Витька с Чапаевской улицы - Козлов Вильям Федорович - Страница 70
- Предыдущая
- 70/73
- Следующая
— Ты не будешь сердиться, если я тебе буду письма писать?
— Пиши.
— Я тебе буду сообщать о моих школьных успехах… — отомстила Верочка. И тут у нее сморщился нос, но она сдержалась и не заплакала. Схватив Витьку за руку, горячо заговорила:
— У каждого бойца должна быть в тылу своя возлюбленная… Знаешь, как там, на фронте, трудно? А когда человек знает, что его где-то далеко на Урале ждет ненаглядная возлюбленная, ему легче переносить трудности и лишения в окопах. И в минуту затишья ты присядешь в землянке у тесной печурки, где бьется огонь, и напишешь ей письмо…
— Сама придумала? — удивился Витька.
— По радио слышала, — призналась без улыбки Верочка. — Сегодня утром.
— Шпарь дальше, интересно…
— Ненаглядная возлюбленная будет день и ночь думать о тебе. И у детской кроватки тайком слезу утирать…
— Вот в чем беда-то, — сказал Витька. — Нет у меня возлюбленной!
— А я?! — искренне удивилась Верочка. И глаза у нее стали такие печальные…
— Как-то из головы вон, — улыбнулся Витька. — Почему действительно у меня на далеком Урале не должно быть ненаглядной возлюбленной? У других ведь есть?
— Такими вещами не шутят, — сказала Верочка. — Если ты все время будешь думать обо мне, то обязательно полюбишь… Я буду все время думать о тебе.
— Я попробую…
Последние пассажиры поднялись в вагоны. На перрон вышел дежурный. Он повертел головой, глядя, все ли в порядке, и что-то сказал главному кондуктору. Тот достал свисток на длинной цепочке и свистнул Тотчас прогудел паровоз.
Верочка часто-часто моргала, но слезы уже блестели в глазах.
— Неужели ты не знаешь, что делают в таких случаях? — прошептала она, подставляя ему губы.
И Витька смущенно ткнулся носом в ее мокрое лицо. Он почувствовал солоноватый вкус ее слез и стал гладить по волосам.
В свой вагон он не попал: там в тамбуре и на ступеньках стояли люди. Уже на ходу Витька вскочил на следующую подножку и стал махать Верочке. Она, понурив плечи, сиротливо стояла на опустевшей платформе. И тоже махала тоненькой рукой.
Витька сидел на ступеньках, вспоминал свое прощание с Верочкой и не знал, что творится над ним. Три всклокоченные мальчишеские головы, перевесившись с крыши, с вниманием смотрели на него. Мальчишки заметили за Витькиной спиной тощий вещевой мешок, с которым Грохотов, после памятного урока в Ярославле, больше не расставался.
Три головы с давно не мытыми лицами сдвинулись и о чем-то пошептались. Головы исчезли, а немного погодя в пустом тамбуре появились три чумазых оборванца. Один из них — худощавый, вертлявый, с золотым зубом — осторожно приоткрыл дверь и ловко ощупал мешок за спиной у ничего не подозревающего Витьки. Видно, содержимое вещмешка не воодушевило парнишку. Он закрыл дверь и развел руками.
— Полбуханки хлеба, консервная банка и кусок мыла, — авторитетно сообщил он.
— Не жирно, — заметил самый рослый из них и, судя по всему, вожак. — А что там за фраер в соседнем тамбуре?
— Шалава с углом и сидором, — ответил толстощекий рыжеватый мальчишка. — На пальце фикс.
— Запри дверь, — приказал вожак.
Толстяк в драном шерстяном свитере достал из кармана вагонную отмычку и проскользнул в соседний тамбур, где сидела на чемодане молодая женщина. У ног ее лежал мягкий сверток, завернутый в мешковину и крест-накрест перевязанный шпагатом. Женщина была в легком пальто и блестящих ботах. Она едва села на этот поезд. Наверное, женщина ехала без билета, потому что в вагоне хотя и с трудом, но можно было устроиться. В это беспокойное время в тамбуре не каждый решался оставаться.
Толстяк подергал за ручку: дверь в вагон была заперта. Женщина настороженно следила за мальчишкой. Не глядя на нее, толстяк вышел на площадку и юркнул в другой тамбур, где его ждали приятели.
— Полный порядок, — сказал он.
