Расплата - Джексон Лайза - Страница 40

• Предыдущая
• 40/100
• Следующая

Бенц привел ее в кафе, в котором предлагали хороший кофе и напитки покрепче. Они сели за столик у окна, откуда через стекло была видна улица. Столик освещался мерцающим пламенем свечи в фонаре.

– А кто душил эту женщину, тот же самый священник?

– Не знаю, – призналась она. – Как я уже говорила, я видела лишь обрывки.

– А парень в склепе с женщиной, которую оставили умирать с голоду?

– Я же говорила, что точно не знаю. – Она покачала головой, когда официантка, приняв их заказ на кофе, двинулась к следующему столику. – Скорее всего, это он и есть. Но я не помню священника... просто... было что-то одинаковое в этом... кроме перепуганной женщины, было... ожерелье или цепочка. Как то, которое я видела на днях, то, которое он оставил на головке душа. – Она вздрогнула от этого воспоминания, запаха страха и дыма. Затем бросила взгляд на Бенца, сидящего напротив. Черты его лица были в тени, теплый свет свечи играл на его коже. Глаза его были темно-серыми. И напряженными. В них читалось подозрение, и тем не менее... в их стальной глубине читалось еще какое-то чувство. Тогда она не вспомнила о цепочке, но сейчас это казалось важным. – Вы должны мне поверить, Бенц. Я ничего не выдумываю. Я бы не смогла.

– Знаю. – Он кивнул, когда ставили кофе.

– Что-нибудь еще? – спросила жующая жвачку официантка, девушка лет восемнадцати. Бенц посмотрел на Оливию:

– Хотите что-нибудь?

– Нет... спасибо. – Она взяла чашку, и официантка, Щелкнув жвачкой, неторопливо отошла. – Ну? Я прошла проверку? – спросила она, когда Бенц откинулся на стенку кабинки. – Я говорю о фотографиях. Я выбрала те?

Он кивнул. В кафе позвякивали чайные ложки и слышались негромкие разговоры.

– В самую точку.

– Поэтому теперь вы думаете: В чем же связь? Не может быть, чтобы она действительно обладала экстрасенсорным восприятием или как там это еще называют. Поэтому она каким-то иным образом узнала, что происходило на месте преступления. Верно?

– Это пришло мне в голову, – признал он, и она не выдержала.

Она вскочила, задев стол и расплескав кофе из своей чашки.

– Что ж, когда вы в этом разберетесь, не дадите ли вы мне знать? Это мне тоже поможет. Я не буду себя чувствовать, словно сумасшедшая.

– Вы не сумасшедшая, – сказал он. – Пожалуйста, сядьте. – Он двинулся к ней, и она неохотно села. – Я хотел с вами еще кое о чем поговорить.

– О чем? – спросила она и почувствовала, что тема разговора ей не понравится. Она аккуратно вытерла пролитый кофе салфеткой.

– О вашей маме.

– О чем именно?

– Она была замужем за Оскаром Кантреллом. Третий муж.

– Она была замужем за многими, – заметила Оливия и тут же пожалела о своем несерьезном тоне. – Итак, да, она некоторое время была замужем за Кантреллом.

– Вы когда-нибудь с ним встречались?

– На свадьбе, и все. У нас с мамой не слишком близкие отношения. Кажется, я вам уже рассказывала. – Она бросила влажную салфетку на стол.

– Потерпите немного, – произнес Бенц, и у нее создалось впечатление, что он к чему-то клонит; к тому, что ей не понравится. – Выяснилось, что дом, где была найдена последняя мисс Икс, принадлежит людям, которые проживают за пределами этого штата. Они сдают его через управляющую компанию «Бенчмарк Риэлти».

Она ждала, но он не стал развивать эту мысль.

– Ну и?

– «Бенчмарк Риэлти» принадлежит Оскару Кантреллу.

– Что? – прошептала она, не веря. – Вы думаете, он имеет к этому отношение?

– Мы сейчас проверяем, – ответил Бенц, не вдаваясь в подробности.

– Как я говорила, я познакомилась с Оскаром на свадьбе. Он был невысокого роста, пять футов и шесть или семь дюймов, и его телосложение не такое, как у мужчины, которого я видела.

– Он мог сбросить вес.

Все это казалось совершенно неверным. Она помнила Оскара. Мужчина, напоминающий плюшевого медвежонка. У него был большой нос, красные щеки и быстрая широкая улыбка. Ну просто настоящий коммивояжер. В нем и намека не было на едва сдерживаемый гнев, который она почувствовала в убийце.

