Выбери любимый жанр

День, когда они возвратились - Андерсон Пол Уильям - Страница 1


Изменить размер шрифта:

1

Пол Андерсон

День, когда они возвратились

И вот, ко мне тайно принеслось слово, и ухо мое приняло нечто от него. Среди размышлений о ночных видениях, когда сон находит на людей, объял меня ужас и трепет и потряс все кости мои. И дух прошел надо мною, дыбом стали волосы на мне. Он стал, — но я не распознал вида его, — только облик был перед глазами моими; тихое веяние, — и я слышу голос…

Книга Иова, IV, 12—16

Глава 1

На третий день он восстал из мертвых и вновь поднялся к свету.

Над морем, что когда-то было океаном, занимался рассвет. На севере синели скалы, встававшие над серо-стальным горизонтом. По лицу утеса низвергался водопад, и гром его разносился в стылом безветрии. Небо было лиловым на западе, пурпурным в зените и сияющим на востоке, где восходило солнце. Но Утренняя Звезда все еще была видна — Утренняя Звезда, планета Избранных Первыми.

«Я первый из Избранных Вторыми, — было известно Джаану, — и глас тех, кто избирает. Быть человеком — значит изливать сияние».

Его ноздри жадно вбирали воздух, его мышцы радовались движению. Никогда еще его восприятие не было столь острым. От радостного лица до попирающих прах ног — он существовал, он был реален.

— О великая радость! — сказала та его часть, что была Каруитом.

— Она переполняет это бедное тело, — ответил Джаан. — Воскресение из мертвых мне непривычно. А ты сам — не чувствуешь ли ты себя скованным цепями чужаком?

— Шесть миллионов лет пролетели как одна ночь, — сказал Каруит. — Я помню блеск солнца на волнах и рокот прибоя — там, где теперь камни у нас под ногами. Я помню могучие стены и гордые колонны — теперь это жалкие руины у нашей разверстой могилы. Я помню плывущие в небе облака, коронованные радугами. Больше всего я хочу вспомнить — и не могу, ибо плоть, которой я стал, не может удержать пламя, которым я был, — я хочу вспомнить полноту своего существования.

Джаан поднял руки к короне, сжимавшей его виски.

— Для тебя это тяжелая ноша, — сказал он.

— Нет, — пропел Каруит. — Я ведь разделю все то, что она сулит тебе и твоей расе. Я буду расти вместе с тобой, и ты — вместе со мной, и они — вместе с нами, пока человечество не только станет достойно принятия в Единство, но и даст ему нечто, никому другому недоступное. И наконец мысль создаст Бога. Теперь не медли, нужно объявить об этом людям.

Он/они пошли вверх по склону к Арене. Дидона, Утренняя Звезда, таяла в небе над ними.

Глава 2

К востоку от Виндхоума местность понижалась, пока не достигала подножия Гесперийских холмов. Раннее лето набросило на их суровые вершины покрывало листвы: голубоватой, зелено-серой, пронзительно зеленой там, где росли дубы и кедры, и пурпурной в зарослях расмина. Отдельные деревья, кусты, целые рощи привольно раскинулись на живой мантии огненной травы, переливавшейся красными и желтыми оттенками оникса.

С запада потянул прохладный ветерок. Айвар Фредериксен поежился. Ложе карабина показалось его руке особенно холодным. Дерн, на котором лежал Айвар, начал сворачиваться на ночь, превращаюсь в упругий войлок. Его дневной запах — запах кремня и искр — уже почти не ощущался. Над Фредериксеном нависало дерево дельфи: его искривленный низкий ствол, переплетение ветвей и густая листва образовывали живой грот. Шелест листьев напоминал шепот на неизвестном языке. Отсюда Айвару был виден склон, усеянный небольшими кустиками и валунами, и полная теней долина. Идущую вдоль берега дорогу уже скрыли сумерки, и только по воде иногда пробегали неяркие отблески света, Сердце Айвара колотилось громче журчания Вилдфосса.

Никого. Неужели они никогда не появятся?

Краем глаза он уловил промелькнувший отсвет. Затаив дыхание, он присмотрелся внимательнее. Летящий с запада флиттер?

Нет. Блеск последнего закатного луча на взвихренных ветром листьях обманул его. Над хребтом Хорнбек поднималась всего лишь Креуса. У Айвара вырвался смешок — симптом того, как напряжены были его нервы. Словно в поисках лекарства от одиночества, он проводил взглядом луну. Ее блеск усиливался: поднимаясь к востоку, она становилась все более полной. Лучи уже скрывшегося за горизонтом солнца так же засияли бы золотом на крыльях летательного аппарата на фоне глубокой синевы неба…

«Полегче! — пытался урезонить себя Айвар. — Ты скоро совсем сойдешь с ума. Ну и что, что это твой первый бой? Это не оправдание. Ты ведь командир, разве не так?»

