Просто женаты - Коулин Патриция - Страница 4

• Предыдущая
• 4/59
• Следующая

— Если ей что-нибудь понадобится, — продолжал Адриан, — все, что угодно…

— Знаю, Рейв. Я сообщу тебе, как только… — Он сглотнул. — Словом, я сообщу.

Перед самым отъездом Адриан нашел предлог вновь подняться наверх и в последний раз взглянуть на свою жену.

Кроме нее, в комнате никого не было. Приблизившись к постели, Адриан сжал в ладонях руку Ли, с изумлением обнаружив, что прикосновение шелковистой кожи уже стало для него привычным.

Он почувствовал, как быстро бьется жилка на запястье больной. Возможно ли такое? Ее рука казалась такой теплой, живой. Адриан осторожно поднес ее к губам, поцеловал в ладонь и как завороженный уставился на пальцы, медленно сжавшиеся в кулак.

Пора уезжать отсюда.

С наступлением утра голова у него стала ясной, и тут возникло острое подозрение, что на этот раз он зашел слишком далеко.

— Да сохранит тебя Господь, Ли, — произнес он и с дрожью добавил: — И меня тоже.

— Еще шерри, леди Мередит?

Мередит Гиддинг, супруга сэра Гиддинга, неисправимая ханжа и формалистка, любезно улыбнулась Адриану, чего не делала уже много лет:

— Нет, благодарю вас, ваша светлость.

В этом Адриан сомневался, хотя и понимал, что гостья жаждет не шерри, а сведений. Вместе с другими кумушками и их мужьями она явилась в дом Адриана на Гросвенор-сквер в надежде выведать что-нибудь о женщине, ухитрившейся заманить в свои сети самого неуловимого из светских холостяков. Надежды сплетниц оправдались.

Весь вечер Адриан понемногу выдавал вымышленные подробности скоропалительного романа и внезапного брака. В конце концов, именно для этого он и пригласил три избранные пары к ужину. Побеседовать с леди Мередит и ее дебелыми подругами леди Хоклифф и леди Торрингтон было все равно что поместить в «Таймс» объявление о свадьбе и о том, что его молодая супруга прибудет в город, как только завершатся приготовления к ее приезду. Покамест молодая герцогиня поправлялась после болезни в поместье, у своей сестры.

Все это в большей или меньшей степени соответствовало истине. Получив известие от Уилла, Адриан мог с прискорбием оповестить собравшихся, чем завершился его злополучный брак, а затем изведать радости беззаботной жизни скорбящего вдовца.

Казалось бы, такие мысли должны были воодушевлять его. Но вместо этого Адриан ощущал непривычную тяжесть на сердце. Ему то и дело хотелось ослабить галстук. С тех пор как он вернулся в город, прошло уже две недели, а от Уилла не было ни слуху ни духу. Значит, развязка могла наступить с минуты на минуту.

Неужели бедняжка страдает до сих пор? Задумавшись об этом, Адриан всерьез заволновался, но еще больше беспокойства причиняло ему собственное волнение. Время не воротишь, сделанного не поправишь, оставалось лишь выжидать. Черт бы побрал Уилла! Зачем держать лучшего друга в неведении? Адриан давно отправил бы к Уиллу посыльного, если бы не опасался дать городским кумушкам новую пищу для сплетен — не говоря уже о необъяснимой, но неистребимой боязни поторопить события.

— Довольно рассказов о войне, Торрингтон, — заявила леди Хоклифф супругу своей приятельницы, дружески потрепав графа по руке. — Мы просто обязаны узнать о таинственной супруге Рейвена.

Адриан изобразил чуть смущенную и задумчивую улыбку.

— От друзей у меня нет никаких секретов, леди Хоклифф. Просто стрела Купидона в очередной раз попала в цель. Жаль, что Ли сегодня нет с нами. Невозможно передать словами ее красоту и прекрасный характер.

Леди Мередит одарила его изумленным и одобрительным взглядом.

— Господи помилуй, Рейвен, мне и в голову не приходило, что под маской всем известного ловеласа скрывается такой романтичный юноша!

Маркиз Хоклифф, гораздо ближе знакомый с Адрианом, подозрительно прищурился.

Адриан потупился со смущенной улыбкой:

— Об этом не догадывался даже, я, мадам.

— Скажите, Рейвен, она и вправду так прекрасна, как говорят? — допытывалась леди Хоклифф.

