Товарищи - Пистоленко Владимир Иванович - Страница 51

• Предыдущая
• 51/80
• Следующая

— Правильно, — подтвердил Жутаев. — Вы угадали, Николай Степанович. Без вагранки и вообще без литейки ничего мы не сделаем.

— Металл! Раскаленный чугунок! Вот наша жизнь, Николай Степанович.

— Мы проходили реставрацию деталей, но то совсем другое дело…

— Так у нас же есть литейка! Что? Удивлены? Литейка почти на полном ходу. Ее начали строить еще перед войной. Пустяки оставалось доделать, но все эти годы руки не доходили… На днях полностью закончили. Можно хоть сегодня приступать.

— Здорово! — обрадовался Мазай.

— А мы даже не предполагали…

— Литейка есть, но нет специалистов — ни формовщиков, ни литейщиков. На вас вся надежда, товарищи. Мы вас ждали, не буду скрывать, как из печки пирога… А вот сейчас я прошу сказать откровенно: сможете помочь нам?.. Ваша помощь просто необходима: иначе прорыв, подготовка к посевной сорвется. Понимаете? Очень ответственное дело.

Маврин говорил убедительно, держал себя с ребятами, как со взрослыми мастерами, от которых зависит вся дальнейшая работа МТС.

Как ответить? В таком разговоре бросаться словами нельзя, нельзя говорить только потому, что молчать неловко.

— А какие детали формовать? — поинтересовался Жутаев.

— Вот и я хотел узнать, — поддержал Мазай.

— Разные детали. Все покажу. Шестеренки, к примеру, умеете формовать?

— Мне доводилось. Не так чтобы много, но разобраться разберусь.

— Я тоже формовал, но мало, — сознался Жутаев.

— Но в общем-то не боитесь самостоятельной работы?

Маврин не сводил пытливого взгляда с посерьезневших лиц ребят.

— Товарищ директор, — решился наконец заговорить Мазай, — мы постараемся… Как ты думаешь? — обратился он к Жутаеву. — Возьмемся. Верно?

— Возьмемся.

— А справитесь? — спросил Маврин. — Тут, ребята, ни стесняться, ни кривить душой нельзя. Разговор идет на откровенность. Говорите так, как думаете.

— Постараемся, — после недолгой паузы ответил Жутаев.

— Пойдемте в мастерскую, Николай Степанович, там все увидим и обо всем договоримся, — предложил Мазай.

— Резонное требование, — согласился Маврин. — Пошли.

Они подошли к красному кирпичному зданию. Его стены, казалось, состояли сплошь из окон. Здание лежало в стороне от главного корпуса мастерских и других построек МТС. Рядом была только электростанция.

— Вот она, наша литейка, — сказал Маврин, отпер дверь и пригласил ребят войти.

— Вот это — да! Светло-то как! — удивился Мазай. — У нас цех намного больше, но не такой светлый. Тут можно замечательно и формовать и литье вести.

Жутаев внимательно присматривался ко всему, что находилось в цехе. Он взял горсть формовочной земли и растер ее на ладони.

— Смотри, Мазай, земля какая!

— Какая?

— Хорошая. Возьми разотри.

Мазай тоже взял пробу.

— Земля стоящая! — похвалил он.

Затем Мазай подошел к деревянному ящику с черным порошком.

— Гляди, Жутай, графит!

— А вон опоки. Смотри, Васька, разных размеров! Хорошо работать, когда разные опоки!

— Жить можно, — согласился Мазай и любовно похлопал ладонью по чугунным опокам.

Жутаев увидел в стороне сложенные в штабель чугунные чушки и подбежал к ним. Он взял одну, умело разбил ее пополам и, посмотрев на излом, крикнул:

— Хорош чугунок!

К нему вприпрыжку подбежал Мазай, схватил кусок чушки, тоже взглянул на беловатый излом и не удержался, чтоб не похвалить:

— Чугунок, как сахар! Так и хочется откусить. Когда его привезли, Николай Степанович?

— Чугун-то? Недавно привезли. Недели две назад! — весело ответил Маврин, с довольным видом наблюдавший, как ребята осваиваются в цехе.

Сейчас каждому могло показаться, что эти два паренька самые задушевные друзья.

Целый час они осматривали вагранку, обстукивали в ней обмуровку…

— А кокс есть? — спросил Жутаев.

— Кокса пока нет, — ответил Маврин.

— А как же без кокса? — забеспокоился Жутаев.

