Легион Безголовый - Костин Сергей - Страница 59

• Предыдущая
• 59/90
• Следующая

— Пусть так, — главврач тяжело вздыхает и отвешивает порядочный такой подзатыльник сыну-гению. — Мой мальчик рано остался без матери и ни в чем не знал отказа. Сами понимаете — родительская любовь. Зарабатываю я неплохо, так что выполнял любые просьбы сына. — Пацан получает еще один подзатыльник. — Я даже сомневаюсь, правильно ли мы делаем, что производим допрос без представителя отдела по делам несовершеннолетних. Или хотя бы без генерала. — Просит компьютер, покупаем компьютер. Клянчит деньги на… на что ты клянчил деньги?

— На железо, — пацан ловко увертывается от очередного подзатыльника.

— На железо! — восклицает главврач. — Можно подумать, что у нас в стране железо просто так на дорогах не валяется. Да еще и за деньги.

— Не отвлекайтесь.

— И вот в один прекрасный день…

— А может, и не прекрасный, — бубнит Машка. Для нее удачный день только тогда, когда удается подстрелить или хотя бы задержать парочку отпетых преступников.

— …В один прекрасный день, представляете, мой отпрыск сообщает, что сумел открыть какую-то совершенно невообразимую дверь в своем железе.

— Виртуально-пространственную прореху в компьютерное измерение, — авторитетно поясняет пацан, довольно щерясь.

— Сопляк! На что угрохал отцовские деньги!

— Спокойнее, товарищ Монокль, — предупреждаю, дабы не допустить родительскую разборку с особо отягчающими обстоятельствами. — Поподробней про дверь эту можно? Форма, местоположение, тактико-технические характеристики? На данный момент это очень важная информация.

— Дверь как дверь, — отмахивается Монокль, не понимая, что любая мелочь в деле играет важную роль. — Главное не форма, а содержание.

— Я из рентгеновского аппарата прореху сделал.

Пацан явно напрашивается на очередной подзатыльник. Папку перебивает, даже не поморщится. Но для нас с Машкой информация ценная. Снова просим поподробнее. Из развернутой лекции по основам программирования выясняем, что наш малолетний Кулибин подсоединил рентгеновский аппарат к своему компьютеру, что-то там напаял, добавил, вставил и, полностью нарушив работу кабинета флюорографии, вышел на новый уровень общения с виртуальным миром.

— Когда при моем личном присутствии оттуда выпал первый посетитель… — Монокль закатывает глаза, показывая, насколько он был обрадован встречей с неизвестным пришельцем, — я даже засомневался в свой профессиональной пригодности. Знаете, у меня всегда для себя палата приготовлена. Работа нервная, необходимо постоянно быть готовым к неожиданностям.

— Понимаем. — У сотрудников отдела “Пи” работа не спокойнее.

— Но я увидел его! Я даже потрогал! Верите?

Мы все ближе к цели. Местонахождение дыры известно. Теперь мелочи — и можно бежать с докладом к генералу.

— Верим, — отвечаю, — мы работаем в таком отделе, где всему верить приходится. Я даже летающую тарелку подбил. Вот этими вот ручищами. И благодарность получил от командования.

Пацан, забыв о подзатыльниках, восторженно рассматривает руки простого российского милиционера, которые сбили летающую тарелку. Смотри, пацан, мне не жалко. Может, и внукам расскажешь.

— И как он? — лениво интересуется Баобабова. — На ощупь?

— Да никак! Как матрас ваш. — Монокль пинает набитый отвалом матрац и от воспоминаний вздрагивает. А меньше пришельцев виртуальных трогать надо, тогда и вздрагивать не придется. — По правде сказать, тот, первый, всего секунд пять у нас пробыл. Растаял на глазах.

— Папа его утюгом включенным ударил, — вставляет пацан.

— А что бы вы сделали на моем месте? — разводит руками Монокль. — Да, я испугался, не скрою. Когда все вокруг сверкает и гудит, а из короба вываливается человекоподобное существо, испугаться — раз плюнуть. Уж я-то знаю, учился.

— Что потом? — Важно выявить меру виновности каждого. Потом воздадим по заслугам.

Монокль мнется, но пацан с головой молодого Эйнштейна подбадривает:

— Мы решили работать над открытием. Направить, так сказать, случайно найденную энергию на мирные рельсы.

— Почему властям не сообщили?

Господи, ну какое Машке дело, почему властям не сообщили? Сама бы такое открытие великое небось первая заныкала. Малое предприятие открыла бы или сразу в Израиль. А Монокль никуда не побежал, за что честь ему и хвала.

— Отсутствие результатов, — поясняет Монокль. — Да и кто бы нам поверил? Я вот смотрю, вы тоже не очень. Каким образом на мирные рельсы? Объясню. С помощью отпрыска мы стали регулярно встречать путешественников с той стороны.

— Вот теперь как это называется, — Машка не унимается.

Чувствуется, что она накаляется с каждой секундой. Да и мне не по себе. Виртуальный мир, о котором так долго мечтало все человечество, сам явился. И куда? В психушку.

— Да, путешественники. Сначала мы приглашали тех, кого случайно находили. Нет, только людей. Мы же не совсем с сыном идиоты. Там очень много порядочных людей, высокообразованных, интеллектуально развитых, отвечающих за свои слова и поступки. С каждым днем посещения становились все длительнее и плодотворнее. Наши гости совершали небольшие экскурсии по клинике, давали советы, как лечить пациентов.

Вот, значит, чем они взяли простого российского психиатра!

— Отпрыск мой занимался тем, что организовывал туристические группы. Совершенно на добровольной основе, поверьте. Какие у них деньги? Так, камушки притащат цветные, которые потом вместе с ними и исчезали. Нулевой барыш, одним словом.

— А чем занимались в это время вы? Головы резали? — Вопрос, заданный вовремя, как баобабовская пуля в висок. Или наповал, или в потолок. Я, конечно, уже не верю, что Монокль является участником шайки, но проверенного закон бережет.

— О чем вы говорите? — Возмущение Монокля не знает границ. — Я давал клятву, я психиатр, а не хирург при морге. Если хотите, я разрабатывал совместно с гостями новые методы лечения пациентов.

— Методом отрывания голов? — Два раза осечки быть не может.

— Дались вам головы. Я так размышлял: если им можно сюда на экскурсии, то и нам можно туда. Но на лечение. Не улыбайтесь, бывшая больная Баоба-бова. Именно на лечение. Вы ведь не знаете, какие там, в компьютере, идеальные условия для психов. Чистый воздух, никакой радиации и стрессов.

Прапорщик Баобабова не улыбается. Прапорщик конфузится.

Будь моя воля, я бы Машку домой отсыпаться отправил. Возбудимость напарницы превышает все допустимые показатели.

— Я продолжу?

— Конечно. Вы нас извините, такая информация… Аж в жар бросает.

— Меня тоже бросало, когда я первого своего пациента туда на три дня отправил. И что вы думаете? Ровно в назначенный срок вернулся. Совершенно здоровый.

— Невероятно!

— Истинная правда. Вот вам крест. Могу и на Уголовном кодексе присягнуть.

— А Безголового ваш больной случайно не встречал в том прекрасном мире? Мало ли, на остановке пересекся или в магазине, когда за колбасой стоял.

— Ах, вы все с шутками, а мы серьезно. — Монокль от возбуждения вскакивает и начинает бегать по палате, постоянно спотыкаясь об вытянутые ноги Баобабовой, которая продолжает конфузиться от чрезмерно невероятной информации. — Мы продолжили наши опыты. Если хотите проверить, мы в министерство отчеты регулярно посылаем. Так вот, в нашей клинике показатели излечимости в несколько раз выше, чем в других клиниках.

— Папа хотел Нобелевскую премию получить, да не успел, — пацан чуть не плачет от несправедливости к отцу.

— Так бы все и продолжалось, путешественники к нам на экскурсии, мы к ним подлечиться, но неожиданно случилось неприятное.

— Неприятности всегда приходят неожиданно. Это счастье всегда на пороге ждет, а беда за спиной топчется.

Все уважительно смотрят на Машку Баобабову, которая выдала столь многозначительную фразу.

— А что вы так пялитесь? — возмущается она. — У меня, между прочим, три университетских и два полевых высших образования.

Давайте лучше послушаем, что главврач скажет.

• Предыдущая
• 59/90
• Следующая