Наследник Виссавии (СИ) - Алмазная Анна - Страница 6

   - Это очень безрассудно с его стороны, - насмешливо ответил Алкадий.

   - У него есть важная причина... В храме родов на Зеленой улице он назовет Лилианну своей женой...

   - Да что ты... - Рэн вздрогнул от промелькнувшей в голосе Алкадия ненависти. - Эти двое детей действительно не могут сидеть спокойно. Ни Рэми, ни его шустрая сестренка Лия.

   - Я очень надеюсь, что сегодня ты не допустишь ошибки.

   - Я никогда не допускаю ошибок, Ферин. А теперь прости, но у меня важные дела... Я голоден. Мне нужна жертва.

   - Я думал, лоза мертва.

   - Лоза мертва... но я питаюсь магией, мой друг... потому мне пора на охоту. Если только ты не согласишься меня покормить... в чем я очень сомневаюсь.

   Ферин вздрогнул.

   - А как же храм родов и наследный принц Кассии?

   - Не волнуйся, брат, повидаться с твоим другом я тоже успею. А сытый я буду лишь сильнее.

   Когда и Алкадий, и Ферин скрылись в темноте, Рэн вышел из тени, и, услышав бой колоколов в башне храма Радона понял, что безнадежно опаздывает. Следить за Алкадием дальше ему расхотелось. Смотреть на трапезу магического упыря дело не сильно приятное, а для виссавийца даже вредное. Рэн не переносил, когда другим причиняли боль.

   - И как только ты смогла вырастить такую тварь, моя богиня? - вздохнул Рэн, скидывая щиты. Алкадий и его собеседник уже далеко, а от защищаться от простых жителей города Рэну было незачем. Наследного принца Кассии, правда, жаль, но, с другой стороны, дела Мираниса Рэна не касаются. Сейчас самым важным был наследник.

   Однако всю дорогу Рэна не отпускало дурное предчувствие. Ему все время казалось, что он упустил что-то очень важное. Тревожили почему-то те два письма. О каких играх говорил целитель судеб? Почему так срочно хотел увидеть брата? Почему требовал, чтобы тот явился в замок к принцу?

   И все же, почему все оказалось столь сложным? А ведь они думали, что Арман всего лишь простой дозорный, что заменить его будет сравнительно легко.

   Это и правда оказалось несложным. Дериан блестяще справлялся с ролью главы рода, его способности целителя помогали сразу раскусить любого посетителя, с любым найти общий язык и заслужить его доверие. Никто и не заметил подмены. Никто не был с Арманом так близок, чтобы почуять неладное.

   А принц? Рэн сразу же по приезде выяснил, что Арман и целыми седмицами мог не появляться в замке, а Миранис этого даже не замечал. И тут сразу два письма... будто у наследника были с принцем какие-то важные дела, о которых ни Рэн, ни Дериан не знали.

   "Принц в гневе". Чем отсутствие в замке Армана могло так разгневать наследника Кассии? И почему принц сам об этом не пишет? Приглашает, почти вежливо. Мог ведь и дозор прислать за Арманом, а этого не сделал, просит неофициально, почти тайно... даже лучших друзей принцы не просят. Они приказывают.

   Сам того не заметив, Рэн достиг небольшого, низкого здания с плотно закрытыми ставнями окнами: гости не очень-то любили, когда за ними наблюдали с улицы. Над небольшим, резным крылечком была неширокая, в два локтя вывеска с кривоватой мазней, изображавшей, скорее всего, реку. Была тут и надпись "На ракой", но ошибка, наверное, не смущала ни трактирщика, ни его посетителей: те, кто заходили в трактир вряд ли умели читать.

   Рэн фыркнул, всплеском магии удалил с одежды и обуви следы грязи, и, вскочив на крыльцо, толкнул низкую дверь. Сразу же захотелось обратно: виссавийца замутило от запаха кассийской еды, смешанного с запахом спиртного. Запершило в горле, глаза начали слезиться из-за дыма, и Рэн застыл на пороге, давая себе время, чтобы слегка привыкнуть к смраду.

   - Что ты тут забыл, малыш? - ласково спросил толстый мужчина, пытаясь погладить Рэна по бедру. Виссавиец поднял злой взгляд и улыбнулся, когда елейная улыбка толстяка вдруг куда-то исчезла, и на жирном лице появилась маска ужаса.

   - Я бы на твоем месте попостился, мой друг, - сказал вдруг Рэн. - Тебе ведь только пару дней жить осталось. А в следующей жизни, чует мое сердце, быть тебе неприкасаемым и служить в доме забвения в качестве милого, сладкого мальчика... посетители, говорят, таких любят. А я вот таким никогда не был и не буду.

   - Щенок, - прошипел толстяк, замахиваясь на Рэна.

   - Я бы этого не делал, - тихо ответил хранитель смерти. Он схватил толстую шею мужчины, и прошептал:

   - Лицезрей свою смерть, тварь! И свою будущую жизнь!

   Рэн понятия не имел, что там толстяк увидел, но увиденное любителю мальчиков явно не понравилось. Трясясь, как осиновый лист, толстяк вдруг сполз в ногам виссавийца. Его вырвало. Рэн слегка подвинулся, как раз настолько, чтобы на его идеально чистые сапоги не попали брызги рвоты, и, сделав невинные глазки, громко сказал:

   - Ой! Дяде плохо!

   Он перешагнул через толстяка и обвел взглядом зал. Нужный Рэну человек нашелся сразу: в таверне был только один оборотень. Он сидел в самом углу залы, у стенки, на которой была повешена какая-то мазня, наверняка выдаваемая хозяином таверны за картину, и задумчиво попивал теплое с пряностями вино. Светлые, цвета спелой соломы, волосы, округлое лицо, такая же округлая фигура, простоватый с виду взгляд. И не скажешь ведь, что ларийский шпион.

   Рэн присел за столик к другу Арама и, к удивлению хозяина, потребовал кружку молока.

   - Соплякам пора уж в кроватку, - сказал хозяин.

   - Он со мной, - осадил его оборотень.

   - Коль с тобой, так попроси вести его потише. А то сдается мне, что твой приятель из тех, от кого дохода нету, а неприятностей полный карман.

   Рэн не стал пугать хозяина своим знаменитым взглядом. Он сунул руку в карман и, достав золотую монету, дал трактирщику:

   - Я буду хорошим и очень полезным мальчиком, обещаю.

   Рэн попытался мимо улыбнуться. Но в улыбке его не было необходимости - монеты вполне хватило.

   - Как изволите, - немедленно расцвел хозяин, сменив гнев на милость.

   - Не раскидывай понапрасну деньгами, - помрачнел Бранше. - И не делай глупостей. Тебе игры, а мне тут еще жить.

   - Да какие глупости, - ответил Рэн. - Ну осадил любителя красивых мальчиков, так тебе, неужто, его жалко?

   - Этот любитель хорошеньких мальчиков - сыночек местного купца. Очень богатого и влиятельного торгаша. Однако, ты не за этим пришел, не так ли? Мне завтра работать, а я и так тебя прождал достаточно долго, так что давай быстрее закончим. Чего от меня хотят виссавийцы?

   Рэн достал из-за плаща увесистый мешочек и, убедившись, что на них никто не смотрит, передал его под столом Бранше.

   - Ого! - удивился оборотень. - И ты с этим по улицам ходишь?

   - Ты же убедился уже, что меня не так легко ограбить, - усмехнулся Рэн.

   - За эти деньги можно дом купить. И убить почти любого... так чего же хотят от меня виссавийцы?

   - От тебя - ничего. От цеха наемников.

   - Почему Арам сам не попросит? - удивился вновь Бранше.

   - А зачем просить, если можно заплатить? - холодно ответил Рэн. - Мы не любим оставаться в долгу без причины, и ты об этом должен знать.

   - Хорошо... чего вы хотите? - смирился Бранше, пряча мешочек.

   - Всего лишь немного сведений.

   - Что это за сведения, если стоят так дорого? - нахмурился Бранше.

   - Мы хотим знать все о главе Северного рода, и как можно быстрее.

   - Армане? - еще больше удивился Бранше. - Но зачем вам Арман? Я бы не удивился, если бы спрашивали о Рэми... но Арман?

   - Рэми это целитель судеб? - насторожился Рэн. - Какое отношение Эррэмиэль имеет к Виссавии?

   - Никакого! - отрезал Бранше, но Рэн понял, что оборотень врет. А если врет, но Рэн должен знать почему, и разговор обещает быть интересным.

   - Значит, ты знаешь Армана? - тихо спросил он.

   - Знаю.

   - Опиши его...

   - Светловолосый, тонкое лицо, высокий...

   - Но он таким был не всегда?