Душеприказчик - Краснов Антон - Страница 15
- Предыдущая
- 15/96
- Следующая
– Не гнуси. Благополучия не прибавится, а вот меня ты точно изведешь, и тогда… сама знаешь. Ладно, не хнычь, что-нибудь придумаем.
И хлопнул жену по бедру. Та всхлипнула. Гендаль повторил:
– Что-нибудь придумаем. Правда, не обещаю, что нам не придется вернуться домой, на Гвелльхар.
– Ты возьмешь меня с собой?! – Жена даже подпрыгнула от удивления.
– Куда же тебя денешь… Хоть ты и старая обезьяна, эге? Гамила всхлипнула повторно. Гендаль Эрккин качнул массивной головой и глубоко задумался. Странные, непривычные мысли пришли ему на ум, явились непрошеными и закрутили дерзкий, циничный хоровод. Никогда еще он не думал о прошлом, слишком много ему грезилось о будущем – там, в аду керрских каменоломен, когда над твоей головой залегают толщи мертвых горных пород, а над ними, на поверхности планеты, бушует кислотный дождь, выедающий даже залежи металлических руд. Он думал тогда, как вернется, войдет в свой дом, незамысловатый старый дом с ворчливой стареющей – да что там, старой – женой! И вот – он здесь, он может ее обнять, да только не поднимаются руки, и вспоминается нежданно та, другая Гамила, какой она была много лет назад. ТОГДА еще не горела в груди Эрккина эта тусклая, ни на секунду не отпускающая боль. Порой она становилась сгустком такой жуткой концентрированной муки, что готова была разорваться грудь, разойтись вопящими от боли складками плоть. ТОГДА он был молод и не уродлив, – ныне старый, трепанный жизнью пес, а Гамила еще оставалась той привлекательной, плотной, пышущей здоровьем женщиной, к которой его когда-то качнуло, как стрелку рудоискателя к залежи железных руд. Нет, она не была красавицей. Никогда она не была красавицей, да и зачем это подруге Гендаля Эрккина, который в женщинах ценил только силу здоровой молодой самки и способность к деторождению. Ну и – чтобы рядом была, потому Сам Неназываемый аррантов и все племенные боги Гвелльхара заповедали, чтобы рядом с мужчиной всегда была женщина.
Нет, не сбылось. Здоровье ушло, как и не было его никогда, а детей она ему так и не родила. Не суждено. Гендаль Эрккин мучительно закашлялся, смертоносная рудничная пыль, давно засевшая в груди, рванула, расперла легкие. Гамила смотрела на него, и впервые в глазах старой женщины появилась озабоченность и… нет, не нежность, но какая-то искорка от той, прежней Гамилы. Но он не видел ее лица и не чувствовал обращенного к нему взгляда. Он спрятал свое лицо в огромных ладонях и молчал.
– Послушай, Гендаль, – произнесла жена. – Я вот что хочу сказать. Ты только не ругайся, не колоти локтями в стены и не дерись. Вот что… Ты ведь был знаком с… с…
– Ну?
Она явно колебалась, желая назвать какое-то имя. Но это имя никак не выходило наружу, словно расперев гортань и высушив слипающиеся губы. Наконец Гамила решилась:
– Ты ведь был знаком с ллердом Вейтарволдом. Ведь ты виделся с ним на планете Керр, – она заговорила быстрее, словно опасаясь, что суровый муж в любой момент прервет, перебьет ее. – Ты встречался с ним на планете Керр в прошлое свое отлучение, и ты говорил, что он был добр к тебе… Хотя он надзирал за порядком, а ты… ты был обычным преступником, отбывающим срок…
Мимолетная улыбка проскользнула по его губам:
– Вейтарволд? Надзирал за… порядком?! А, ну да. Он и сейчас добр ко мне. Он предлагал мне смягчить условия проживания на планете Керр в этот, последний, раз. Все-таки я спас ему жизнь. Два раза.