Вожак нажал на ручку, и дверь в вагон, в котором ехал Витька, отворилась. Он тут же захлопнул ее и мигнул толстяку. Тот запер ее ключом. Таким образом, Витька если бы захотел снова войти в свой вагон, то не смог бы. Но Грохотов еще ничего не знал и сидел на ступеньках, крепко обхватив поручни. А за его спиной назревали большие события.
— Я крови не жажду, — произнес напутственную речь вожак. — Угол и торбу нужно взять без лишнего шухера. Если шалава начнет вопить, показать пику. Не заткнется — под откос. Когда мы войдем в тамбур, ты, Рыжий, на всякий случай открой наружную дверь…
Вожак, по прозвищу Череп, оглядел своих помощников и решительно взялся за ручку двери.
— Чует мое сердечко, что в чемоданчике добра навалом, — ухмыльнулся худощавый вор, показав золотой зуб.
— Ты иди вперед, а я за тобой, — прошептал Рыжий.
Витька услышал пронзительный женский вопль и вскочил на ноги. Он попытался открыть дверь, но она была заперта. Тогда, рискуя упасть под колеса, шагнул на черный буфер, ухватился за металлическую лесенку, ведущую на крышу, и перепрыгнул на ступеньки следующего вагона. Крик захлебнулся, послышалось мычание, плач. Витька, еще не отдавая себе отчета, что делает, навалился на дверь, и она легко распахнулась. Прямо на него, запрокинув голову, спиной падала женщина. Держась руками за поручни, Витька грудью и головой с каким-то неистовством стал заталкивать женщину обратно в тамбур. Это ему удалось. Протиснувшись вслед за ней в полутемный тамбур, он захлопнул за собой дверь и прижался к ней спиной На него с удивлением и злостью смотрели три пары глаз. Женщина, сжавшись в комок, всхлипывала рядом. Витька со свету не разглядел толком мальчишек. Едва отдышавшись, он задал наиглупейший вопрос:
— Что тут происходит?
— Исполняем цыганские романсы, — ухмыльнулся Череп и сильным толчком двинул Грохотова в зубы.
Адская боль в затылке помутила сознание. Снова, как тогда на полянке, перед глазами появился разноцветный круг, медленно стал расширяться, меняя радужные цвета, затем вдруг неожиданно уменьшился, превратился в точку, и Витька отчетливо увидел перед собой наглое ухмыляющееся лицо. Изо всей силы гудящей головой он боднул это мерзкое лицо. Вор отскочил к другой двери и схватился обеими руками за челюсть.
— Пи-ку-у… — шипел он. — Кому говорю, пику-у!
Один из его сообщников стоял, опустив руки и открыв рот. На лице его растерянность и изумление. Второй, с золотым зубом, поспешно вытаскивал из кармана нож. Витька, не дожидаясь, лягнул его ногой. Вожак прыгнул к Витьке и, ударив в лицо, схватил обеими руками за куртку и потащил на себя. Ему удалось подтащить Грохотова к второй двери. Не отпуская его, он прошипел:
— Открывай!
Вор с золотым зубом наконец разогнулся и бросился к противоположной двери. Оттолкнув онемевшую от ужаса женщину, он распахнул тяжелую дверь. В тамбур ворвался яростный грохот колес, шум ветра.
— Пику-у! — снова зашипел Череп.
Тут бы, наверное, Витьке и настал конец. Крепко зажатый вожаком, он не мог даже повернуться. Вор с золотым зубом вытащил финку с наборной ручкой и замахнулся…
— Нет! — тонко крикнул толстяк и сильно ударил вора с золотым зубом стальным прутом по руке. Финка упала на пол.
— Череп, он сука-а! — завизжал вор с золотым зубом. — Он меня фомичем!
Череп сильными толчками в грудь стал продвигать Витьку к открытой двери. Грохотов отталкивал его, стараясь высвободить руку для удара, но вожак был выше и сильнее его. Витька уже ощущал спиной грохот и ветер. Еще полметра — и он полетит под откос…
— Не надо, Череп, — услышал он знакомый, умоляющий голос. — Это же Витька Грохотов…
И Витька наконец узнал этот голос — голос Сашки Ладонщикова. В этой опасной и стремительной схватке Грохотов не разглядел своего спасителя. Уже ветер трепал волосы на Витькиной голове, а грохот колес был где-то совсем близко, когда он почувствовал, что Череп ослабил свои объятия.
— Отпусти, Череп! — уже не умолял, а требовал Сашка. Он вцепился одной рукой в спину вожака, а стальным прутом отталкивал наседавшего на него Леньку Золотого Зуба.
- Предыдущая
- 70/73
- Следующая
