В поисках кракена - Муа Александр - Страница 26

• Предыдущая
• 26/60
• Следующая

Распростертый в нескольких метрах от него, зверек не отвечал.

— О неееет…

Сурикат не двигался. Однако несколько секунд спустя он вздрогнул и неуверенно встал.

— НОНО! Ты не погиб! Хвала небесам! — Боб был вне себя от радости.

На конце лап у суриката были острые, как лезвие ножа, когти. Боб их видел впервые, так как зверек их обычно прятал в подушечках лап, совсем как кошка. Ноно зализал раны и, хромая и поскуливая, подобрался к Бобу — он сломал себе лапу при падении. Боб был поражен смелостью и силой духа такого маленького зверька, который не переставал его удивлять. Как он его нашел?

— Ноно, нужно, чтобы ты меня развязал, ты понимаешь? Смотри…

Он подвигал ногами и всем телом, чтобы показать, что его связали, как колбасу. Сурикат слушал, наклоняя голову то вправо, то влево.

— Ноно… внизу… смотри… смотри… — Боб подбородком указал на груду железа. — Мне нужен какой-нибудь острый предмет, как булавка… ты понимаешь меня?

Зверек смотрел на него большими удивленными глазами.

— Ах, если бы ты только мог понимать, что я тебе говорю…

При этих словах Ноно побежал через ангар, неловко запрыгнул на груду железа и, порывшись там основательно, откопал ржавый стержень. Вернувшись к Бобу, он исчез у него за спиной и одним легким движением расстегнул наручники.

— Браво, Ноно! Великолепно!

Боб развязал двойной узел, стягивающий веревки на его ногах, и встал.

— Наконец-то свобода! Теперь уходим, у нас нет ни секунды!

Боб взял Ноно на руки, бегом направился к выходу и растворился в ночи.

Адель поставила свою чашку с молоком на стол и повернулась к окну. Она была обеспокоена. Застенчивое солнце пыталось пробиться сквозь облака. За стойкой бара матросы, успевшие уже вернуться с рыбалки, пили свой утренний кофе. Том и Борис заканчивали завтракать, в то время как Беа делала себе все новые бутерброды с маслом и шоколадом. Это была ее слабость.

— Честное слово, ты не перестаешь толстеть! — сухо сказал ей Борис.

— Отстань от меня! — рявкнула она в ответ с полным ртом.

Том с сожалением смотрел на огромные куски хлеба в ее тарелке. Беа была главным едоком в семье. Однако за маской дружелюбия и веселья скрывалась закомплексованная девочка, которая на самом деле была совершенно недовольна своей фигурой. Ее родители, братья и кузина неустанно твердили ей, что она слишком много ест. Они говорили, что она могла бы стать намного привлекательнее, если бы ела меньше, и что весьма печально видеть, как она собственными руками губит свою красоту и здоровье. Что только окружающие не говорили ей во время еды, доходили даже до того, что считали, сколько всего съела девочка. Но их поведение никогда не приводило к желаемым результатам, так как Беа была упрямой и не собиралась подчиняться чужим требования. Раз они хотели, чтобы она худела, значит, она, наоборот, будет много есть! Она вызывающе посмотрела на братьев и нарочно запихнула сразу половину бутерброда в рот.

— Адель, ты думаешь о Бобе? — спросил Том, который, устав смотреть, как Беа поглощает завтрак, быстро нашел другую тему для разговора.

— Он нам сказал, что, возможно, вернется очень поздно, — уточнил Борис, тоже пытаясь игнорировать сестру.

— Да, но от «очень поздно» до «не вернуться совсем»… — обронила Адель, не двигаясь.

— Ты действительно думаешь, что с ним что-то случилось? — спросил Том.

— Я не знаю… Я лишь могу сказать, что это на него не похоже. Боб всегда очень точен. Если он что-то говорит, значит, он так и делает…

— Ты пробовала звонить ему на мобильник? — предложил Том.

— Да, но там включается автоответчик. Я оставила несколько сообщений и отправила несколько эсэмэсок.

Беа продолжала есть свои бутерброды, стараясь делать это как можно громче. Хруст поджаренного хлеба разносился по всему залу. Том, Адель и Борис повернулись к ней с сердитым взглядом. Она резко перестала жевать и состроила на лице непонимающее выражение.

