Предательство - Стайн Роберт Лоуренс - Страница 4

• Предыдущая
• 4/22
• Следующая

— Морковки маленькие да сладкие, — сказал Уильям I уди. Он важно уселся во главе стола и придвинул к себе деревянное блюдо с бисквитами.

Сюзанна наблюдала за тем, как отец обедает. Он выглядел таким усталым. Усталым и старым. Ему еще и сорока не было, но лицо уже избороздили морщины, а когда-то светлые волосы стали совсем седыми.

— Это Сюзанна испекла бисквиты, — сказала Марта Гуди.

— Хочешь еще подливки, папа? — спросила девушка, снимая с огня кипящий котел. — Там еще много вареной моркови.

— Надо оставить несколько кусочков для Джорджа, — напомнила мать. — Он скоро проснется.

— И почему это наша морковь такая мелкая? — проворчал мистер Гуди. — Вон, у Мэттью Файера все морковки здоровые, словно свечки.

— Спросил бы у него, может быть, он и открыл бы секрет, — предложила Марта.

Уильям Гуди нахмурился, и посмотрел на жену. Его серо-зеленые глаза сузились.

— Мэттью Файеру никогда не превзойти меня в искусстве огородника. И ему не известны какие-то секреты, которых не знал бы я.

— У Файеров целая куча секретов, — возразила жена. — Кто они такие, эти братья Файер? Откуда их сюда занесло? По-моему, они не переселялись в Новый Свет из Англии, как мы.

— Почем я знаю? — ответил мистер Гуди задумчиво. — Они приехали из какой-то маленькой деревеньки, и это все, что мне известно. Когда братья сюда явились, у них не было никакого добра, кроме жен. А здесь у них дела пошли в гору. И это доказывает, что они благочестивые люди, хранимые Создателем.

— Наша морковь достаточно сладка, Уильям, — вздохнула жена. — Не знаю, чего ты так разошелся.

Уильям Гуди кивнул.

— Достаточно сладка, — пробормотал он.

— Помоги мне прибрать со стола, Сюзанна, — велела мать. — Что это ты сидишь, словно ничего вокруг не замечаешь?

— Извини, мама, — девушка начала вставать, но отцовская рука вернула ее на место.

— Сюзанна займется уборкой попозже, — объявил Уильям. — Сначала я с ней поговорю.

Он поднялся из-за стола, снял с полочки трубку, достал из кисета табак и пошел к очагу за огнем.

Сюзанна повернулась на стуле, не спуская глаз с отца и стараясь понять, что ее ожидает.

— О чем ты хочешь поговорить со мной, папа?

— Об Эдварде Файере, — ответил он, затягиваясь дымом.

Девушка невольно вскрикнула. Она никогда не рассказывала родителям о своих отношениях с Эдвардом. Ей казалось, что они считают парня просто знакомым их дочери.

Помахивая своей длинной белой трубкой, мистер Гуди приблизился к столу. Он придвинул табурет к Сюзанне и уселся.

— А ч-что с ним такое? — выдавила девушка, обхватив колени руками.

Отец посмотрел на нее пристально. Трубка сильно дымила, окутывая его лицо небольшим облаком.

— Люди видели, как ты гуляла вместе с Эдвардом Файером, — ответил отец. — Гуляла с ним наедине.

У Сюзанны так и отвисла челюсть. Девушка сделала глубокий вдох, затем попробовала заговорить, но язык не слушался.

— Ты не отрицаешь этого, дочка? — белые брови отца сложились в дугу над сверлящими Сюзанну серо-зелеными глазами. — Не отрицаешь?

— Нет, папа, — произнесла девушка тихо.

— Вас видели вместе в лесу, — продолжал отец строго. Он поднес трубку к губам, но больше не затягивался.

— Да, папа, — ответила Сюзанна, склонив голову на грудь. И тут ее прорвало. Слишком долго она таилась от родителей. И больше не могла сдерживаться.

— Мы с Эдвардом любим друг друга! — закричала девушка. — Он собирается на мне жениться! Разве это не чудесно?

Мать оторвалась от очага, ее глаза широко распахнулись от изумления.

Лицо Уильяма Гуди побагровело. Он бухнул трубкой о стол.

— Дочь моя, ты лишилась рассудка? Витаешь в облаках?

— Ты что, не расслышал, папа? — воскликнула Сюзанна. — Эдвард хочет на мне жениться!

Отец закрыл глаза и громко откашлялся. Трубка дрожала у него в руке.

— Ты не можешь выйти за Эдварда Файера, — сказали он наконец.

