ткань его джинсов шершаво прошлась по внутренней стороне ее бедер, обжигая кожу, открывая путь его прикосновениям. Животом она ощутила пульсацию его рвущейся на волю эрекции.

— Ты такая мокрая, что я чувствую это даже сквозь джинсы, — пробормотал Калеб. — Я хочу тебя сейчас. Пока не сошел с ума.

Она улыбнулась, глядя на него сверху вниз.

Он порывисто сел, подхватил ее на руки и встал с дивана. Сиренити поцеловала его в плечо и прочесала пальцами волосы у него на груди.

Калеб обогнул подлокотник дивана и сделал два шага в направлении коридора. Тут он остановился и застонал.

— Проклятие, я не успею добраться до спальни.

Он опустил Сиренити на пол. Она еле держалась на ногах и в поисках опоры прислонилась к спинке дивана, облокотившись на нее обеими руками. Послышался звук расстегиваемой «молнии».

Она отвела в сторону свесившиеся ей на глаза волосы, и ее взору предстало тело Калеба во всей красе наивысшего возбуждения. Пакетик из фольги был уже вскрыт, и в считанные секунды он был готов.

— Я хочу быть в тебе. — Его голос превратился в хриплый шепот. Глаза горели огнем чувственного голода.

Он придвинулся вплотную, встал между ее ногами. Обхватил ее за талию и приподнял. Сиренити задохнулась и еще крепче вцепилась в спинку дивана. Неотрывно глядя ей в глаза, он мощным толчком вошел в нее.

Сиренити выгнулась и негромко вскрикнула, когда он стал частью ее. Голова ее запрокинулась. Он поцеловал ее шею, крепче сжал ей бедра и начал двигаться в ней. Его неистовое желание распалило в ней ответную страсть. Она почувствовала, как нижнюю часть ее тела охватывает это фантастическое ощущение стягивания, сжатия. Инстинктивно она подалась ему навстречу. Ее ногти впились в обивку дивана.

— Обхвати меня ногами, — пробормотал Калеб ей в шею. — Прижмись крепче. Да. Вот так. И еще. Да. Да. — Одной рукой он нащупал маленький, упругий бутон у нее между ног.

Она тихо вскрикнула, когда начались нежные судороги.

В следующее мгновение Калеб остановился и замер, достигнув своей вершины. Сиренити ощутила, как раз за разом содрогается его тело.

Откуда-то до нее опять донеслись звуки вальса.

Теперь ближе. Совсем близко.

Много позже Калеб пошевелился на диване. Он нахмурился, ощутив, что в комнате стало холоднее. Надо бы встать и расшуровать печку, подумал он. А еще лучше, наверно, будет забраться в постель вместе с Сиренити под груду одеял. Они оба замерзнут, если останутся здесь на диване надолго.

Он почувствовал, как она шевельнулась на нем. Одна гладкая нога проскользнула у него между бедрами. Небольшой пухлый сосок переместился по его груди. Калеб улыбнулся. Подумав, он решил, что у них вряд ли есть шанс замерзнуть. Тепла, которое они совместно генерировали, хватило бы, чтобы снабдить энергией большой кусок северо-западного побережья в середине зимы.

Черт возьми, я просто здорово себя чувствую после часа любви с Сиренити. В мире нет ничего лучше этого ощущения.

— Калеб?

— Да? — Он запустил руку в ее потрясающие волосы.

Она подняла голову и заглянула ему в лицо своими таинственными, как у феи, глазами.

— Ты так и не рассказал мне, о чем тогда думал. Что-то связанное с Франклином. И вообще, что тебя заставило выскочить из постели?

Калеб вспомнил о шкатулке, оставшейся на кофейном столике. Он повернул голову на подушке и долго смотрел на нее. Музыка умолкла несколько минут назад. Танцоры неподвижно застыли над старыми газетными вырезками, в которых прятались тени его прошлого.

• Предыдущая
• 61/77
• Следующая