Арно наблюдал за Адель из-за стойки бара, но в это утро она не обращала на него внимания. Мысли ее были далеко. Боб не вернулся ночью, а через несколько часов они должны уже возвращаться в Тромсё. Что же с ним случилось?

— А если обратиться в полицию? — предложил Борис.

— И что сказать? Что Боб не ночевал дома? Они прямо так и кинутся его искать, — отозвался Том.

— Он должен был ехать в Брест, — напомнила Беа с перемазанным в шоколаде ртом, облизывая пальцы. — Можно начать поиски оттуда. С доктора Маккаля, например…

Троица переглянулась. Нужно было признать, что идея была хорошая. Жаль только, что пришла она в голову не им. Приходилось соглашаться, что для обычной толстушки Беа довольно живо соображала. Адель достала мобильник и позвонила в справочную. Там ей сказали, что на территории Бретани нет ни одного Альфреда Маккаля.

— Я звоню в полицию! — твердо заявила девушка, не в силах больше сдерживаться.

— В ЭТОМ НЕТ НЕОБХОДИМОСТИ!

От открытой двери потянуло холодом — в бар быстро зашел мужчина.

— БООООООБ!!!

Дети бросились к нему, вне себя от радости.

— НОНО! О! Что с тобой случилось?!

Спрятавшийся за Бобом сурикат имел вид, больше подходящий пугалу. Когда Беа захотела взять его на руки, он заскулил от боли.

— Да ты ранен! Что случилось? О боже мой, Боб! Что с тобой стряслось?!

Боб был не в лучшей форме. Его лицо напоминало один большой синяк. Подбородок увеличился вдвое, везде были ссадины, огромная шишка на затылке, в волосах запеклась кровь. Дети были в ужасе.

— Ничего страшного, ребята. Сейчас некогда рассказывать. Быстро собирайте свои вещи, мы уезжаем немедленно! Нельзя терять ни секунды. Чем быстрее мы уедем, тем быстрее окажемся в безопасности. Хозяин! Я хотел бы расплатиться за номер!

Когда дети спустились с чемоданами, такси уже стояло у дверей. Боб еще помогал шоферу укладывать чемоданы в багажник, когда Том, Беа, Борис и Ноно уже были в машине.

— Адель, ну где ты там?! — крикнули ей кузены.

В баре Арно и Адель не знали, как сказать друг другу «прощай!».

— Адель, пожалуйста! — крикнул Боб, скорее обеспокоенно, чем нетерпеливо.

Арно схватил Адель за руку и быстро сунул ей что-то в ладонь. Адель бросила на юношу последний взгляд, вышла из бара и села в такси, которое тут же рвануло с места. Арно выбежал на улицу, но машина уже исчезла.

В то же самое время в нескольких сотнях метрах от бара человек, прогуливающийся у подножия скал, заметил тело мужчины, лежащего вверх спиной. Его лицо было зарыто в песок, а сам он походил на сломанную куклу. Человек подошел ближе и увидел, что в затылок упавшему выпустили две пули. Очевидно, его застрелили, а потом сбросили со скалы. Человек приложил усилия, чтобы перевернуть тело, и пронзительно вскрикнул, когда увидел лицо трупа. Это был старый Джонас.

Адель не спустилась к обеду. Глубокая меланхолия не выпускала ее из комнаты со вчерашнего дня. Ей ничего не хотелось. Лежа на кровати и уставившись в потолок, она думала об Арно. Она вновь и вновь проживала каждую секунду, проведенную с ним, вспоминала его лицо, его взъерошенные волосы, сияющую улыбку и прекрасные карие глаза. Адель снова почувствовала легкую дрожь, которая овладела ею в тот момент, когда она увидела его впервые и когда они смотрели друг на друга в гроте. Она снова ощутила нежность его руки, тепло его губ и тот невероятный страх, когда он ее поцеловал. Ее сердце билось все быстрее и быстрее. В руках у Адель был пакет, который вручил ей Арно и который она не решалась открыть в присутствии других. Ее неожиданно охватила грусть. Этот пакет был единственным свидетелем тех волшебных моментов, обещания невиданного доселе счастья, единственным предметом из прошлого, которое останется только в воспоминаниях. Слеза медленно покатилась по щеке. Первая любовь и первые страдания. Она вертела пакет в руках, затем решилась его открыть. Внутри лежал стеклянный флакон, защищенный толстым пластиком, а рядом с ним находилось письмо.

• Предыдущая
• 26/60
• Следующая