Целитель судеб (СИ) - Алмазная Анна - Страница 29

   - Я все же считаю, что мы должны объясниться.

   - Зачем? - упрямо спрашивал Кадм. - О чем ты будешь с ним разговаривать? Что ты объяснишь? Что ты, племянник вождя Виссавии, хочешь остаться с Миранисом? Рэми, прости, но даже я это понимаю с трудом. Вождь, который живет кланом, такого никогда не поймет.

   - Приказываешь мне остаться? - оборвал его Рэми, обращаясь к принцу.

   Он помнил вчерашний день, помнил свою клятву и знал, что стоит принцу сказать только слово, и он никуда не пойдет, не сможет. Да и хотел ли Рэми куда-то идти? С одной стороны что-то тянуло его к вождю, с другой он понимал - Лерин прав. И Кадм прав. Может, не стоит, не нужно этого разговора, возможно, Рэми ничего не поправит, а только усложнит.

   Но в то же время прирожденное упрямство мешало Рэми остаться. Мешало и данное слово. Он обещал, что придет. И должен идти... если только... Миру он дал не слово, клятву.

   - Я ничего не могу тебе приказать, - сказал, наконец-то, принц, не поднимая взгляда, - и ты это прекрасно знаешь.

   "Что же ты делаешь, Мир? Отпускаешь или просто от меня отказываешься?"

   - Я бы этого не делал, - пытался встрять Кадм.

   - Твои отношения с Виссавией и родственниками - это твое личное дело, - оборвал телохранителя принц, вдруг шагнув к Рэми и заглянул ему в глаза.

   "Я никогда не буду тебя неволить," - говорил его взгляд, а губы только подтверждали:

    - Я могу лишь помочь, если ты захочешь, но приказывать я тебе не стану. Ты - мой телохранитель, а не мой слуга. Ты - мой друг. Ты - прикрываешь мою спину. Я хочу, чтобы ты был свободен. Даже от меня. Я могу лишь дать совет... я бы на твоем месте не пошел...

   - Но ты не на моем месте, - отрезал Рэми, направляясь к выходу.

   - Рэми! - окликнул его Мир. Рэми остановился в дверях.

   - Вернешься? - голос принца дрогнул.

   - Вернусь, - ответил Рэми.

   - А я не был бы в этом так уверен, - пробурчал Лерин.

   Но Рэми был уверен. Он не останется с вождем, он выбрал, на этот раз сознательно, связать свою судьбу с судьбой наследного принца Кассии. И теперь он не откажется от своего решения. Но вождь... должен об этом знать.

   Рэми вышел из покоев принца, накинул на голову капюшон и отошел в тень, пропуская Ферина. Не узнал, усмехнулся Рэми, когда придворный прошел мимо, даже не ответив на низкий поклон телохранителя. Принял за обычного хариба, что же, Рэми знал, что Ферин заносчив донельзя, а тех, кто ниже, за людей не считает.

   Рэми тщательно скрыл лицо под частыми складками капюшона, стрелой устремившись по узким, запутанным коридорам замка. Принц дал ему долгожданную свободу... Да вот только нужна ли ему эта свобода?

   Рэми на мгновение остановился, оперся спиной о покрытую темной драпировкой стену, пытаясь хоть немного успокоиться, отдышаться, откинул на плечи капюшон, жадно глотая запыленный воздух. С каждым мгновением его сомнение и страх росли. Он уже жалел, что решился на встречу с вождем. Он уже почти был готов вернуться к Миранису, позволить себя спрятать, положиться на Лерина с его хитрыми дипломатами. Но остатки гордости удерживали. Сколько будет скрываться? Нет, не так, сколько будет полагаться на других?

   - Проклятие! Что ты со мной делаешь?

   В окне в конце коридора небо уже окрасилось красным. Еще немного, и солнце зайдет за деревья. Рэми нельзя опаздывать. И в то же время как сложно оторваться от стены, сделать последний шаг...

   Такова жизнь - пока ты мал, тебя презирают. И пытаются задавить просто со скуки, чтобы доказать, что ты меньше, глупее, беспомощней. А когда ты получаешь силу, власть, тебя начинают боятся... и пытаются задавить из страха. И Рэми на самом деле более не нужен Виссавии. Ведь у вождя будет молодая жена, а скоро, возможно, появится сын. Будет ли он нужен и Кассии? Или там тоже его боятся, вернее, боятся целителя судеб?

   Боги, в лесу, простым лесником, он был счастливее...

   Боги, неправда. И в лесу, когда он был лесником, его защищал Жерл. Защищал так же помня о его происхождении...

