Шаман - Давыдов Сергей Александрович - Страница 8

• Предыдущая
• 8/103
• Следующая

Старик с явным облегчением кивнул.

— Эту деревню преследуют несчастья, — начал он. — Неудачи, голоса по ночам, скот болеет, в деревне даже двое одержимых! Словно проклятье какое-то…

— Может, так оно и есть? — пожал я плечами.

— Возможно, — согласился старик. — И я очень прошу избавить от него деревню. Я пытался сделать это сам, но, — он вздохнул, — не успел. Глупейшая история…

Хм… Его речь правильная; говорят ли так в деревнях? Хотя, возможно, это амулет так переводит…

— Ладно, — решил я, — посмотрю, что там с этой вашей деревней. Сейчас, кое-что прихвачу… Кстати, кто в деревне главный? Не вы?

Он отрицательно покачал головой.

— Линок, плотник. Он здесь староста.

— Ну, познакомишь. Сейчас…

Я закрыл глаза, потер виски и, сосредоточившись, бросил мысль тотему: «Принеси мне посох и присмотри сверху».

Через несколько минут сова была здесь и сбросила посох в мои протянутые руки. Ну что же, я готов… надеюсь.

— Ну, пойдем… Звать-то тебя как?

— Сокен. Хотя когда-то… — он вздохнул. — Но нет смысла горевать о безвозвратно прошедшем.

Он зашагал обратно к деревне, и мы с совой последовали за ним — я по земле, сова в небе. И все-таки что-то в этом старике не так… Впрочем, если бы он был опасен, тотем бы меня предупредил. Так что — не унывай, шаман, и шагай навстречу приключениям…

Старик подошел к самой большой избе и постучал в дверь. Я обратил внимание, что над дверью вырезаны охранные руны. Одна даже настоящая… Защищает от пожаров. Настоящая была врезана давно, а вот большинство остальных — недавно, я бы сказал, не больше недели назад.

Изнутри послышались шаги; дверь открылась, и наружу выбрался худой, просто-таки иссохший человек с парой клочьев седых волос на висках. Однако… Я-то ожидал здоровенного детину.

— Кто такой? — хмуро спросил мужичок.

— Это Говорящий с духами, — сообщил Сокен. — Он посмотрит, что с нашей деревней…

Я кивнул. Мелькнула мысль сперва попросить поесть, но… Я еще могу потерпеть, а впечатление — штука важная. И его нужно производить.

— Я начну с одержимых. Где они?

Чахлый староста с сомнением оглядел меня, потом махнул рукой. Посмотрел на старика Сокена; тот кивнул.

— Ну, пойдем…

Мы втроем вернулись к избушке, у которой сидел Сокен. Он открыл низенькую дверь — хм, а над ней охранных знаков нет, странно как-то для дома колдуна, а никем иным Сокен быть не может — и шагнул внутрь. Взмахнул рукой, и помещение осветил тусклый голубоватый свет. Хм, и не такой уж слабый, если позволяет себе магическое освещение… Обычно слабенькие деревенские колдуны магией пользуются только тогда, когда она действительно нужна.

От двери шел пологий спуск внутрь дома. Вот почему домики такие низкие… Оказывается, деревянный верх стоит на прямоугольной яме мне по плечо. Судя по тому, как выглядел ничем не прикрытый спуск от двери, в выкопанной яме разводили огонь и обжигали землю. Любопытный подход к строительству…

Стены и пол этой ямы были покрыты деревянными панелями; возможно, под одной из них прятался погреб. В углу стоял деревянный ларь с плоской крышкой, способный служить лавкой или столом, а у дальней стены — две лежанки, на которых кто-то неподвижно лежал. Понятно… Колдун не смог изгнать из одержимых злых духов и просто опоил их снотворным.

— С утра и днем они спокойные, а вот ближе к вечеру приходится усыплять… — подтвердил мою догадку Сокен.

Я, пригнувшись, чтобы не стукнуться головой, вошел в помещение.

Одержимыми оказались подросток лет двенадцати и старушка неопределенного возраста. Самые слабые… Из ноздрей и полуприкрытых ртов пострадавших медленно поднимались, рассеиваясь на свету, клубы черного тумана. Действительно, злые духи… Беспамятные называются, слабые духи. Обычно захватывают тело человека целыми стаями, когда он спит или без сознания, но, как правило, достаточно дать одержимому пару пощечин, чтобы он пришел в себя.

— Как давно ими завладели? — обратился я к колдуну.

— Дня три как, — отозвался он.

