Выбери любимый жанр

Амулет демона - Держапольский Виталий Владимирович "Держ" - Страница 17


Изменить размер шрифта:

17

   Глава 4

   Седьмой месяц первого года

   под девизом правления "Тянь-сянь"

   Небесного Императора Тай-цзуна (927 г.н.э.).

   Марионеточное государство Дуньдань30.

   Бывший центр бохайского округа Яньчжоу

   (окрестности пос. Краскино, Приморского края).

   Тягучий и насыщенный звук колокола мерно плыл над туманным ночным побережьем. Морские волны лениво набегали на песчаную полосу пляжа и с шипением отступали назад. На высокой обрывистой террасе, что нависла над побережьем. подобно неприступной крепости, на большом плоском камне в позе лотоса неподвижно сидел пожилой человек, облаченный в просторный желтый балахон. Его непокрытая бритая голова матово блестела в тусклом свете заходящей луны. С последним ударом колокола настоятель буддийского монастыря Кымган открыл глаза. Он просидел на этом камне, не шевелясь, всю ночь: от вечерних колотушек, до утреннего звона колокола, созывающего монахов к завтраку и последующей утренней медитации. Настоятель вновь смежил веки и выровнял дыхание. Приведя свои чувства в состояние полного покоя, Кымган начал читать "сутру шестого патриарха", дарующую просветление. Губы ламы беззвучно шевелились, произнося священный текст Хуэйнэна, оформленный в сутру его учеником - Шеньхуэем. Дыхание монаха замедлилось, губы перестали шевелиться, сердце замерло... Несмотря на темноту и закрытые веки, скачком приблизился горизонт, приветливо распахнуло объятия бездонное море, до неба можно легко было достать руками... Сложное вмиг стало простым и понятным...

   Городские жители еще видели сладкие сны, когда монахи после утренней медитации приступили к работе. Восходящее солнце осветило неподвижно сидящую на утесе фигуру. Её желтая тивара31, казалось, тоже светится, источая неземную благодать. Пастухи-крестьяне, с восходом светила выгоняющие в поля лошадей, с опаской обходили застывшего в позе лотоса Кымгана, делая большой крюк. Никто не осмеливался потревожить покой просветленного, пребывающего в благословенном состоянии самадхи32. Ближе к полудню через Храмовые врата на территорию монастыря въехал небольшой отряд воинов, сопровождающих одетого в живописные лохмотья звероватого шамана. По сравнению с бритоголовыми опрятными монахами, шаман выглядел отталкивающе: длинные засаленные волосы падали на изуродованное ритуальными шрамами морщинистое лицо; от давно не стираной одежды несло конским потом, мочой и мокрой псиной. Неустанно жуя, шаман время от времени бросал в рот какое-то горькое снадобье, отчего его и без того безобразное лицо перекашивалось еще больше, а из уголка сморщенного рта на грудь стекала клейкая ниточка зеленоватой слюны. Маленькие, глубоко посаженные глазки с полопавшимися сосудами оловянно поблескивали. От одного только полубезумного взгляда "заклинателя духов" шарахались в стороны молодые служки монастыря. Несмотря на жару (летнее солнце к полудню ощутимо нагрело воздух), на голове шамана красовалась мохнатая шапка - оскаленная морда матерого медведя. Путники остановились у самых ступеней Храма Шакьямуни33, чем вызвали глухой ропот в среде наблюдающих за ними монахов. Спешившиеся воины подбежали к лошади шамана и помогли ему слезть на землю - сам он справиться с этой простой процедурой, видимо, был не в состоянии. Звякнув колокольчиками, коими был в изобилии увешан металлический пояс "заклинателя духов", шаман покачнулся. Верные попутчики подхватили его под руки, не давая "служителю культа" растянуться на мощеном крупными булыжниками дворе. Шаман дрожащей рукой залез в один из кожаных мешочков (не в тот, из которого черпал всю дорогу), так же, как и колокольчики, подвешенных к поясу, зацепил щепоть бурого порошка и, запрокинув голову, ссыпал порошок в рот. Через мгновение землистое лицо колдуна покраснело и пошло бурыми пятнами, из глаз пропал оловянный блеск, полубезумный взгляд стал цепким и проницательным. Такая разительная перемена не смогла удивить ламу Чисана, руководившего монастырем во время отсутствия настоятеля, буддийская братия не жаловала зелья и снадобья, используемые шаманами. Настоящим инструментом просветления является сам человек, справедливо считали они, презирая туманящие сознание средства.