Хотя разреженный сухой воздух Энея был ему привычен от рождения, Айвар почувствовав, что дыхание разрывает ему грудь, а язык стал шершавым, как подметка. Он потянулся за флягой. Вода, которую он набрал из реки, отдавала железом.

— Ахх… — выдохнул он. И тут увидел имперских солдат.

Именно так они и появились — внезапно, как удар. Какой-то частью рассудка Айвар понял, почему так произошло. Солдаты вышли на дорогу позже, чем ожидалось, их скрыли сумерки, да и рощица прямо перед ним заслоняла их до последнего момента. Но как же получилось, что и остальные не увидели их раньше? Партизаны же рассредоточились на три километра в обе стороны от него. Не очень-то высока их боеготовность…

Однако эта мысль промелькнула где-то на краю сознания. Айвара нес могучий поток. Он не знал — что это так ревет в его ушах — страх, гнев, безумие, — да и не было времени отделить одно от другого. Он лишь со смутным изумлением отметил, что не испытывает ни героической радости, ни железной целеустремленности. Его тело просто выполняло заранее намеченный план, а в голове звучал вопль: «Как я здесь оказался?! Как мне выбраться из этой заварушки?!»

Айвар вскочил на ноги, издал охотничий крик волкопаука, услышал, как такие же крики передали команду дальше по цепи. Натянув капюшон на голову и скрыв лицо под ночной маской, он сжал карабин и выбрался из укрытия под деревом дельфи.

Все его ощущения стали болезненно-яркими. Он видел каждый свернувшийся стебель огненной травы, по которой бежал, чувствовал ее упругость под ногами, ощущал тепло, исходящее от нагревшейся за день скалы, вдыхал сладкий запах кедра, задев на бегу ствол дуба, запомнил шершавость его коры. Казалось, он мог бы точно назвать число лепестков на цветущем расмине или вычислить скорость, с которой перьевица складывает листики перед наступлением ночного холода. Однако все это плескалось где-то на окраинах его сознания, как и игра мускулов, напряжение нервов, биение крови в сердце. Его «я», самая суть его существа была сосредоточена на одном — сейчас он сразится с врагами.

Все они были людьми — пешие солдаты, взвод морской пехоты, усиленный полевым орудием. Пушка на тихо гудящем антиграве плыла в двух метрах над дорогой, Хотя солдаты и не сняли касок, они явно не ожидали никаких неприятностей от этого рутинного патрулирования и скорее шли вразвалочку, чем маршировали. Большинство из них переключили свои наплечные энергопакеты на обогрев мешковатых зеленых комбинезонов.

Это Айвар понял по показаниям инфраскопа на своем карабине. Собственные же глаза сказали ему, что из-за кустов и по склонам холмов бегут его товарищи, как и он, в маскировочной одежде и с ружьями. Он услышал боевой клич и пронзительные вопли вперемежку с выстрелами. Энейцы вдвое превосходили противника числом, на их стороне было преимущество внезапности и жажда свободы.

Конечно, у них не было энергетического оружия, но шквал пуль обрушился на артиллериста, и Айвар увидел, как тот вылетел из-за пульта, превращенный в кровавое месиво. «Мы одолеваем!» Айвар тоже выстрелил и снова побежал зигзагом, низко пригнувшись. Цель атаки заключалась в том, чтобы истребить взвод и спрятать захваченное оружие в горах.

Но дуло пушки опустилось, и она стала стрелять. Слишком поздно Айвар понял: кнопка мертвого человека.[1] Морские пехотинцы, попадавшие на землю, когда началась стрельба, поднялись и перегруппировались под прикрытием огня. Только несколько раненых и убитых остались лежать на земле. Вспышки выстрелов из бластеров и гранатометов озарили все вокруг. Ближайший к Айвару энеец дернулся, покатился вниз по склону и закричал. Он кричал. Он кричал. Кровь на траве казалась невероятно яркой, она все текла и текла…

вернуться

1

Кнопка мертвого человека — страховочное устройство, включающееся, когда оператор теряет возможность сознательного управления механизмом (срабатывает под действием веса мертвого тела или при прекращении контролируемого волей человека усилия).

1
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело