Маяк Старого Галса - Щербаков Сергей Анатольевич "Аксу" - Страница 60
- Предыдущая
- 60/64
- Следующая
Появился Мури в мокром от тумана плаще.
— Капитан, экипаж будить?
— Не стоит, Мури, пусть сегодня подольше поспят. Впереди нас ждет трудный день. Потруднее, чем накануне.
— Как скажете, капитан.
Дью повернул лицо к сыну и с грустной улыбкой спросил:
— Ну, что скажешь, сынок? Как нам быть дальше с приказом Ферри? Плыть к Ноузгею после такой горячей встречи или нет?
— Это были сторожевые суда, отец, — отозвался Торбеллино. — А Ферри имел в виду корабли, которые базируются в Триумфальном Море.
— А мне-то что прикажешь делать, у них ведь на лбу не написано: «Я — за свободу! Я — против Трайдора!». Снова под пушечные выстрелы подставлять экипаж и «Звездный»? Вчера просто чудом остались вживых.
— Честно сказать, не знаю.
— Вот и я не знаю, как мне поступить.
В это время на маяке отчитывали бывалого моряка, словно нашкодившего мальчишку.
— Дедушка, ну что же ты нас с Формико не разбудил, — спросила, чуть не плача, обиженная Джой. — Я Торбеллино так ждала. Он даже мне приснился сегодня.
— Пойми, дорогая, Торбеллино очень спешил, да и вас жалко было будить. Вот мы и решили с ним вас не тревожить.
— Эх, дедушка, дедушка! Не прощу тебя, даже не проси.
— А ты разве не слышала грохота корабельных орудий?
— Нет, не слышала, мне снился Торбеллино, а потом вдруг разразилась сильная гроза, и мы под дождем бежали в лес укрываться от стихии.
Маленький юнга, узнав, что ночью приплывал Торбеллино, тоже обиделся, он отвернулся в сторону и насупленно молчал.
Вздохнув, смотритель маяка отправился на берег чинить сеть. Компанию ему составил верный пес Фидело. В печальном состоянии он пребывал недолго: через полчаса к нему присоединился Формико, а потом на песчаную отмель спустилась Джой, ласково обняла деда и позвала завтракать.
Адмирал Гавилан, проводив Трайдора и его свиту до Крепости Мейз, со своей охраной поскакал в сторону Ноузгея. В Городе Цветов, как всегда, царили спокойствие и умиротворенность, ничего не указывало на то, что в стране произошло что-то особенное. Шлюпка, посланная за прибывшим адмиралом, доставила его на родной флагман. Здесь тоже все было в порядке. Никто из офицеров и экипажа не знал о последних событиях, происшедших в Бельканто.
Гавилан срочно созвал на военный совет капитанов эскадры. Сообщение из уст главномандующего флотом произвело настоящий шок. В ходе заседания выяснилось, что на нескольких кораблях обнаружены революционные воззвания, призывающие моряков не повиноваться приказам Черного Адмирала.
— На кораблях необходимо срочно расследовать любые проявления смуты, — заявил адмирал в жестком тоне, окидывая офицеров суровым взглядом. — Немедленно выявить и арестовать всех зачинщиков. Недовольных заковать в кандалы и в трюм!
Прошло в ожидании два дня. Из Бельканто не поступало никаких известий. Голубиная почта почему-то не действовала. Почтовые голуби из столицы не прилетали. Гавилан предчувствовал: случилось недоброе.
«Если слетит Трайдор, то ему тоже не сдобровать, ему вспомнят все, от участия в мятеже до расстрела кораблей и их экипажей», — думал адмирал.
На кораблях начались повальные обыски и аресты недовольных среди экипажей.
Неожиданно поступило известие об исчезновении в Проливе Туманов двух сторожевых кораблей.
«Пропали бесследно два сторожевых фрегата! Это не шутки! — размышлял Гавилан, мрачный как грозовая туча. — Куда они могли подеваться, черт побери?»
На следующий день флагман снялся с якоря и в сопровождении одного из бригов взял курс на Пролив Туманов. Черный Адмирал решил самолично выяснить, куда пропали его фрегаты.
«А вдруг их коснулась бунтарская смута, и экипажи на кораблях подняли бунт? — Гавилана посетила тревожная мысль. — Смутьяны тогда здорово пожалеют, он быстро поставит их на колени! Никого не пощадит!»
В проливе сторожевых кораблей не оказалось.
«А что если они бросились в погоню за проклятым капитаном Дью, который всем как кость в горле? — вдруг осенило его, когда он спускался с капитанского мостика. — Тогда это меняет дело». Адмирал, подозвав капитана флагмана, отдал распоряжение зарядить бортовые батареи и плыть до города Силенто. Сигнальщик флажками передал приказ сопровождавшему судну следовать за флагманом.
Обогнув Черные скалы, флагман внезапно столкнулся нос к носу со «Звездным», который плыл в Ноузгей. Это было неожиданно, как для адмирала, так и для капитана Дью.
Не теряя времени, корабль повстанцев развернулся и бросился наутек. Легкий бриг значительно выигрывал в скорости у тяжелого, с мощным вооружением, флагмана, на котором засуетилась и забегала команда. Гавилан не отрывал глаз от подзорной трубы. Канониры на орудийных палубах стояли наготове с зажженными фитилями.
Справа флагман обошел сторожевой бриг, устремившись под всеми парусами в погоню за «Звездным».
— Отец, они нас догонят, — сказал с тревогой в голосе Торбеллино.
— Конечно, догонят. Видишь, как он ходко идет! Можно сказать, не идет, а летит, — спокойно ответил Дью.
— Но бриг нам не так опасен, как другое судно, что за ним, — добавил Мури, опустив подзорную трубу.
— Мури, скажи канонирам, чтобы охладили пыл шустрому бригу!
— Есть, капитан!
— Отец, можно вместо Мури я им скажу?
— Хорошо, ступай Фортунато!
Обрадованный юноша скатился с капитанского мостика и помчался на корму, где у пушек стояли наготове канониры.
Как только бриг оказался на расстоянии пушечного выстрела, раздался залп кормовых пушек «Звездного». Старые опытные канониры капитана Дью и на этот раз не подвели. Они отлично знали свое дело. Первыми же выстрелами на сторожевом бриге снесло одну из рей с прямым парусом на фок-мачте. Рея с перепутанным такелажем и парусом грохнулась на палубу, придавив кого-то из экипажа. Преследователям было уже не до погони. Носовые пушки брига огрызнулись, но корабль капитана Дью уже значительно увеличил дистанцию между судами. И ядра, не долетев до цели, плюхнулись в воду, подняв фонтан брызг.
— Молодцы! — вырвалось у Дью.
— Рано радуетесь, капитан! Не забывайте, на хвосте у нас флагман, судя по адмиральскому вымпелу на флагштоке, под командованием адмирала Гавилана,
— Ты прав, Мури! К нам пожаловал сам Черный Адмирал!
— Своими мощными пушками он разнесет нас в пух и прах. Мы и оглянуться не успеем!
— Ну, это мы еще посмотрим, кто кого разнесет, — храбро заявил довольный Торбеллино, только что вернувшийся с кормы.
— У нас, друзья, только один выход, как в прошлый раз воспользоваться темнотой и укрыться в Заливе Одиноких Сердец, — сказал Дью, попыхивая трубкой.
— Место там походящее, но можно запросто оказаться в мышеловке. Если корабль Гавилана бросит якорь напротив залива, нам не сдобровать, — предупредил помощник капитана, тоже закуривая.
— Мури, скоро опустится ночь, предупреди людей, чтобы не курили и не зажигали фонари.
— Как бы в кромешной темноте не налететь на мель, когда будем входить в залив, — высказал свои опасения Торбеллино.
— Не волнуйся, парень, наш лоцман не подведет, он нутром чует опасность, — отозвался Мури.
— Мой адмирал, может, остановимся и окажем помощь бригу или продолжим погоню?
— Продолжаем преследовать этого мерзавца! Пропавшие сторожевые корабли, я уверен, — это его рук дело! — Гавилан бросил свирепый взгляд на офицеров и удалился в свою каюту.
Через полчаса он вновь появился на капитанском мостке, на этот раз на нем красовался белый парадный мундир с наградами. Он считал делом чести догнать и свести счеты с неуловимым капитаном Дью, поэтому в решающий момент был при полном параде. Он был вне себя: корабль повстанцев по-прежнему был недосягаем для пушечных выстрелов. Да и сумерки, опустившиеся на море, выводили адмирала из равновесия. Ведь ночью бунтовщикам будет легче скрыться от преследующего их флагмана. Гавилан, заложив руки за спину и выставив живот, нервничая, кружил по капитанскому мостику. Капитан и старшие офицеры корабля боялись лишний раз к нему подойти с вопросом.
- Предыдущая
- 60/64
- Следующая