   - Я знал...

   Раньше, чем Рэми успел очнуться от удивления и хоть как-то отреагировать, темная тень бросилась ему в ноги, заливая сапоги счастливыми слезами.

   - Я знал, что ты жив, Нериан, - выла облегченно тень. - Я знал, что не убил тебя... и теперь я понимаю.

   Рэми вздрогнул. Впервые за много лет кто-то называл его другим именем. Тем, которое придумал для него дед, тем, которое знали только виссавийцы.

   - Здесь твой дом. И здесь твое настоящее имя, - говорил дед. - Того, другого, я знать не хочу. И другие знать не будут.

   Рэми сглотнул. Воспоминания. Их с каждым днем становилось все больше. Далекое детство, кристально чистые глаза отца, которые унаследовал Арман. Веселый, игривый дядя, что должен был стать вождем Виссавии... а умер. Они все умерли.

   Рэми задохнулся от наплывшей к горлу горечи. И та, далекая, почти нереальная жизнь уже давно умерла. Рэми теперь другой, и живет он иначе. И теперь для него важны не Элизар и Рина, а Мир и Арман. Он выбрал. И уже давно выбрал. Еще когда увидел, как на его глазах исчезает целый замок, увидел, как рвались из ловушек горящих тел души людей, услышал, как оплакивает его где-то вдалеке Арман. Когда позволил матери себя спрятать. Когда позволил брату себя найти. Но Виссавия... Виссавия ему не нужна. И Элан, убивший так многих, ему не нужен.

   Рэми пытался оттолкнуть виссавийца, к которому испытывал лишь жгучее, ни с чем несравнимое отвращение, но Элан вцепился в его ноги и горячим шепотом умолял простить.

   - Отпусти меня! - прошипел Рэми.

   Этого хватило. Элан вдруг умолк и отполз на шаг от Рэми. Мелко дрожащий, сжавшийся в комок, он был жалок. Так жалок, что Рэми, уже собравшийся уходить, обернулся:

   - Не понимаю... - сказал он. - Я ведь знаю тебя. Гордый, непримиримый... почему ты сейчас унижаешься?

   - Я виноват перед тобой, - сказал Элан. - Я перед всеми ими виноват. Но они не знают... ты - знаешь. Я вижу, что ты знаешь.

   - И думаешь, что я прощу?

   - Я не смею надеяться на прощение.

   - Но его просишь!

   - Прости... - обреченно ответил Элан, - я действительно не должен был...

   Вдалеке раздались шаги, и Рэми раздраженно схватил Элана за шиворот, прошипев:

   - Вставай! Ты привлекаешь к нам внимание! А оно мне сейчас не нужно.

   - Но Нериан... почему...

   Рэми толкнул Элана в тень, встал перед ним и поклонился двум хорошеньким девушкам-арханам из свиты Калинки. Одна из красоток горделиво проплыла мимо, будто не заметив, другая ответила поклоном на поклон, и щеки ее вдруг вспыхнули в полумраке коридора.

   - А он хорошенький, - услышал Рэми ее восторженный шепот, и, скривившись, быстро накинул на голову капюшон, вновь скрывая лицо в складках.

   - Пойдешь за мной, - быстро приказал он. - И молчи!

   Рэми уже опаздывал. Он несся по коридорам, не решаясь открыть переход к вождю в замке Арама. Элан следовал за ним, обреченный, как старая собака на веревке, которую хозяин в последний раз ведет к озеру. Только Рэми топить Элана не собирался. Он вообще пока не знал, что с ним делать.

   Коридоры показались Рэми бесконечными. Выскользнув на улицу, он устремился к знакомой тропинке, что бежала меж усыпанных ягодами кустов черемухи. Солнце уже зашло за деревья. Лес вокруг погружался в полумрак. Таинственно блестели на листьях уже высыпавшиеся капельки росы, раздался с балкона сверху заливистый женский смех.

   - Зря ты вернулся в замок, - отрезал Рэми, останавливаясь и резко оборачиваясь к Элану. - Тебе ведь приказали...

   - Прости меня, - вновь прошептал Элан, продолжая дрожать.

   - Мне не нужны твои извинения! - вскричал Рэми. - Мне вообще ты не нужен!

   Элан сжался в комок. Рэми отвернулся. Пока виссавиец был холодным как кусок льда, ненавидеть его казалось легко. А теперь, слабый, беспомощный, готовый вновь броситься Рэми в ноги, да и к смерти, наверняка, готовый, Элан мог вызывать только сочувствие... и раздражение.