Звёздный Человек - Дуглас Сара - Страница 50

Первый мужчина повернулся помочь женщине. Затем пять других, две женщины и три мужчины. Когда последний ступил на землю, музыка и свет ослабли, а затем исчезли.

"Много времени прошло," сказал первый, и обнял следующую за ним женщину. Остальные пятеро посмотрели друг на друга, затем на первых двух, и все семеро обмялись, их глаза светились удовольствием.

"Мы вернулись!" воскликнул один из них, а затем откинул голову и закричал "Мы вернулись, Артор!"

Первый улыбнулся избытку чувств, но не выразил своего неудовольствия. Звёзды знают, они все чувствовали себя одинаково.

"Пошли," сказал он. "Время приближается. Приливы и волны зовут её по имени. Скоро нас будет восемь."

"А затем Девять," вздохнула его жена. "и нас станет девять."

Хозяйка имела дар от Матери. С хозяйкой вместе, Фарадей получила стимул и силы сажать деревья с новым энтузиазмом. Первым же утром, когда хозяйка пришла, она очистила руки Фарадей успокаивающими травяными мазями и перебинтовала их, напевая колыбельную, пока делала это. Она заставила Фарадей сидеть, пока она готовила хороший завтрак, а затем хозяйка провела весь день рядом с ней, ухаживая за ней, и опять напевая колыбельную над каждым саженцем, который Фарадей сажала. А между лечением, готовкой, смехом, уходом, она рассказала о своём путешествии в Тайр, и своём решении оставить своего мужа на произвол судьбы на несколько месяцев.

"Я сделала ему лучше," объясняла она своё решение Фарадей. "После пятнадцати лет вместе мы должны отдохнуть друг от друга."

Эту ночь хозяйка готовила из ингредиентов она нашла в седельной сумке осла. "Магия, магия," бормотала она, закапываясь глубже в сумку, улыбаясь при этом, а когда они поели, она сказала Фарадей о её бабушке и её истории.

Фарадей хорошо спала. когда она проснулась, то увидела, что вчерашние саженцы достигли сотни шагов в вышину, а их мягкое бормотание заполняет утро.

Несмотря на то, хозяйка дала ей травы для желудка, Фарадей чувствовала себя плохо время от времени, смех и поддержка облегчили её душу, а когда Фарадей жаловалась, что ей нечем отплатить, то хозяйка лишь улыбалась и приговаривала, что получила в обмен красоту, приключение и музыку, и это достаточная компенсация.

Вот так вот они и сажали лес, пока не пришли в укреплённый город Арсен. Их появление не могло быть упущено. Много дней жители наблюдали в удивлении как огромный лес придвигался к ним, а последние два дня перед приходом Фарадей, они просто стояли на крепостной стене и наблюдали за двумя крошечными фигурками.

Некоторые из горожан нервничали, прошло ведь только несколько месяцев с тех пор, как Сенешали крепко держали власть здесь. Но было уже много Икарии, которые смеялись и подбадривали всех, и объяснили, что это — Фарадей, Друг Деревьев, которая несёт только удивительное и ничего тёмного.

"Очень скоро,"сказал один из Икарии, "Арсен будет известен, как путь к волшебному лесу, и ваш рынок расцветёт под покровительством Ачаритов, Икарии и, возможно, даже Авар. и, приглядись, деревья растут только на бесплодных местах, все торговые пути и поля остались нетронуты. Нет никакого вреда в том, что она делает."

И Фарадей была Королевой. Многие были поражены, когда поняли, что Фарадей, Друг Деревьев, является Королевой Фарадей, вдовой покойного печальной памяти Борнхелда.

"И любовницей Аксиса," прошептал один из Икарии, и этот шёпот распространился. В своей относительно короткой бытности Королевой, Фарадей заработала репутацию честного и сострадательного правителя. Пока Борнхелд был занят на севере, Фарадей фактически управляла Арчаром, и многие торговцы из Арсена имели хорошие причины смотреть на неё любезно за её благосклонные решения, которые укрепили процветание города.

И она была настоль прекрасна, шептались зрители, когда она и её компаньонка в конце концов оказались у ворот города одним из дней, после полудня, так, что её посещение было почётным для них.

