Расколотый рай - Кренц Джейн Энн - Страница 8
- Предыдущая
- 8/56
- Следующая
— Я уверена, что Траск уже примирился со смертью отца.
Алекса вспомнила его, стоящего за ограждением, пристально вглядывающегося вниз, в ущелье под Авалонским обрывом.
— Откуда у тебя такая уверенность?
— Ну, это же очевидно. Вот уже несколько лет, как он стал богатым преуспевающим предпринимателем. У него есть чем заняться. К тому же, если бы Траск имел намерения копаться в прошлом, он бы это уже давно сделал.
Алекса глотнула вина.
— Верно.
— Не сомневаюсь, что сейчас он приехал только по делам, связанным с открытием отеля, и задержится в городе не больше, чем на несколько дней.
— Возможно. — Алекса замолкла на несколько секунд. — Мама?
— Что?
— Я насчет того, что произошло двенадцать лет назад.
— А что именно тебя тревожит?
— А что, если Траск не примирился с прошлым? А что, если он приехал сюда не только для открытия отеля?
— Зачем же он ждал так долго? — В голосе Вивьен зазвучала тревога.
— Я была тогда слишком юная и почти ничего не помню, — медленно проговорила Алекса. — Но мне кажется, Ллойд был деловым партнером Харри Траска. И там был еще один человек.
— Дин Гатри.
— Верно, Гатри. Он живет где-то здесь, да?
— Да, конечно. Лично я к нему симпатии никогда не испытывала. Пьяница, к тому же со скверным характером. Я уже забыла, сколько у него было жен. Во всяком случае, не меньше трех. С последней он развелся всего несколько месяцев назад. Кто-то сказал, что она художница, ювелирный дизайнер. Живет где-то в Ущелье теней.
— Мама, возвращаясь назад, к тому случаю, ты не думаешь, что Траск в какой-то степени был прав? Что есть вероятность, пусть небольшая, того, что смерть его отца не была результатом несчастного случая?
— Боже мой, Алекса, неужели ты веришь, что Ллойд?..
— Нет, конечно, нет, — поспешила с ответом Алекса. — Ни за что на свете. Ну а Гатри? Ты только что сказала, что он пьет и вспыльчив. Ты не думаешь, что он мог иметь какое-то отношение к смерти Харри Траска?
— В свое время я говорила об этом с Ллойдом, — тихо сказала Вивьен. — Он уверен, что Гатри не убийца, хотя тот очень вспыльчив и неуравновешен.
— Ллойд всегда хорошо разбирался в людях, — заметила Алекса, — и понимал их тоже.
— Ты должна была это почувствовать, — проговорила Вивьен с нежностью.
Алекса помнила, с каким терпеливым пониманием относился к ней Ллойд, когда она с матерью переехала к нему и сразу же заняла круговую оборону, приготовившись к отчаянному сопротивлению. Но Ллойд даже не намекнул, что намеревается занять в ее жизни место отца. Как раз в этот период ей случайно довелось услышать разговор матери с новым мужем. Это было вскоре после того, как они поженились. Вивьен беспокоилась, что Алекса его не принимает.
Ллойд отвечал в своей обычной манере — спокойно и рассудительно. Холодность Алексы он воспринимал как совершенно нормальную реакцию девочки-подростка в такой ситуации.
— Не нужно драматизировать, дорогая, — сказал он. — Пойми, второй отец девочке не нужен. Как раз наоборот, ей следует показать, что на этом свете существуют надежные мужчины, которые не похожи на ее отца.
И Ллойду каким-то образом это удалось. Исключительно достойно, без всякого нажима он постепенно завоевал ее дружбу и с годами стал для Алексы самым важным человеком. Он научил ее водить автомобиль, помог выбрать специальность и колледж, а когда она вернулась домой в жутком смятении после скандала с «Галереей Макклелланд», мягко успокоил, посоветовал открыть магазин и наставил на путь истинный в вопросах бизнеса.
Терпеливый, основательный, надежны Ллойд. Ее удивил внезапный взрыв преданности этому человеку, которой до сих пор в себе она даже не подозревала.
— Но иногда ошибается даже Ллойд, — сказала Алекса.
— О чем это ты?
— Ты что, не помнишь? Двенадцать лет назад он сказал, что Траск никогда больше не появится в Авалоне.
