Специальный агент преисподней - Зубко Алексей Владимирович - Страница 46

– Сейчас- Рыжая непоседа подмигнула мне.- Значит, так. Давным-давно…

– Сократи до минимума,- попросил я.- Какое отношение наш разговор имеет к Снегурочке?

– Она внучка Деда Мороза.

– И…

– А он, следовательно, ее дед.

– И что из этого следует? – нетерпеливо спросил я.

– Они родня.

– И что дальше?

– А я почем знаю?

– Ладно,- медленно закипая, сказал я и показал рукой на растерянно моргающего Деда Мороза.- Давайте дадим высказаться нашему гостю с Заполярного круга. Прошу вас, Мороз Иванович. Только по возможности без лишних деталей, ненужных вступлений и отступлений и ближе к сути вопроса.

– Снегурочка – моя внучка.

– Допустим.

– На что ты намекаешь? – почему-то обиделся сизоносый старик.

– Ближе к существу вопроса! – напомнил я.

– Я, конечно, сам во всем виноват – сироткой она с младенческих лет осталась, вот и баловал излишне. Наряды дорогие, вся в мехах, словно царевна заморская.

– Заморские все больше без мехов ходют,- с видом знатока вставил Добрыня Никитич.- Там жарко и…

– Добрынюшка, помолчи! – Я повернулся к былинному богатырю и погрозил ему пальчиком. Поскольку грозить чем-то иным чревато получением телесных повреждений – бесконтактные спарринги здесь не в моде. Чуть что – кулаком в ухо. А этакий кулак и быка с копыт свалит.- А вы, Мороз Иванович, пропустите сведения о ваших недоработках как педаго… воспитателя внучки и переходите к главному.

Вовремя заменив незнакомое слово, я решил впредь внимательнее следить за своей речью.

– Каюсь,- поник головой Дед Мороз.- Запил.

– Ох уж эти мужчины,- покачала головой Фрося.- Совсем как малые дети – такие неразумные.

Спохватившись, что влезла во взрослый разговор без спросу, она бросила на меня перепуганный взгляд заправленного зверька. Я ласково ей улыбнулся и заговор-щицки подмигнул. Девчушка прыснула в кулачок и спрятала лицо в ладошках.

– День ото дня все откладывал возвращение,- продолжал свою исповедь Мороз Иванович,- а она, бедная, все томилась в одиночестве в подземном дворце ледяном.

А там лишь белочки-хозяюшки да косолапый медведь-потешник. А сверху песни молодежь поет, веселья шумные устраивают, под ракитовыми кусточками резвятся… бурлит жизнь, одним словом. И вот однажды не удержалась внученька, не послушалась советов хозяюшек да потешника и вышла наружу, присоединилась к хороводу…

От избытка чувств Дед Мороз шмыгнул носом, сглот-нул слюну, заметив одиноко стоявшую в углу бутыль с вишневой наливкой, и утер губы ладонью.

– Через костер прыгнула? – спросила Ламиира.

– Нет.

– А что же случилось?

– Пролетал Змей Горыныч проклятущий, увидел внученьку мою ненаглядную, сиротинушку, кровинушку родную… Подхватил лапищами своими загребущими и

унес к себе в обитель.

– Ой! – пискнула Фрося.

– Томится Снегурочка у него в плену, на вас лишь надежда, богатыри.

– Так он ее в плен взял? – облегченно вздохнула Леля

– За царевну-королевну принял,- пояснил Дед Мороз.- Она ведь вся в нарядах богатых была.

Постепенно цель визита бывшего (надеюсь, что так оно и дальше будет) владельца Рекса стала проясняться. Фрагмент за фрагментом мозаика нашего разговора сложилась в понятную картину.

– Вам нужна наша помощь в ее освобождении? – напрямую спросил я гостя.

– Пособите, защитники,- переводя взгляд с меня на Добрыню, попросил Мороз Иванович.- Больше мне нек кому идти, одна вы у меня надежда. А четыре с меня.

– Чего?

– Так желания же…

– Веди.- Излишне благородный идальго Дон Кихот, со скрежетом распрямляясь, схватился за меч.- И не будет от меня пощады похитителю невинных девиц.

– Не спеши,- охладил я его порыв.- Сядь!