Мер города Кулпейпер Фенвиске собственной персоной поприветствовал Фарадей и хозяйку у ворот, а затем проводил их в его собственный дом, в котором он принимал и потчевал их четыре дня и ночи.

Гилберт вёл свой небольшой отряд Братьев на северо-восток, и неделями они шли вдоль толстой линии деревьев, столь массивных, что Гилберт думал, что они закроют солнце.

И Фарадей была в ответе за это. Каждую ночь Артор нашёптывал в ухо Гилберта, подбадривая его для новых усилий, говоря ему, что это нечестно, когда Фарадей целыми днями засаживает деревьями и ослабляет его собственную почву. День ото дня их шёпот растёт, добрый Гилберт, и день за днём они становятся сильнее среди слабых Ачаритов. И было хуже, много хуже на юге, но Артор, не говорил об этом Гилберту. Уничтожь эту Фарадей, Гилберт, а затем мы займёмся деревьями. Мы должны их сжечь, ты и я. Убей Фарадей, а потом зажжёшь это. Так что Гилберт постоянно толкал и науськивал свою группу, постоянно подчёркивая отвратительную природу леса, который распространялся через Арсен. Днём Братья становились более подавленными, дескать, как они могут остановить бедствие таких размеров? Но когда они спрашивали Гилберта, выкрикивая свои вопросы с тележки, в спину, ехавшему впереди Гилберту, он только улыбался и говорил, что у него есть отличный план, и он откроет его, когда подойдёт время. Морисон, сидящий в молчании спереди тележки и закутанный в плащ с капюшоном, поводья от все более бодрого коня ослабли в его руках, и он думал, имел ли Гилберт, на самом деле план, или Артор ещё не посвятил его в детали.

После путешествия по южной оконечности Менестрелии неделями, Гилберт был вынужден вести свою группу через ужасный лес, чтобы достичь города Арсен на севере. Артор нашептал ему в прошедшие ночи, что он может перехватить Фарадей там, и мысль о том, что он сможет там ухватить своими влажными руками эту предательскую женскую хрупкую шею, придавала Гилберту отвагу осмелиться идти через лес.

Менестрелия сейчас уже тянулся от леса Молчаливой Женщины до Арсена, полностью закрывая Древние курганы, но обходя с юга и востока сам город, направляясь к районам Бракена. Каждый день всё больше и больше саженцев было пересажено из питомника Ур, богатство и запутанность мотива становилось всё более трепещущим, листья расправлялись понемногу к солнцу и звёздам. Гилберт теперь скакал позади тележки (лучше позволить Морисону принять риск на себя) и оставался спокойным только с большим трудом. Это было хуже, намного хуже, чем путешествие через лес Молчаливой Женщины с Аксисом. Тот лес был старый, выглядел выцветшим и уставшим, а этот был новым и полным жизненых сил, и Гилберт, также сильно, как он не хотел признать это, чувствовал его магию. Небо было полностью закрыто пологом леса, и Гилберт чувствовал себя так, как будто живым брошен в могилу.

Братья накрылись в задней части тележки на время поездки через лес к воротам Арсена, но Морисон выглядел испуганным музыкой и запахом леса. Он был старым и имел много странностей, и даже блеск странных существ, играющих в кристально чистых потоках вод между скалами не испугали бы его.

После почти четырёх часов дорога впереди посветлела, и Гилберт пришпорил лошадь. "Смотрите," закричал он,"Я провёл вас через лес!"

Арсен была полон суетой и деятельностью, и Гилберт был потрясен. Как могла жизнь продолжаться с этим много весельем и красками, когда зло деревьев маячило в четырех сотнях шагов на юг и восток?

Арсен был одним из главных городов страны.

Огороженный высокими стенами и плотно застроенный многоквартирными домами, город гордился огромным крытым рынком, который сам по себе являлся символом процветания торговых и ремесленных гильдий, Зал Городского Совета затмил все церкви, виденные Гилбертом, а улицы были не только замощены, но и убирались утром и вечером, чтобы держать их чистыми от пыли и навоза. Почти шестьдесят пять тысяч людей сгрудилось в этих стенах, и Гилберт удивлялся тому, что город так легко сдался Аксису. Построенный, чтобы выдержать многомесячную осаду, Арсен открыл свои ворота и доставил своего графа Аксису в течение одного утра.