— Что ты говоришь? — прошептала Сюзанна. — Почему не могу?

— Потому что Эдвард Файер уже обручился, — объяснил мистер Гуди устало.

— Что? — вскрикнула девушка.

— Эдвард Файер собирается жениться, — сказал отец. — Он помолвлен с молодой женщиной из Портсмута. И его отец сказал мне об этом сегодня утром.

Огонь в очаге догорал. Через всю комнату пролегли длинные тени. Сюзанна поворочалась на своей старой перине и отвернулась к стене.

«Как мог Эдвард так жестоко обойтись со мной? — она задавала себе этот вопрос уже в тысячный раз. — Как он мог убедить меня в своей любви!»

Девушка зарылась лицом в подушку, чтобы заглушить рыдания.

В этот вечер она улеглась спать намного раньше обычного, надеясь, что родители не заметят ее потрясения. Уже прошло несколько часов. Бледный полумесяц висел высоко в ночном небе, а Сюзанна не могла заснуть, все ворочалась на своей узкой постели и тихо всхлипывала. Она думала об Эдварде со злостью и в то же время не могла поверить в его коварство.

«Я доверилась Эдварду, — думала девушка. — Я верила всем его словам. Я даже рисковала ради него своей репутацией. А он отплатил мне тем, что обручился с другой».

Сюзанна повернулась на бок, тяжело дыша, и посмтрела на догорающие угли в очаге. Сознание воскрешало тайные свидания с Эдвардом Файером. Девушка вспоминала все его слова, прикосновения, поцелуи.

«Эдвард всегда казался таким надежным, — подумала она с горечью. — Таким честным и искренним. Таким замечательным».

Сюзанна отпихнула одеяло и снова уткнулась в подушку, обхватив ее обеими руками.

«Больше я никому не поверю, — клялась себе девушка. — Никому! Никогда!»

В окнах двухэтажного дома Бенджамина Файера все еще не гас свет. Сам хозяин стоял посреди столовой, держась за спинку своего кресла.

Сын. Бенджамина Эдвард находился у противоположного конца дубового стола и мрачно глядел на отца.

Бенджамин был высок и широк в плечах. Казалось, если ему придется схватиться с быком, мужчина непременно станет победителем. У него были прямые черные полосы, достигавшие ему до ушей, и густые брови над маленькими черными глазками, взгляд которых мог пронзить все на свете.

Лицо Бенджамина было красным, а брови почти всегда нахмуренными. Во всей его фигуре чувствовалась мощь, подчеркивавшаяся сердитым выражением лица. Большинство жителей деревни побаивалось судью, что его нисколько не смущало.

Сейчас Бенджамин стоял спиной к очагу и теребил рукой длинный ряд пуговиц на своем камзоле, пристально разглядывая сына.

— Я не буду слушаться тебя, папа, — сказал Эдвард дрожащим голосом. Прежде парень не смел возражать отцу. Он знал, насколько это нехорошо.

Бенджамин посмотрел на него через стол, весь напрягшись. И ничего не ответил.

— Я не могу подчиниться тебе, папа, — повторил Эдвард, видя, что не дождется ответа. — Я не хочу жениться на Анне Уорд.

Парень шагнул за спинку стула. Ему не хотелось, чтобы отец видел, как дрожат его колени.

— Ты женишься на этой девице осенью, — проговорил Бенджамин тихим баритоном. — Я уже обо всем договорился с ее отцом.

Он повернулся к Эдварду спиной, давая понять, что разговор окончен. Взяв кочергу, судья принялся ворочать поленья в очаге. Множество искр взметнулось кверху и исчезло в дымоходе.

Эдвард тяжело сглотнул.

«Способен ли я на это? — спрашивал он себя. — Способен ли противиться воле отца? Хватит ли сил?»

Парень долго не мог подобрать слов для следующего вопроса: «Правильно ли будет соглашаться с отцом? Может быть, я обязан выполнять все его желания?»

«Нет! — сам себе ответил Эдвард. — Я люблю Сюзанну Гуди. Я женюсь на Сюзанне и ни на ком другом. На этот раз я не обязан исполнять волю отца. И не стану!»

Парень сделал глубокий вдох

— Сэр, — позвал он, заставляя Бенджамина отвернуться от очага. — Я не могу жениться на Анне Уорд. Я ее совсем не знаю. Она для меня чужая.

— Ничего, узнаешь после свадьбы, — строго сказал Бенджамин. — И для нас это весьма удачная партия.

• Предыдущая
• 4/22
• Следующая