— Будет. Это уж дело дирекции.

— Обязательно нужен кокс. Без кокса все это пустая затея, — сказал Мазай.

— Кокс я постараюсь достать, вернее — достану, гарантирую. Хотя в наших краях это очень трудно. В общем, обещаю, будет доставлено все, что нужно. Вы только скажите, чего не хватает. И беритесь за работу.

— Работать нам не привыкать, — сказал Мазай. — Было бы чем да где — мы и собаку заформуем, если понадобится. Мне, сказать по совести, уже не терпится, работать хочется.

— Вот это люблю! — похвалил Маврин. — Если человек с охотой за работу берется, значит, толк будет.

— А воздуходувка хорошо работает? — спросил Жутаев.

— Не только хорошо, но блестяще, — заверил Маврин. — Правда, мы ее опробовали на холостом ходу, а не при плавке.

— Давайте сейчас попробуем дутье, — предложил Борис. — Мне кажется, что в цехе все в порядке. Главное, вагранка в хорошем состоянии, прямо хоть сейчас начинай работать. А вот как с дутьем — неизвестно. Попробуем, Николай Степанович?

— Давайте, это недолго, — согласился Маврин и пошел на электростанцию.

— Значит, решили? — спросил Мазая Жутаев.

— А ты как думал? По-моему, на мель не сядем. Люди нас ждали, надеялись: нужно справиться.

— Правильно. В общем, будем работать.

— Только ты не чуди, а работай, как надо.

Жутаев не совсем понял, что хотел сказать Мазай. Он и без предупреждения всегда старался работать как надо. И если иной раз что-нибудь не получалось, так это уже другое дело, тут уж не его вина. А вот сам Мазай, по мнению Жутаева, немало «чудил», и его поступки чаще всего были неприятны окружающим. Но Жутаев не желал заводить неуместные разговоры и промолчал.

Вдруг что-то загудело, литейка наполнилась резким шумом, и почва слегка задрожала. Очевидно, электрик включил вентилятор воздуходувки. Ребята бросились к вагранке. В литейку вернулся Маврин.

— Задули? — спросил Мазай.

— Как и должно быть. ну, что вы скажете?

— Хорошее дутье, Николай Степанович! — стараясь пересилить шум, радостно закричал Жутаев. — Сильно дует — при таком дутье плавка должна быть хорошая. Отличная!

Глаза его блестели и, казалось, искрились.

— Одним словом, товарищ директор, полный вперед, как говорят моряки, — подтвердил Мазай. — Начнем работать. Дует здорово. И гудит и ревет, тут такой жар будет— не только чугун, сталь можно плавить.

— Значит, угодили?

— Все в порядке, товарищ директор.

— Больше не нужно дутья? — спросил Маврин.

— Хватит, ведь это просто проба. Верно, Мазай?

— Конечно, — солидно согласился Васька.

— Если не нужно, прикажу выключить. Энергию экономим. Боремся за каждый киловатт…

Он вышел из цеха и подал знак электрику. Шум и грохот мгновенно прекратились.

— Теперь пойдемте к главному инженеру эмтээс. Посмотрите детали, какие нужно будет отлить.

Маврин снова повел ребят к конторе. Кабинет был не заперт, но главного инженера не было.

— Он, наверно, в мастерской, — догадался Маврин. — Ну, ничего, похозяйничаем сами.

В углу кабинета стоял небольшой шкаф. Николай Степанович достал из него деревянную модель и положил на стол. Потом вторую, третью…

— Вот это модель коробки подшипника, — пояснил Л1аврин. — Самая дефинитная у нас деталь. Она ставит под угрозу ремонт машин, а значит, и вообще всю работу тракторного парка эмтээс. Повнимательнее изучите модели, товарищи, и решайте, сможете отлить такие детали или нет. Только условие: с самого начала будем говорить откровенно, серьезно, отвечая за свои слова.

Ребята занялись моделями, внимательно осмотрели их со всех сторон.

— Работа не очень сложная, товарищ директор, — решил Мазай, — хотя такие модели мы не формовали. Но говорю откровенно: заформуем и отольем все это. — Мазай похлопал ладонью по собственной груди и заверил: — Ручаюсь!

— Я тоже так думаю, — подтвердил Жутаев. — Завтра сможем приступить к формовке.

— Не завтра, а сегодня начнем, — возразил Мазай. — Нечего зря откладывать да время тянуть.

• Предыдущая
• 51/80
• Следующая