Адриан кивнул:

— Поистине небесное создание! Можно сказать, существо не от мира сего.

— Ну, таким ответом вы не отделаетесь. Какого цвета ее волосы?

Адриан на миг прикрыл глаза и позволил слегка дрогнуть уголкам губ.

— Цвета пылающих каштанов.

— А глаза?

— Как трава на летнем лугу — густая, сочная зелень, одновременно и теплая, и прохладная. Цвет ее лица безупречен, как свежие сливки, а губы нежны и соблазнительны, словно лепестки розы…

Адриан опасался, как бы от столь приторного описания не стошнило даже его самого. Однако леди Хоклифф осталась довольна.

— Как поэтично! — задумчиво вздохнула она. — Стало быть, вас пленила именно ее красота?

— Поначалу да. — Адриан не забыл благоговейным жестом вскинуть руки. — Но едва она заговорила, меня опутали бархатные цепи ее кротости, великодушия, доброты… Умоляю, не будем больше об этом! Разлука и без того невыносима…

— Странно, зачем вы вообще расстались с молодой женой? — заметила леди Мередит. — Почему вы здесь, в городе, а не рядом с ней?

— Только потому, что такова была настоятельная просьба моей жены. Судя по письму ее сестры, Ли не хочет, чтобы я видел ее бледной и изнуренной. Я, разумеется, поспешил заверить, что для меня она всегда останется совершенством. Но видит Бог, я слишком влюблен, чтобы отказать даме хоть в чем-нибудь, даже ценой разлуки.

Дождавшись, когда хор женских вздохов утихнет, Адриан продолжал:

— Так что теперь мне остается лишь ждать, мечтая о дне, когда возлюбленная воссоединится со мной и ее ангельский голос наполнит этот пустой дом.

— Она поет?

— Как соловей, — подтвердил Адриан.

— И музицирует?

— Виртуозно. Она училась в Риме.

— Стало быть, она получила образование за границей?

— Да, в монастырской школе.

Не выдержав, леди Торрингтон расхохоталась, а остальные ограничились изумленными усмешками.

— Боже милостивый, Рейвен, это уж слишком! Подумать только — вы попались на крючок воспитанницы монастыря!

— Да, и считаю, что мне повезло. — Адриан надеялся, что с монастырем он не переборщил. — А теперь умоляю прекратить эту пытку. Я пригласил вас сюда в надежде развеяться, а не увязать в пучине тоски.

— Должна признаться, ваше приглашение стало для меня неожиданностью, — произнесла леди Торрингтон. — Прежде вы не питали пристрастия к светским развлечениям.

— Осмелюсь заметить, герцог уже пресытился отнюдь не светскими развлечениями, и притом не в гостиных, — вмешался лорд Торрингтон, жертва многочисленных бокалов вина.

— Артур! — упрекнула его жена. — Пожалуйста, не забывайся.

— Конечно, конечно! — Маркиз потупился с видом ребенка, получившего нагоняй.

Адриан с трудом скрыл пренебрежительную гримасу, зная, что его гости привыкли говорить правду лишь за глаза. Такова первая заповедь света. Странно, что Торрингтон решился нарушить ее.

Прокашлявшись, маркиз строго взглянул на Адриана из-под нахмуренных бровей.

— Я только хотел сказать, что вам давно пора отказаться от прежних проказ. В вашем положении шила в мешке не утаишь — верно, Хоклифф?

— Вот именно. Джентльмену положено ставить брак превыше удовольствий. — Хоклифф поспешно повернулся к жене: — Прости, дорогая, если я погрешил против правил этикета. Надеюсь, Рейвен, вы меня поняли?

Адриан кивнул. Он прекрасно понял обоих гостей. Они намекали, что герцог имеет полное право предаваться греховным развлечениям, но при этом обязан производить впечатление верного супруга. Именно так поступали и мужчины, сидящие за столом, и большинство других светских джентльменов — и даже дам. Так поступал отец Адриана, надеясь, что сын последует его примеру. Но тот зашел гораздо дальше.

Замечания гостей разбередили свежую рану в душе Адриана. Вместе с тем они пробудили в нем презрение к лицемерию, которое, судя по всему, служило связующим звеном, залогом целостности светского общества. Адриан нравилось срывать с лицемеров маски — по правде говоря, он полагал, что это и есть предназначение его в остальном бесполезной жизни.

• Предыдущая
• 4/59
• Следующая