– А с чего бы это Оскару совершать преступление в доме, по которому будет так легко на него выйти? Это как-то глупо. – Она была уверена, что Оскар Кантрелл не был подозреваемым. – Разве у него нет алиби? – Она посмотрела на Бенца, который неторопливо пил кофе, внимательно наблюдая за ней поверх чашки.

– Мы над этим работаем.

– Мама была за ним замужем, кажется, года два. Может, два с половиной от силы, поэтому если вы думаете, что моя связь с преступлением идет через Оскара, вы на ложном пути. Как я уже говорила, я видела его только один раз.

– А вы встречались с кем-нибудь из его родственников? С братом? Отцом?

– Нет. Когда Бернадетт была замужем за Оскаром, я жила с бабушкой.

– У них были дети?

– Нет! У меня нет единокровных братьев или сестер. У меня была лишь сестра, которая давно умерла.

Он кивнул, как будто понял, но Оливия увидела, что его взгляд помрачнел.

– В чем дело? – спросила она. – Вы мне не верите?

– Просто пытаюсь связать все воедино.

– Вы что, вообще никому не доверяете? – спросила она. – Что с вами такое, Бенц? Вас так измучила работа, Что вы никому не верите, или дело в чем-то другом? Что-то случилось лично с вами?

Его губы искривились.

– Может быть, вы мне скажете? Вы же медиум?

Это было уже слишком. У него был суровый деловой вид, когда он еще только вошел в магазин. И он снова стал подозрительным.

– Я ухожу. – Она схватила свою сумочку.

– Подождите минутку, – сказал он. Несколько человек из соседних кабинок повернули головы.

– Хватит. Мне уже до смерти надоело, что меня исподтишка проверяют. Я знаю, что вам это кажется довольно бессмысленным, ясно? Мне это тоже кажется бессмысленным. Но ничего не поделаешь. Я думала... в смысле... разве вы мне не верите? Разве вы не говорили, что... А, черт, это неважно! – Она гневно удалилась, думая, зачем она вообще пыталась что-то объяснять этому твердолобому полицейскому. Она услышала, как он положил деньги на стол, и почувствовала его руку на себе у выхода.

– Оливия...

– Прекратите, Бенц. Не важно, что вы хотите сказать, просто прекратите. Мне это не интересно. Я свое дело сделала, исполнила свой гражданский долг и достаточно натерпелась от вашего недоверия и оскорблений. Достаточно.

– Вы не можете винить меня за мой скептицизм.

Она резко обернулась и натолкнулась на его грудь.

– Могу и буду. Принимайте то, что я рассказываю, за чистую монету или оставьте меня, черт возьми, в покое. – Она слишком остро реагировала на ситуацию, но ей было плевать. Да кто он такой, чтобы устраивать ей проверку? Чтобы насмехаться над ней? Она ожидала от него большего, а он, будь он проклят, продолжал ее разочаровывать. В один момент он, казалось, доверял ей, потеплел к ней, даже поцеловал, боже мой, и потом он опять суровый деловой коп со всеми этими вопросами.

Оливия бросилась через улицу, не обращая внимания на машины, и услышала пронзительный гудок. Она в глубине души надеялась, что Бенц догонит ее и выпишет ей штраф, но она беспрепятственно вернулась в магазин, даже не бросив ни единого взгляда через плечо, чтобы посмотреть, не стоит ли он на другой стороне улицы, глядя ей вслед. Это не имело значения.

Потому что ее поведение было нелепым. Она отчаянно пыталась убедить его поверить ей не только ради того, чтобы раскрыть преступление, но и, увы, по личным причинам, на которые у нее не было права. Она вела себя как самая настоящая дура. Женщина, ведущая себя как дура из-за мужчины.

Это пора прекращать, сказала она себе. И чем быстрее, тем лучше.

Избранник нервничал, раздраженно расхаживая по часовне. Он прочитал статьи о пожаре в районе Сент-Джон. Ни единого упоминания о жертвоприношении. Просто жертва, погибшая в огне. Будто ее гибель – простая случайность.

Ах... Сесилия. Какой она была красавицей.

Полицейские, конечно, умалчивали о некоторых уликах, но они дебилы. Кретины. Он видел, как приехала их жалкая группа, и они еще так и не установили связи между его «преступлениями». Так их называли эти слабоумные – преступления. Будто он какой-нибудь заурядный преступник. Они и понятия не имели о его миссии, не догадывались, что он занимается божьим делом. И до конца этого дела еще очень далеко.

• Предыдущая
• 40/100
• Следующая