Любить – значит верить - Крейг Джэсмин - Страница 27

• Предыдущая
• 27/38
• Следующая

– Я сварю, – предложил Морган. Спустя несколько минут он принес две кружки, от которых поднимался ароматный пар.

– Растворимый, – сказал он. – Боюсь, что у меня не хватило бы терпения на то, чтобы найти кофеварку. – Он поставил кружки на пробковые подставки, защищавшие гладкую кленовую доску, а потом уселся на полу рядом со стулом Брук, вытянув свои длинные ноги к огню. – Тебе придется сказать что-то ужасно остроумное и интересное, иначе я засну. Брук рассмеялась.

– Неужели ты не знаешь, что ты просишь невозможного? Я никогда не была занимательной рассказчицей.

– Тогда тебе придется придумать какой-то другой способ не дать мне заснуть, – пробормотал Морган.

В комнате воцарилась тишина, которую прерывало только шипение смолы, вытекавшей из горящих поленьев.

– Никаких идей? – после долгой паузы тихо спросил он.

– Не знаю. – Поставив пустую кружку на стол, она соскользнула со стула на пол. – Я пытаюсь припомнить методы, которыми не давала тебе заснуть, когда мы только поженились.

Взгляд ее широко открытых глаз не оставлял сомнений в том, какие именно методы она имела в виду.

– По-моему, ты на верном пути, – негромко отозвался он. – По крайней мере, я так надеюсь. Поцелуй меня, Брук.

Медленно, нерешительно она придвинулась к нему, сокращая расстояние, разделявшее их тела. Она прикоснулась к его губам кончиком языка, полураскрыв свой рот, словно приглашая его принять участие в ласке.

Морган не заставил себя ждать и поцеловал ее с томительной нежностью, не пытаясь ускорить кульминацию событий. Запутавшись пальцами в длинных шелковистых прядях ее волос, он заключил Брук в надежный круг своих объятий.

Брук была испугана ответной реакцией своего тела. Она считала, что помнит все детали их совместной жизни, но забыла о том, что стоило Моргану обнять ее, и она лишалась способности рационально мыслить. Она собиралась управлять событиями сегодняшнего дня, но, когда Морган ее поцеловал, она словно лишилась рассудка, превратившись в существо, которое жаждало ласк, поцелуев, жара страсти…

Морган в конце концов прервал поцелуй и отстранился от нее, чтобы подбросить в огонь еще одно полено.

– Пошел дождь, – сказал он. – Наверное, нам пора возвращаться домой. Полагаю, тебе не хотелось бы застрять здесь на всю ночь из-за того, что на дорогах гололедица.

Брук даже не стала смотреть в окно. Только теперь, когда Морган упомянул об этом, она поняла, что яркое солнце, светившее утром, исчезло. В комнате стало темно от низких туч и стены серого дождя.

– С чего ты так решил? – спросила она, прикрывая глаза вуалью ресниц. – Почему ты так уверен в том, что я хочу сегодня обязательно вернуться в Кент-Хауз?

Лицо и голос Моргана ничего не выражали, когда он произнес:

– Потому что если мы здесь еще хоть немного задержимся, я уложу тебя в постель и буду тебя любить. И ничто меня тогда не остановит. Разве ты хочешь, чтобы это произошло?

– Да, – прошептала она. – Пожалуйста. Морган, ну пожалуйста, люби меня!

Он молча смотрел на нее долгие напряженные секунды, а потом подхватил на руки и, не сказав больше ни слова, отнес На двуспальную кровать, стоявшую у стены. Там бережно уложил ее на пуховое одеяло, и не успела Брук почувствовать холод, как его теплое тело уже прижималось к ней.

Его руки с дразнящей нежностью прикасались к ее лицу и плечам. Хотя они оба еще были одеты, Брук уже дрожала от страсти. Ощутив, что тело Моргана ответно содрогается, она прижалась к его губам, стараясь передать в поцелуе силу охватившей ее страсти. Когда ей начало казаться, что она не выдержит больше ни секунды этой дивной муки – быть так близко от него и все же далеко, – его руки проскользнули под ее блузку, отведя в сторону кружевной лифчик и обхватив ее полные груди. Потом его пальцы сдвинулись к талии, как бы пробуя на ощупь нежность ее кожи, но вскоре руки вернулись обратно к ее обнаженным грудям.

