Денис Котик и царица крылатых лошадей - Зорич Александр - Страница 14

• Предыдущая
• 14/104
• Следующая

Потому что стоило последним словам Быстрого прозвенеть в воздухе, как он повернулся к выходу из дворца и размашистым галопом бросился во двор. Игогоний слышал, как застучали копыта Быстрого по ступеням парадной лестницы.

— Давай-давай, скачи… Спаситель еще тут выискался, — процедил Игогоний.

Теперь выражение его морды было совсем не таким, как минуту тому назад. И глаза его под холодными очками враз стали холодными и расчетливыми.

Лошади следовали торной тропой, которая то взбиралась на укутанные дождевыми тучами каменные холмы, то снова скатывалась в пасмурные долины.

Лошади почти не переговаривались между собой.

Крылья их были плотно прижаты к спине. А ноздри то и дело пробовали воздух — все они знали, что о приближении разбойничьей волчьей стаи первым делом расскажет специфический мускусный запах.

Как и собаки, лошади знали толк в ароматах.

Быстрый, например, мог по запаху отличить родниковую воду от талой, или уж тем более от дождевой, даже с расстояния в пять метров!

И, между прочим, лошади издревле были уверены, что у людей вообще нет никакого обоняния! Иначе как объяснить привычку людей курить или есть мясо, от которого за версту смердит смертью? А уж обычные человеческие духи, даже очень дорогие духи, лошади и вовсе считали невыносимо крепкими и нестерпимо вонючими…

Они пробовали воздух ноздрями очень часто и очень тщательно. Но унюхать близости волков не могли.

Это настораживало — ведь уже четыре часа, как они нарушили границу Княжества Волчьего и двигались по чужой земле.

Лошадей было пятеро.

Впереди, во главе отряда, шел Быстрый. Глаза его горели фанатичным огнем. Он то и дело поторапливал своих друзей, нервически хлопая крыльями.

За ним шагала Хитрая. Это была немолодая кобыла золотистой масти (которую сами кони называли между собой "соловой").

Хитрая была невысока, худощава и, казалось бы, значительно уступала идущим за ней Бубенцию и Кусачему в силе и мощи. Но Быстрый знал — без Хитрой с ее хитростями им в Черный Город не проникнуть.

Следом за Хитрой рысил Кусачий.

Это был конь гнедой масти в самом расцвете сил. Как и все гнедые, в честном бою он был подобен настоящему урагану. (Тем более, что уж очень любил он налетать на противника с воздуха!)

Конечно, не так уж часто лошадям приходилось сражаться с врагами. И все же приходилось. Тем из них, на чьем пути встретился Кусачий, никак нельзя было позавидовать.

Потому что зубы у Кусачего, благодаря мастерству умелого кузнеца Тяпляпа из Тридвенадцатого царства, были не простыми, а стальными! Да и копыта у него тоже были со всех сторон окованы сталью.

За Кусачим бежал Бубенций.

В его жилах текла кровь настоящих тяжеловозов-воинов тех древних, полузабытых времен, когда крылатые лошади помогали людям отвоевывать Туран-остров у всякой опасной нечисти. И потому Бубенций был высок в холке, мускулист и внушителен.

Это был конь буланой масти — его желто-золотистая шерсть купно с черным хвостом и черной гривой смотрелись очень эффектно. Вдобавок, во лбу у него горела белая звездочка!

В общем, не даром, совсем не даром молодые кобылки Лошадиного Царства между собой называли его Любимчиком!

Бубенций был очень силен. Один вид его мощных задних ног был способен посеять панику в стае из полусотни волков.

Печальный шел самым последним.

Масти он был не очень-то видной, чубарой. Его белые бока и там и здесь были покрыты черными пятнами диковинных очертаний. По поводу этих пятен частенько шутили, будто Печальный носит на боках карту всего Архипелага.

Печальный тоже был бойцом хоть куда.

И хотя он уступал Бубенцию в силе, Быстрому — в бескомпромиссности, Кусачему — в напоре, Хитрой — в сообразительности, однако был и у него свой талант: Печальный всегда оказывался именно там, где был больше всего нужен, а не где-нибудь еще. Согласимся, в жизни это качество встречается редко.