— Три дня? — удивился я. Если доверять моим шаманским знаниям, дольше суток эти духи в живом человеке не держатся — слишком слабые. Так что либо меня снабдили неверной информацией, либо здесь что-то не то… И мне кажется, что второе вернее.

Но в любом случае изгнать их несложно.

— Что ж сам-то не справился? — поинтересовался я.

— Погодник я, — вздохнул дедок. — Геомант еще немного. А одержимость…

Он виновато развел руками. Понятно, эти уроки он проболел…

Я подхватил мальчишку на плечо и понес к выходу.

— Чего стоите? — обратился я к своим спутникам. — Помогайте!

Вскоре пациенты были извлечены из избушки и размещены на теплой земле. Сейчас мы вас, хе, вылечим… Тут даже камлание не нужно, случай несложный. Подняв посох, я замахнулся и ткнул в грудь мальчишке. Его рот широко распахнулся, словно для крика, глаза выкатились, но вместо звука изо рта вырвался густой клуб черного дыма. Вот так… Линок, неспособный увидеть покидающих тело злых духов, дернулся было, но Сокен остановил его движением руки. Еще несколько ударов; с каждым изо рта и носа мальчишки вырывались новые порции дыма. Наконец это прекратилось. Я еще раз осмотрел его и, убедившись, что больше в его теле не осталось затаившихся Беспамятных, удовлетворенно кивнул.

— Здоров. Только от кашля настойку советую выпить, когда проснется.

Аналогичная процедура со старушкой заняла чуть больше времени, но вскоре лечебные процедуры были закончены.

— Ну, вот, — сообщил я, — об одержимых я позаботился, а теперь было бы неплохо поужинать.

— Это еще нужно посмотреть, что с ними будет, — проворчал негативно настроенный плотник.

Я пожал плечами.

— Что с ними будет — мне неизвестно, а вот от злых духов я их избавил. А за работу плата вообще-то положена. Я ведь, кстати, не только изгонять умею…

— Накормим… — буркнул Линок.

Линок оказался мужиком одиноким. Скорее всего, вдовец — вряд ли деревенский староста в его возрасте может оставаться холостым… Пригласив в свою избу, он накрыл стол — вернее, такой же ларь, как и в доме Сокена. Вид угощения заставил меня мысленно скривиться и собрать волю в кулак, чтобы не выдать эмоции, зря обидев хозяина. Пара грубых лепешек, отдающих все тем же жутко нелюбимым мной бородинским хлебом, немного творога крупными хлопьями, кусок молодого сыра, крынка молока да миска какой-то каши, похожей на овсяную. Дома я из всего этого стал бы есть, вернее пить, разве что молоко… Однако здесь разносолов не предвидится. С трудом сдержав вздох, я принялся за ужин.

Все-таки много съесть мне не удалось. Что поделать, ну разборчивый я в пище… Впрочем, боюсь, здесь это быстро пройдет. Хорошо хоть, удалось сделать вид, что я не очень голоден, а то хозяин бы меня не понял…

— Ну что ж, — произнес я, закончив издеваться над своим желудком, — два дела сделаны, осталось третье. Будем разбираться с вашим проклятьем…

Я задумался. Так, с чего бы начать…

— Как давно началось? — обратился я к Линоку.

— Дней пять назад. Днем все ничего, а по ночам… разное деется.

Он сделал рукой какой-то жест; видимо, что-то ограждающее, как у нас крестятся.

— Кому просто кошмары снятся, кто в мокром просыпается, кто-то вовсе спать не может… Голоса чудные люди слышат… Кое-кто болеет… Я вона как усох… Был-то чуть не вдвое больше. Хорошо хоть, дальше не пошло…

— Хм… — задумался я. — Значит, ночью и посмотрим. Пожалуй, во дворе лягу, чтобы все избы видеть…

Честно говоря, реальной причиной была прокопченность избы — дымом очень сильно пахло даже с незажженным огнем. А погода хорошая, я уже переночевал под открытым небом и не жалуюсь… Впечатления лучше, чем от здешней еды.

Выбрав удобное место, я разложил свой верный матрас и улегся, накрывшись плащом. Солнце закатывалось, и на небе начали проступать звезды. P-романтика… Поменяю на обыденные бытовые удобства, можно с доплатой. Да и желудок напоминает о неудовлетворенности… Припасенный в сумке сухарь начал казаться все более и более заманчивым. Как в свое время совершенно справедливо говорил хоббит Бильбо, «из-за этих приключений, чего доброго, можно завтрак пропустить!». Впрочем, ни его, ни меня никто спрашивать не стал…

• Предыдущая
• 8/103
• Следующая