Ангельское личико - Феррари Лили - Страница 47
- Предыдущая
- 47/64
- Следующая
Она заметила, что, когда он ставил рюмку на стол, его рука со вздутыми венами и сведенными артритом пальцами дрожала. Стареет и заметно. Но ее страх от этого не уменьшился.
— Вполне сносное Рождество для одинокого старика, — заявил он, наклоняясь, чтобы стряхнуть пепел с сигары в камин. Его взгляд остановился на фотографии в серебряной рамке, стоящей на камине. Марионетта старалась разобрать, кто на ней изображен. Вроде бы Альфонсо Моруцци и маленький мальчик. Старик какое-то время смотрел, задумавшись, на снимок, потом, видимо, отогнал воспоминания и вздохнул. — Но я беспокоился о тебе, — неожиданно проговорил он, наклонившись вперед и рассматривая ее, полуприкрыв глаза, точь-в-точь, как его сыновья. Женщина удивленно ждала, что он скажет дальше. — Я всегда беспокоюсь о своей семье, — произнес он ласково, — но особенно волнуюсь, когда узнаю, что кто-то тратит деньги не там, где нужно. Ты меня понимаешь?
Сердце Марионетты забилось. Альфонсо Моруцци узнал ее тайну. Теперь он ее, наверное, убьет.
Старик какое-то время задумчиво курил сигару.
— Я знаю, ты моего бизнеса не одобряешь, Марионетта. Это твое дело. — Он не отводил от нее взгляда, и она заставила себя не опускать глаза, не показывать ему, как страшится его следующих слов. — Но создается впечатление, что ты не только презираешь способы, которыми я зарабатываю на жизнь, ты еще и тратишь мои деньги, чтобы помешать моим делам.
Последовала пауза. Он ждал ответа. Наконец ей удалось заговорить.
— Нет смысла отрицать, верно? — призналась она.
Он довольно покачал головой.
— Никакого. — Казалось, он доволен ее честностью.
— И что вы собираетесь предпринять? — спросила Марионетта, неожиданно почувствовав, как страх исчез. Странно, ей даже стало легче, что все вышло наружу.
Он пожал плечами.
— Я могу понять, что ты делала и почему, — сказал он, — как это ни удивительно. Ты очень похожа на свою бабушку, Марионетта. Та же сердечная доброта. Именно поэтому я и не собираюсь наказывать тебя… пока.
От облегчения она почувствовала слабость. Что бы Марионетта себе ни внушала, она действительно боялась,смертельно боялась. У нее хватило ума промолчать, она лишь потягивала коньяк дрожащими губами. Старик продолжил:
— Я попрошу тебя только один раз. Я желаю, чтобы ты все прекратила, всю свою благотворительность. Хочу, чтобы ты перестала выписывать чеки этому приюту для падших женщин. Хочу, чтобы ты прекратила посылать моих девиц в венерические больницы и рассчитываться по счетам за аборты. Я хочу, чтобы ты больше не оплачивала неожиданные беременности и не организовывала аборты. — Моруцци смотрел на нее, не отрываясь, голос его был низким и спокойным. — Ты мешаешь моему бизнесу, — заключил он. — И выставляешь Барти дураком.
— Это нетрудно. — Марионетта не могла сдержать саркастического замечания.
Лицо Альфонсо потемнело.
— Не желаю слушать остроты по поводу моего сына, — заявил старик.
Женщина стушевалась, страх снова вернулся. «Как глупо, — подумала она. — Я едва снова не рассердила его».
— Барти пока не в курсе, — вновь заговорил он, — но это лишь вопрос времени. О твоих благодеяниях знает весь Сохо.
Она в ужасе уставилась на него. Как это могло случиться? Она ведь так старалась делать все тайком, даже отцу не рассказала…
— Я жду, — произнес он.
— Мне очень жаль… — пробормотала она, стараясь выглядеть смиренной. — Простите меня… — «Скорее всего, он лжет, — решила Марионетта. — Он где-то что-то слышал и надеется своим заявлением о том, что все, дескать, знают о ее „благодеяниях“, напугать и заставить все бросить».
Альфонсо нетерпеливо покачал головой.
— Нет, этого недостаточно. Ты должна мне пообещать — пообещать, Марионетта, — что ты прекратишь эту деятельность. Pronto.Немедленно.
Она опустила глаза.
— Я обещаю.
Моруцци внезапно в ярости вскочил.
— Нет! — заорал он. — Ты что, дураком меня считаешь?