Так они и шли, принюхиваясь в ожидании нападения.

То и дело Быстрый оборачивался и окидывал взглядом свой отряд. Конечно, можно было бы взять с собой и больше спутников — например, дюжину или две дюжины. Но Быстрый взял только четверых. Потому что знал: или он победит шайку Зуба с этой великолепной четверкой, или погибнет и с двумя дюжинами обычных бойцовских лошадей.

До Черного Города оставалось не более четырех часов пути. А волков все не было. Они словно бы сквозь землю провалились, прознав о приближении отряда Быстрого.

И Быстрый, и Хитрая были согласны друг с другом в одном — это не к добру.

— Они наверняка готовят нам какую-то ловушку, — предсказывала Хитрая.

По мере приближения к Черному Городу холмы становились все выше, а вскоре и вовсе превратились в невысокие безжизненные горы.

Теперь тропа нет-нет да и втягивалась в теснины между скалистыми грядами.

То и дело шальной камень срывался с базальтовых карнизов и, глухо стукаясь о скалы, катился вниз. К счастью, густые заросли можжевельника и горного дубка задерживала камни у подножия скал прежде, чем они успевали поднять мало-мальски серьезную лавину.

Никто из них раньше не бывал в Черном Городе. Хотя те, кто поискушенней — Хитрая и Печальный — много слышали о нем от старых коней.

На самом деле, Черный Город никаким городом не был уже триста с лишним лет. Теперь он представлял собой мрачные руины, густо заросшие бурьяном. Он неприветливо таращился в мир пустыми бойницами крепостных стен — зловещий и никому, кроме шайки Зуба, не нужный.

Но и во времена своего расцвета Черный Город был местечком не из приятных.

Мирные люди, путешествующие лошади, вездесущие хрули и даже могущественные добрые волшебники обходили Черный Город десятой дорогой.

Потому что знали — Город отдан злу и ему одному служит.

Люди князя Нелюды ковали там оружие для своего черного воинства. Желающие выступить на стороне сил мрака слетались в Черный Город, как мухи на мед — за советом или мудрым руководством, за мечом или кинжалом.

Теперь кузницы поросли лопухом и хмелем.

И даже стекловаренный завод, гордость князя Нелюды, оказался заброшенным. Силам добра удалось затушить даже Негасимый Огонь, который пылал в его печах!

Теперь даже Княжество Волчье не претендовало на то, чтобы владеть Черный Городом. И хотя волки особой брезгливостью не отличались, даже им запах мертвечины, который исходил из подвалов Города, казался несносным.

Руины долго оставались ничейным. Пока в окрестностях не объявилась шайка Зуба.

Наглые и хитрые, живущие грабежом и разбоем, волки Зуба облюбовали этот край и быстро подчинили его себе.

Князь волчий Дитер фон Борзофф неоднократно пытался положить конец разбою и призвать Зуба к порядку. Куда там!

А после того, как зрение у князя ухудшилось и ему пришлось, подобно Игогонию, носить очки, он и пытаться перестал. Мол, есть дела и поважнее какого-то "порядка"…

Наконец тропа привела лошадей к туннелю, который был пробит в неприступном горном хребте.

Туннель был таким длинным, что его противоположный конец едва-едва виднелся во тьме. Выглядел он не очень-то дружелюбно. Мало ли кто может затаиться в укромных закутах этой каменной кишки, куда никогда не проникает и солнечного лучика! И хорошо, если эти "мало ли кто" — всего лишь летучие мыши-кровососки!

Хитрая принюхалась. Из туннеля пахло сыростью и мышиным пометом. На сердце у нее стало тревожно.

— Мы не должны заходить сюда! — изрекла она.

— Это еще почему? — заносчиво спросил Быстрый. — Нам ли бояться каких-то жалких мышей?

— Дело не в мышах. А в том, что этот туннель — идеальная мышеловка!

— Мышеловка? Что ты хочешь этим сказать, Хитрая? — поинтересовался Бубенций.

Хоть и был он сильным, однако каждую мысль для него нужно было как следует разжевывать.

— Подумай сам, Бубенций! Вот мы войдем в этот туннель и направимся к его противоположному концу…

• Предыдущая
• 14/104
• Следующая