– Вот видишь, – обрадовалась Гамила, – жизнь… Два paзa! А жизнь – не шутка, особенно такого знатного и возвышенного арранта, как ллерд Вейтарволд, да хранит его Неназываемый и поминают добром все боги Гвелльхара! Он теперь управляет Советом Эмиссаров… Что ты молчишь? Ты хоть понимаешь, что это значит? Он… он…
– Да все я отлично понимаю, – проворчал Эрккин, – и что такое Совет Эмиссаров, тоже отлично знаю. Он расписывает миссии Избавления. Избавления! Если говорить по-простому, по-нашему, он дает указание, какую очередную планету Звездный флот Содружества должен захватить и подмять под себя. И еще сообщает, как следует обойтись с населением. То ли мягко взять под покровительство, как этих… где он работал… Зиймалль-ол-Дез. То ли… это… оккупировать, – нашел он нужное слово, и глубокие складки пробороздили его тяжелый, скошенный к затылку лоб, – то ли очистить под ноль, вытравить население, как насекомых. И все это – исходя из великого принципа целесообразности!.. А если говорить проще, то им просто нужно сырье из недр планет. Их собственную планету вырабатывать ведь нельзя, – грех! Вера запрещает! Н-да… целесообразность, эге… Кажется, этаким вот красивым и мудреным словечком они называют ту душегубку, которую устроили, скажем, на так называемой планете Роз. А ведь все прегрешение ее жителей состояло в том, что они…
– Гендаль!!
– …были очень нечистоплотными и…
– Гендаль Эрккин!!!
Вернувшийся домой преступник не успел поведать о том, за какие провинности уничтожено по приказу ллерда Вейтарвол-да все население планеты Роз. И вовсе не оттого, что жена принялась кричать так, что болезненно запульсировало в ушах. Нет, совсем не из-за этого, к тому же старая Гамила, испустив два вопля, осеклась и стала оседать по стене. Ее остановившийся взгляд был направлен на пыльную полусферу ль'стерна, бытового прибора связи.
Из среза полусферы, еще недавно затянутой пылью, поднялся чуть пульсирующий лиловый столб света. В этом столбе возникла полупрозрачная фигура, завернутая в пеллий. Эрккин медленно поднимал голову, скользя взглядом от босых ступней к перетянутой поясом талии, к мощным обнаженным рукам, перевитым спиралевидными браслетами в виде стеблей растения крильбаухх, или «черного змея». Эрккин мог не смотреть дальше. Он сразу понял, кто мог надеть браслеты-клеоммы, сработанные под зловещее порождение планеты Керр, единственное из выживших под непрекращающимися дождями из концентрированной кислоты.
Ллерд Вейтарволд!
Хотя гвеллям, как инакорожденным, и не вменялось в обязанность приветствовать Предвечного, старая Гамила машинально подняла дрожащую ладонь в почтительном жесте. Ее губы посерели. Хозяин дома отреагировал гораздо спокойнее. Он поднялся, волна грубых тканевых складок скатилась с его широченных плеч. Гендаль Эрккин произнес:
– Мир в твоем доме, светлый ллерд Вейтарволд! Какими ветрами тебя занесло в эти стены? Тебе было скучно без меня – протирать дыры на пеллиях, заседая в Совете Эмиссаров? Решил навестить, да еще так ко времени приспел?..
– Можно сказать и так, – медленно, по слову, выговорил Предвечный и даже позволил себе улыбнуться, – хотя оказалось, что и без тебя нашлось, кому меня веселить.
– Но ты, наверно, появился у меня не для того, чтобы сообщить об этом?
– У тебя такой тон, будто ты нисколько не удивлен. Как будто ты ждал, что я распоряжусь включить аппарат связи в твоем доме… ведь он вроде был отключен за неуплату, не так ли? И как будто ты ждал и меня самого. Нисколько не удивился, – повторил Вейтарволд.
– Видишь ли, там, откуда я вернулся, меня совсем отучили удивляться чему бы то ни было. Иногда и хочется, ан нет, не могу! – Гендаль Эрккин звучно хлопнул ладонью по колену, и его широкое лицо с высокими массивными плитами скул помрачнело. – Да что я тебе рассказываю, правда? Ты ведь сам знаешь ничуть не хуже меня, хотя изрядно подзабыл. Но, видно, не совсем, раз у тебя на руках красуются эти клеоммы, изображающие незабываемого «черного змея». Правда, Волд?
Гамила закрыла голову руками. Ее сумасшедший муж, каторжник и бродяга, называет одного из могущественнейших людей планеты просто Волдом?! Как какого-то сержанта?! Нет, теперь им точно отключат антигравы, а после недели простоя утилизируют дом!
– Правда, Волд? – переспросил Эрккин.
– Правда, – помедлив, ответил Предвечный. – Ты мне нужен, Гендаль по прозвищу Пес. Срочно. Для одного дела, которое не следует разглашать.
В голосе бывшего каторжника сквозила насмешка:
– А что, у такого могущественного ллерда, как ты, не нашлось преданных людей, которым можно поручить самое щекотливое дельце, э? Ведь ты, наверно, не одну сотню подхалимов облагодетельствовал. Что ж я? Меня вообще скоро выселят отсюда. И не стану ломаться, скажу напрямик: я буду этому рад.
- Предыдущая
- 15/96
- Следующая