Марионетта неожиданно поняла, почему этот старик держит в узде каждого гангстера в Лондоне. Глядя на его фигуру с горящими глазами на фоне огня в камине, женщина неожиданно подумала о дьяволе. Она бы не удивилась, если бы у него внезапно вырос хвост и в комнате запахло серой. До этого старик актерствовал; теперь джентльмен испарился, и перед ней стоял злобный, безумный тиран.
— Встань! — заорал он.
Она послушалась, ощущая, как дрожат колени. Может быть, он передумал? Придушит ее здесь, среди книг в кожаных переплетах и изящной мебели?
— Повернись ко мне лицом! — прогремел Альфонсо. — Подними руку! Смотри мне в глаза, женщина! — Она сделала так, как он велел. — Теперь повторяй за мной: «Я обещаю, что не буду больше мешать делам моего мужа!» Повтори!
Марионетта, спотыкаясь на каждом слове под пугающим взглядом своего свекра, повторила эти слова. Потом гнев его улетучился так же внезапно, как и возник. Старик с трудом опустился в кресло, напоминая человека, который вот-вот упадет в обморок от физической усталости.
— Хорошо, — произнес он совсем другим тоном. — Мы поняли друг друга. Если ты немедленно все прекратишь, я ничего не скажу Барти. Мы с тобой договорились. — Он посмотрел на дрожащую Марионетту. — Если ты нарушишь обещание, я снимаю с себя ответственность за то, что может с тобой случиться, — пригрозил он. — А ты знаешь, каким бывает Барти в ярости?.. — Он повернулся, чтобы налить себе еще коньяку. Ослепляющий гнев прошел, как будто его и не было. — Возьми свою шубу, — спокойно и безразлично посоветовал он. — Кармело ждет тебя внизу. До свидания, Марионетта. С Новым годом.
Все дорогу домой она молчала, игнорируя попытки Кармело узнать, зачем вызывал ее свекор. Постепенно ее мысли перестали путаться, она обрела способность рассуждать спокойно. Альфонсо в основном блефовал, она в этом уверена: практически никто в Сохо не знал, чем она там занималась. До него, видимо, дошли какие-то слухи, и он решил опередить события. Марионетта поудобнее устроилась на сиденье, тупо глядя из окна машины на сгущающийся туман последнего вечера одна тысяча девятьсот пятьдесят третьего года. Можно что-то придумать. Сделать так, что покажется, будто она тратит деньги на дом, на одежду. Следует перевести деньги на тайный счет… Она решилась. Не собирается она прекращать начатую работу — только так она может сохранить рассудок в той страшной жизни, которую вынуждена вести. Нет, она не бросит свое дело, просто станет значительно осторожнее…
Машина подъехала к калитке. Кармело выходить не собирался.
— Скажи Барти, встретимся в ресторане, как договорились, — попросил он, когда она вылезала из машины. И отъехал, ни разу не оглянувшись, обиженный, что Марионетта не рассказала ему о таинственной встрече с отцом.
— Вы уже закончили, миссис Мак-Куин? — рассеянно спросила Марионетта, встретив ее около мокрой от дождя гортензии.
— Марионетта! — Волнение в голосе прислуги заставило молодую женщину резко поднять голову. Миссис Мак-Куин никогда раньше не называла ее по имени. Она смотрела на Марионетту, и на лице ее был написан ужас. — Мне так жаль, — продолжала она шептать. — Я вовсе не хотела причинить вам неприятности… Я бы не сказала ничего, если бы знала… это все кошка, она играла под кроватью…
Прежде чем Марионетта успела ответить на этот странный поток слов, входная дверь с грохотом распахнулась и появился Барти. Он был явно пьян в стельку.
— Ты, шагай сюда! — скомандовал он жене и затем повернулся к миссис Мак-Куин. — А ты, катись отсюда! И не смей возвращаться, поняла? Нам больше не требуются твои услуги. Я тебя увольняю. Выматывайся!
Марионетта смотрела вслед уходящей шотландке, рыдающей в платок, что было для нее совсем несвойственно. Потом повернулась к Барти.
— Что случилось?
Вместо ответа он сошел на дорожку и с такой силой втащил Марионетту в дом, что она потеряла равновесие и едва не упала.
— Сюда, — приказал он, волоча ее в гостиную.
Аттилио нигде не было видно. Он толкнул ее к низенькому столику у электрического камина и захлопнул за собой дверь. То, что Марионетта увидела, заставило ее задрожать. На маленьком столике лежала деревянная кукла, которой она так дорожила, нитки перепутались, ноги-руки — в разные стороны. Хуже того — рядом с куклой Марионетта увидела письмо, которое прятала в той же коробке.
- Предыдущая
- 47/64
- Следующая