Рыцарь печального образа послушно сел, сверкая глазами и шумно сопя. Он уже предвкушал грядущее сражение и в мыслях видел прибитую над камином голову злобного ящера. Имейся у него такой весомый аргумент, и рассказы о его предыдущих подвигах тоже не вызовут недоверия.

– А где находится обитель Горыныча-похитителя? Далеко?

– В трех днях пешего ходу,- ответил мне Дед Мороз.- Это если напрямик – тропами звериными, а если плутать, дороги держась, то вдвое будет.

– Верхом завтра там будем,- прикинул Добрыня Никитич.- Вот только виданное ли это дело, на Змея в логове его охотиться?

– Нужно вызвать его на бой,- предложил Дон Кихот.- Прошу предоставить честь первого поединка мне.

– Боюсь, добровольно на поединок он не выйдет,- со знанием дела заявил Добрыня.

«Что я здесь делаю?» – спросил я сам у себя. Сердце рвется вслед за Ливией, желание прижать ее к себе скручивает нервы в тугие узлы, все мысли так или иначе устремляются к ней. Стоит прикрыть глаза, и сквозь радужные переливы, возникающие в результате расширения зрачков из-за резкого перехода от света к тьме, проступают ее черты. Зачем я здесь? Мне нужно искать ее, бежать ей вслед… молить о милости быть рядом, быть с ней… говорить о своей…

Поспешно вскочив, я замер под перекрестьем семи пар глаз. Шесть человеческих и одна оленья.

Выплюнув на покрытые серым налетом пепла угли пойманную кусачую живность, Рекс поднялся на ноги и, тряхнув разнокалиберными рогами, потерся о мое колено.

Если сейчас я отправлюсь на поиски Ливии, они примут мое решение, признав за мной такое право. Но признаю ли его я? А Ливия?

Закашлявшись, я хрипло произнес:

– Чем быстрее отправимся в путь, тем скорее доберемся до логова Змея Горыныча.

– Трепещи, злодей! – воскликнул рыцарь печального образа, в избытке чувств ударив себя кулаком в грудь. Видимо, запамятовал, что на его руке нет перчатки,

а вот грудь прикрыта покореженными и прохудившимися от времени, но все же металлическими доспехами.

Как результат выехали мы на час позже, чем могли бы.

А уж зрелище представляли собой…

Впереди Дед Мороз на волшебных санях, к которым местные умельцы приторочили огромные деревянные колеса. Сани эти тянут четыре взъерошенных оленя, которые могут, не пригибаясь, пройти под осью колесной пары. Одного взгляда на них достаточно, чтобы установить степень родства с Рексом: красные глаза и хищные клыки в травоядной пасти. Словно четыре олицетворения лозунга: «Добро должно быть с кулаками».

– Но-о-о! – Размахивая длинным посохом, погоняет их сидящий в санях Мороз Иванович. При каждом взмахе рождается небольшой снежный вихрь, земли достига

ющий уже в виде холодных капелек воды.

Следом скачет Дон Кихот, его правая рука укутана в кокон из обмазанных тестом бинтов и закреплена посредством жесткой конструкции в горизонтальном положении. Со стороны может показаться, что он голосует у обочины. На самом же деле это наиболее благоприятствующее заживанию вывихнутого плечевого сустава положение. Хотя Ламиира и намекнула, что необходимости в гипсе нет, это скорее превентивная мера, долженствующая умерить неуемную прыть чересчур горячего идальго.

Я еду бок о бок с Добрыней, который единственный во всей нашей небольшой компании выглядит соответственно месту и времени.

Мощный Гнедок гордо несет дородного былинного богатыря. Звонкая поступь, чеканный шаг – словно на плацу пред очами великого князя святорусского Владимира Красное Солнышко.

Моя внешность – разговор особый.

Гладко выбритый подбородок, невидимый пока из-за обилия заклеенных порезов – результата моей реализованной решимости побриться. Шлем с одним рогом. Второй пропал в битве у домика на курьих ножках. Так что теперь мы с моим скакуном имеем одинаково дефектную внешность. Добавим к этому простую селянскую «тройку»: рубаха, под которую я поддел кольчугу, штаны и лапти вместо разорванных ботинок, не переживших знакомства с динозавриными зубами. Просторная рубаха подпоясана ремнем, на нем с правой стороны закреплены ножны, с левой – черепаха-плеер. Каким чудом он пережил все неприятности – для меня секрет, а вот Леля твердо убеждена, что его оберегает мощное защитное заклинание.