Оторвавшись от ее рта, его губы начали медленное движение вдоль ее скулы, а потом вниз по стройной шее. На секунду они задержались в ложбинке между грудями—и тут его язык начал обжигающе ласкать ее чувствительную кожу.

Казалось, от неутоленной страсти у нее заболело все тело.

– Люби меня, Морган, – прошептала она, выгибаясь навстречу его ласкам. – Я так долго ждала тебя!

В его негромком смехе прозвучало торжество, но, когда он ответил, голос у него дрожал от желания, которое было не менее сильным, чем ее собственное.

– Я только счастлив исполнить эту просьбу, любовь моя, но твои джинсы охраняют твои прелести гораздо лучше, чем средневековый пояс целомудрия!

Неловкими пальцами Брук начала сражаться с застежкой. Как только она расстегнула тугую металлическую пуговицу, Морган отвел ее руки, расстегнул «молнию» и начал сдвигать плотную ткань вниз по ее бедрам и ногам. Острый укол наслаждения пронзил ее, когда он поцеловал гладкую кожу ее живота. Ощутив реакцию Брук, его губы скользнули к ее бедрам, и По всему ее телу растеклись жаркие волны восторга.

– Морган… – прошептала она. Ей хотелось спросить, испытывает ли он ту же Дивную муку желания, которая терзала ее.

Он не ответил на ее вопрос словами. Заставив Брук замолчать новым поцелуем, Морган провел большими пальцами одновременно по обоим ее соскам. А когда все его тело наконец прижалось к ней, она замерла в ожидании его решительных действий.

– Кажется, я больше не смогу тянуть, Брук, любовь моя, – простонал он у самых ее губ.

Его состояние было ей понятно.

– И не надо этого делать, – ответила она. – Я хочу, чтобы ты любил меня, Морган.

Она потеряла всякое представление о времени, когда он наконец овладел ею.

Потом Брук смогла только вспомнить, как снова и снова шептала его имя, когда волны ярчайшего наслаждения заливали ее тело.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Брук смогла вернуться к реальности. Она не знала, который был час, когда она наконец открыла глаза и обнаружила, что по-прежнему лежит поверх одеяла, а ее ноги переплелись с ногами Моргана. Почувствовав прикосновение холодного воздуха, она вздрогнула.

Он ощутил ее дрожь. Не успела она ничего сказать, как Морган встал с кровати и приподнял одеяло, чтобы она могла скользнуть в теплое укрытие. Брук неуверенно прикоснулась пальцами к его чуть колкой щеке. Он повернул голову и крепко поцеловал ее ладонь.

Ей не хотелось нарушать теплое и миролюбивое молчание. Усталые морщины, которые покрывали лицо Моргана, разгладились, так что он казался моложе и не таким измученным. Глаза его были не такими холодными, как обычно, но привычные барьеры уже снова были воздвигнуты, так что она не могла прочесть чувства, которые он так тщательно скрывал.

– Брук…

– Да?

Она повернулась в его объятиях и прижалась головой к его плечу, чтобы он не смог увидеть любовь и нежность, которые так ясно отразились на ее лице.

– О чем ты сейчас думаешь?

– О тебе, – честно ответила она. – О нас. О том, что будет дальше.

– Как насчет горячей ванны? – неожиданно спросил он. – Ты заметила, что я установил там джакузи? По-моему, мужчина и женщина с богатым воображением могут найти для этой ванны немало интереснейших способов применения.

С притворным возмущением Брук села на кровати, в последнюю секунду не забыв, что надо закутаться в простыню.

– Морган Кент, я потрясена, – сказала она. – И с чего это тебе понадобилось установить тут джакузи? Чтобы развлекать своих подружек?

Брук была рада, что ее длинные волосы упали ей на лицо, так что Морган не мог видеть, с каким напряжением она ожидает его ответа.

Наступило короткое молчание.

– Здесь не было других женщин, кроме тебя, – сказал он наконец.

– Два года воздержания, Морган? – спросила она с наигранной шутливостью. – И ты ждешь, что я в это поверю?

Он не смотрел ей в глаза, но не смог скрыть краски, которая залила его щеки.

– Разве ты не заметила? – неловко спросил он. – Господи, я думал, что совершенно очевидно, насколько я по тебе изголодался!

• Предыдущая
• 27/38
• Следующая