   - Позови Кымгана! - придя в себя, хрипло произнес шаман, поправляя большое бронзовое зеркало, висящее на груди.

   - Тебе придется обождать, - смиренно сложив на груди руки лодочкой, сказал Чисан. - Он в самадхи...

   - Отведите меня к нему! - проскрипел шаман. - Кымган сам позвал меня...

   - Но... - опешил Чисан, - мы не посылали вестового... В этой луне никто не покидал монастырь...

   - Сосунки! - Шаман презрительно сплюнул на мостовую. - Посвященный всегда найдет способ связаться с другим посвященным, не посылая вестника. - Веди!

   - Но... - еще раз попытался возразить Чисан, но был вновь грубо перебит шаманом.

   - Веди, я сказал! Мне жаль терять драгоценное время - его и так у меня мало!

   - Он у моря, на утесе...

   - Не ходите за мной! - предупредил шаман сопровождающих его воинов, отвязывая от седла притороченные к нему бубен и боло-колотушку. - Накормите моих людей, - сказал он, повернувшись спиной к Чисану. Солнечный луч, отразившись от полированной поверхности зеркала-толи34, пришитого на спину заклинателя, заставил Чисана зажмуриться. Когда монах проморгался, шамана на монастырском дворе уже не было. Найти настоятеля на морском побережье, оказалось делом не сложным - его одинокую фигуру было видно издалека. Подойдя вплотную к неподвижному, словно изваяние, монаху, шаман присел перед ним на корточки. Прикоснувшись к сухому плечу Кымгана, по которому безбоязненно ползали мухи и слепни, шаман легонько сжал его. Неподвижно сидящий человек никак не отреагировал на это прикосновение. Шаман взглянул в безмятежно-отстраненное лицо монаха и понял, что добиться большего от бритоголового старика, вряд ли сейчас в его силах. В этот момент ламу можно было жечь каленым железом - он все равно ничего не почувствовал бы. С кряхтением шаман присел на теплый камень рядом с монахом, положил бубен на колени и принялся негромко выстукивать замысловатую дробь, одновременно что-то гортанно напевая. Так он сидел до тех пор, пока солнце не начало закатываться за горизонт.

   - Толман? - голос вышедшего из самдхи Кымгана был подобен шуршанию сухого песка. - Ты внял зову... Пришел.

   - Пришел, - сварливо отозвался Толман. - Зачем звал?

   - Я знаю, ты сильный заклинатель, - словно бы невпопад произнес Кымган, глядя в морскую даль.

   - И что из этого? - пожал плечами шаман, колокольчики, нашитые на одежду, мелодично зазвенели.

   - Я знаю, ты можешь подниматься... Ходить в верхнем мире... Общаться с душами предков... В отличие от шарлатанов, коих в последнее время развелось безмерно...

   - Ну? - нетерпеливо произнес Толман, нервно дергая шеей. - Это я знаю и сам.

   - Грядет Великое Зло, что уничтожит мечами киданей Великое царство Бальхэ...

   - Уже уничтожило, - поправил монаха шаман, горько усмехнувшись. - Великая Империя пала... Дело за малым - так сказали мне духи предков.

   - Будет еще хуже, - качнул бритой головой настоятель, - если в руки того, кто стоит за киданями, попадет вот это... - Из складок сангати35 монах достал блестящий на солнце круглый металлический предмет и передал его в руки шамана.

   При виде потерянной на заре времен святыни у Толмана перехватило дыхание, руки затряслись, а запавшие глаза едва не вылезли из орбит.

   - Амулет Хадо! - просипел он, бережно принимая святыню.

   Все еще не в силах поверить в происходящее, Толман сдвинул медвежью шапку-морду на затылок и приложил амулет ко лбу. Закрыв глаза, он принялся что-то гортанно напевать, раскачиваясь из стороны в сторону. Амплитуда наклонов постепенно уменьшалась, до тех пор, пока шаман не застыл каменным истуканом. Монах не мешал "заклинателю", безучастно наблюдая за действиями Толмана.

   - Это он! - наконец произнес шаман, отнимая амулет от головы. - Один из двух, оставленных прародителем. Он до сих пор хранит силу поверженных светил... Откуда он у тебя, Кымган?

17
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело