Целитель судеб (СИ) - Алмазная Анна - Страница 33

   - Расскажи мне.

   - Боюсь, я мало что об этом знаю, наследник, - осторожно ответил Элан. - Тебе надо поговорить с хранителем знаний. Например, с Арамом.

   - Ты же знаешь, что я не могу.

   - Ты все можешь, - возразил Элан. - Но если тебе угодно упорствовать, пусть будет так. Я очень хорошо знаю одного человека, который все тебе объяснит лучше, чем я. И, если ты прикажешь, даже если просто попросишь, он сохранит твою тайну. Можем пойти прямо сейчас...

   - Сейчас ночь, - резко ответил Рэми. - Нормальные люди в это время спят.

   - Хранители знаний всегда были немного ненормальными, - голос Элана почему-то стал мягче и в нем появились странные, немного покровительствующие нотки. Рэми вздохнул. И этот считает его запутавшимся ребенком. Хотя, может быть это как раз и правда.

   - Марк часто работает ночами, - продолжил Элан. - Не думаю, что будет против гостей. Тем более, против такого гостя, как ты, Нериан.

   Рэми задумался. Не хотелось ему тревожить ночью какого-то неизвестного Марка, но он устал от загадок, от недомолвок... и слова вождя все же попали в цель. Рэми начал сомневаться. А он ненавидел сомнения.

   - Идем! - решился Рэми.

   Элан поднялся, открыл переход, и пропустил вперед наследника. Вновь мелькнула под ногами пустота, вновь нагрянула и отпрянула бесконечность, рассыпаясь по безоблачному небу звездами, и Рэми оказался у низкого дома, над которым висел прикрытый тонкой тучкой месяц.

   Дом спал в предрассветной дымке. Рэми вновь засомневался: стоит ли тревожить людей посреди ночи, как входная дверь открылась, и на пороге появился темный силуэт в свете фонаря, тихо спросивший:

   - Кого так поздно принесло?

   Фонарь скользнул вверх, свет попал в глаза, заставив зажмуриться, а когда Рэми очнулся, фонарь уже стоял у его ног, а незнакомец упал на колени, выдохнув:

   - Мой вождь.

   - Это не совсем вождь, Марк, - ответил за спиной Рэми Элан. - Присмотрись внимательнее...

   Марк посмотрел на Рэми. Некоторое время он все так же стоял на коленях, вглядываясь в гостя, потом поднялся и уже гораздо с большим достоинством поклонился Рэми:

   - Я не знаю, кто вы, и зачем пришли, но я рад принимать вас в моем доме.

   - Простите, что так поздно, Марк, - пробормотал Рэми.

   - Я люблю работать по ночам, - отмахнулся тот. - Войдите. Вижу, что вы вымокли до нитки и замерзли. Пойду поищу для вас сухую одежду. Только прошу быть потише... мои домочадцы еще спят...

   Молча хозяин повел их по темному коридору. Несколько раз Рэми натыкался в темноте на какие-то вещи, что-то опрокинул, судя по звуку - стопку книг, и хозяин, извинившись, зажег-таки запоздало фонарь.

   - Простите меня. Я привык к своему дому и прекрасно нахожу в нем дорогу в темноте. И я так привык к одиночеству, что уже и разучился быть любезным хозяином. Не подумал, простите еще раз.

   Они вошли в небольшую дверь и оказались в неярко освещенной, тесной комнате, наверняка служившей хозяину кабинетом. Рэми поразили огромные шкафы у стен, забитые по завязку толстыми, старинными книгами. Поразил легкий беспорядок на стоявшем посреди кабинета столе: какие-то листы бумаги, исписанные мелким, непонятным почерком, разрисованные паутиной схем. Запах бумаги, кожи, чернил и свечей, носившийся в воздухе, смешанный с едва ощутимым ароматом магии.

   - Простите за беспорядок, архан. Сейчас принесу вам сухую одежду. Может, еще чего-нибудь? Вижу, вы устали... могу угостить вас настойкой гуараны.

   - Не откажусь, - задумчиво ответил Рэми, беря на руки одну из книг. Кажется, трактат по магическим животным. Обитая кожей обложка приятно грела руки, идеальный каллиграфический почерк напомнил Рэми далекое детство, когда Арман склонялся над учебниками, повинуясь указаниям учителя, и его светлые волосы падали на потемневшую от времени бумагу. Мягко шуршали под пальцами брата страницы, а Рэми сидел в уголке тихо, как мышка, боясь пошевелиться, боясь, что его выгонят.

   Он любил наблюдать за Арманом. Любил, когда глаза брата становились задумчивыми, и он покусывал перо, поверяя бумаге свои мысли. Любил, когда Арман разрешал ему сесть рядом, прижаться к его боку, когда рука брата вдруг мягко ерошила волосы Рэми, и Ар улыбался в ответ на похвалу учителя.

   Рэми захлопнул книгу. Это было давно, очень давно. Вот в таком же кабинете, вот за таким же столом, в доме такого же немного сумасшедшего, не замечающего весь мир за книгами старого учителя. А потом за ними приезжала в карете пахнущая духами мать, и они гуляли по городскому парку. Мама покупала им сладости, Ар хмурился, когда мачеха говорила ему "мой мальчик", но Рэми видел, что ему приятно. Чувствовал это...

   Теперь приятно не было никому. Хозяин вошел в комнату, и подал Рэми стопку аккуратно сложенной одежды:

   - Мы с вами одинакового роста, надеюсь, что подойдет. Правда, вы стройнее и, боюсь, моя одежда будет висеть на вас мешком. Но сейчас главное, чтобы вы не простудились. Хотя, если изволите, я и сейчас могу послать за целителем либо за вашим харибом.

   - Не стоит так беспокоиться, - ответил Рэми, раздеваясь.

   Он только теперь смог присмотреться к Марку. Виссавиец, как и Арам, носил желтые одежды, значит, был хранителем знаний. Но в отличие от всегда холодного, пронзительного взгляда Арама, черный, как и у почти всех виссавийцев, взгляд Марка был слегка рассеян и задумчив.

   Похоже, что этот человек постоянно витал в своих мирах, среди размышлений, формул, схем и давно, казалось, утерянных знаний. Похоже, что приход Рэми выдернул его из чего-то важного - на столе, на исписанном листке бумаги медленно высыхали чернила, а свеча, наверняка горевшая от самого заката, уже почти растаяла, и огонек ее угасал, рискуя погрузить кабинет в темноту.

   На щеке Марка остался чернильный развод. Черные волосы его были растрепанны, а желтые, цвета спелой пшеницы, одежды выпачканы в паутине и пыли. Наверняка лез наверх книжных шкафов за давно забытыми фолиантами, наверняка работал над чем-то для него очень важным. И наверняка был все же недоволен приходом гостя.

   Рэми стянул мокрую тунику и заставил себя не вздрогнуть, когда услышал мысленный диалог между Марком и Эланом: "Ты кого мне привел? Архана? В мой дом? Смерти моей хочешь? Если Арам узнает..."

   "Арам не узнает, - ровно ответил Элан. - Тем более, что гостя я тебе привел особенного и не совсем кассийца. Ты сам его в темноте спутал с вождем. Думаешь, это случайность? А если я скажу, что нет? Перед тобой сын Астрид."

   Марк сглотнул. Его взгляд пробежал по завязывающему пояс Рэми, и быстро вернулся к чаше, в которой плескалась красноватая жидкость.

   - Прошу, выпейте, - протянул он Рэми чашу. - Вам необходимо согреться, мой архан.

   "Ты ошибаешься, - продолжил он. - Сын Астрид умер. Этот юноша очень похож на Элизара, это правда, но то не повод..."

   Рэми пригубил питье, чувствуя себя неловко. Он и сам удивлялся, как хорошо у него получалось делать вид, что он ничего не слышит и не понимает.

   "Не повод? Ты хорошо знал Астрид, приглядись же. Не видишь, как он двигается, не слышишь, как он разговаривает? Не чувствуешь в нем силу целителя? Но и это не главное. Стыдно, хранитель, что не видишь ауру, ее ауру вокруг юноши? Не видишь, как она его оберегает?"

   Марк вновь посмотрел на Рэми, на этот раз гораздо внимательней, и в его глазах промелькнуло замешательство. Однако, виссавиец, как и Рэми, отлично держал себя в руках - ни выдав своих чувств ни жестом, ни словом, он лишь вежливо, холодно улыбнулся и спросил:

   - Вам нравится? Садитесь, архан, я сейчас слегка приберу беспорядок.

   - Не стоит, - ровно ответил Рэми. - Он мне не мешает.

   "А ты ведь прав... действительно... - Рэми коснулись на мгновения истинные чувства хозяина дома: удивление, искренняя радость и... Рэми на миг скривился - вновь это проклятое обожание. - Должен ли я показать, что знаю?"