— Помню. — Вивьен помолчала. — Я вот сейчас вспомнила и твои слова тогда, что Траск когда-нибудь обязательно вернется.
— Вот он и вернулся.
Глава 5
Траск задумчиво гладил стилизованные крылья одного из двух массивных мраморных орлов, которые охраняли лестницу в вестибюле.
— Его случайно не с крыши Крайслер-билдинга сняли?
На мгновение в глазах Эдварда Вэйла появилось страдальческое выражение.
— Эти работы считаются превосходными образцами, демонстрирующими влияние искусства ацтеков и майя на скульптурный стиль деко, — произнес он невозмутимым тоном музейного экскурсовода.
— И сколько же я за них заплатил?
Эдвард вздрогнул, и, кажется, это не удалось скрыть.
— Я точно не помню… Если нужно, можно посмотреть документы, но мне кажется, эту пару кондоров мы приобрели где-то тысяч за двадцать.
Сейчас, видимо, пришла очередь Траска вздрогнуть. Впрочем, он всего лишь поморщился.
— Ничего себе — двадцать штук! За двух мраморных птиц.
— Да что вы, — заверил его Эдвард, — нам невероятно повезло. Прежде они были в руках одного частного коллекционера. Если бы не мои… хм… контакты с людьми, торгующими вещами деко, я бы никогда даже и не узнал, что они продаются.
— Я полагаю, что должен быть благодарен судьбе, что ваши контакты помогли отыскать именно пару кондоров, а не розовых фламинго.
Эдвард откашлялся.
— Для этой лестницы, — а она сама по себе великолепна, тут уж ничего не скажешь, — скульптуры кондоров являются восхитительным украшением.
Траск сделал шаг назад и внимательно посмотрел на причудливые изгибы роскошной лестницы, ниспадающей вниз, подобно каскадам какого-то экзотического водопада. Она являлась основной точкой, архитектурной доминантой нарядного вестибюля отеля. Траск представил, как вечером с ленивой томной грацией по этой лестнице будут спускаться красивые женщины, одетые в атласные вечерние платья, как в старых фильмах с участием Кэри Гранта .
«Да, чего-чего, а фантазии ему не занимать».
— Вы правы, Вэйл. Для этой лестницы птицы подходят.
Эдвард слегка расслабился.
— Я рад, что вам понравилось.
Траск медленно повернулся и принялся рассматривать остальную часть вестибюля. Это была целая вселенная, где преобладали люстры, изысканная арматура которых была выполнена из кованого железа и резного стекла. Они создавали знойное, даже, скорее, сладострастное, всеохватывающее освещение для роскошных лакированных приставных столиков и низких обтекаемых кресел. Где-то в недрах вестибюля притаилась мягкая декадентская сексуальность, характерная для роскошных интерьеров периода между двумя мировыми войнами. Окончательный эффект закреплялся умелым размещением во всех помещениях отеля предметов художественной коллекции и антиквариата.
Траск знал, что, как только гости переступят порог отеля, они окажутся в мире, принадлежащем другому времени, где возможны изощренные интриги и захватывающие романы.
Ну что ж, ему удалось купить саму фантазию. Он заплатил за нее деньги и получил в точности то, что и ожидал.
— Вы хорошо поработали, Вэйл. Похоже, я надежно вложил деньги.
— Спасибо, — просиял Эдвард. — Я абсолютно уверен, что ваш курортный отель здесь, в Авалоне, станет уникальнейшим местом, которое привлечет множество гостей.
— Все предметы искусства уже установлены на места?
— Да. — Эдвард откашлялся. — За исключением одной бронзовой статуи, которую установят сегодня в конце коридора в западном крыле.
— Прекрасно. В таком случае можно считать, что мы готовы?
— Конечно. — Эдвард широко улыбнулся. — Что касается художественной коллекции, то могу вас заверить — к презентации все экспонаты будут на месте.
— Хорошо. Наши сотрудники, отвечающие за связь с прессой, рассчитывают, что предметы искусства привлекут внимание журналистов.
— Несомненно, коллекция произведет желаемый эффект.
— Еще бы не произвести, — пробормотал Траск, — если угрохали столько денег.
Сзади послышались шаги. Он оглянулся и увидел, что к ним быстрым шагом направляется Пит Сантана.
- Предыдущая
- 8/56
- Следующая