Убийство на Потомаке - Трумэн Маргарет Мэри - Страница 20

• Предыдущая
• 20/62
• Следующая

— Дай мне подумать, Вендель, — со вздохом сказал Мак, вставая.

— Не могу просить о большем, — согласился Тирни. — Между прочим, Мак, ты оказал мне большую услугу, познакомив с Тони Буффолино. Я нанял его, пока все не закончится. Ты не считаешь, что у меня мания преследования, и я хочу устроить дополнительную охрану, правда?

— Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

— Он — сильная личность. Но знаешь, с нашей прошлой встречи Тони изменился. Не скажу, чтобы совсем обтесался, но острых углов в нем стало значительно меньше.

— Надеюсь, он не растерял слишком много из этих углов, в них заключается его обаяние и в значительной степени кроется секрет успеха, — улыбнулся Смит.

Маккензи вернулся на палубу и нашел Анабелу на корме вместе с другими гостями. В ее глазах был вопрос. На лице у Смита она прочитала ответ: «Все расскажу дома».

Наконец яхта пришвартовалась у пристани Тирни, был спущен трап, и гости покинули судно. Каждая женщина получила сувенир на память о прогулке: серебряную музыкальную шкатулку в форме балюстрады, украшающей здание Национального музея строительства.

В машине Анабела и Мак говорили мало. Но вот наконец они вошли в дом. Анабела поставила подарок на камин и искренне проговорила:

— Какая прелесть.

Потом они сели на кухне, и Мак рассказал жене о разговоре с Тирни.

— И что ты об этом думаешь? — спросила Анабела.

— Я не могу ничего утверждать, но, так или иначе, я верю ему. Мне кажется, он не писал те письма. С другой стороны, возможно, и писал. Но если он не делал этого, то кто-то упорно старается не только связать его с убийством Полин, но окончательно уничтожить.

— Будешь звонить в полицию? — спросила Анабела.

— Да. Сомневаюсь, что мне удастся много узнать. Но мне хочется иметь возможность сказать, что я пытался.

— Кому позвонишь?

— В полицейское управление.

— Детективу Айкенберг?

— Ей поручено это дело, и она звонила Венделю по поводу писем.

— Поступай, как считаешь нужным. А теперь извини. Я взяла домой бухгалтерские книги из галереи, чтобы совместить приятное с полезным. Пойду займусь делом.

— Может, продолжим этот чудесный день, проведенный на Потомаке? — спросил Мак, останавливая и обнимая жену, когда та собиралась выйти из кухни. — Только теперь мы будем вдвоем. — Он нежно потерся носом об ее ухо и хотел поцеловать в шею, но она высвободилась из его объятий.

— Давай прибережем свой пыл до другого раза.

— Значит, завтра?

— Разбуди меня утром.

Мак остался на кухне и слышал, как Анабела пришла в гостиную и завела шкатулку — полилась мелодия «Мы плывем и плывем по открытому морю». Затем она направилась в спальню, где у нее стоял небольшой письменный стол; дверь за ней закрылась.

Смит сел за стол на кухне и просмотрел почту. Руфус водрузил свою большую голову на колени хозяину и пристально глядел на него умными влажными глазами. Смит почесал пса за ухом.

— Да, мой четвероногий друг, — сказал он, — хозяйка недовольна, ей кажется, я опять собираюсь влезть в дело об убийстве. Она ошибается, Руфус, я невиновен. — Смит склонил голову набок и снова обратился к псу. — Ты что-то скептически смотришь, Руфус. Но советую тебе помнить поговорку, что не стоит кусать руку, дающую пищу.

Руфус продолжал не отрываясь смотреть на хозяина.

— Ну ладно, ладно, — со вздохом проговорил Смит, — я меняю свой ответ суду, Ваша честь. Виновен, но есть смягчающие обстоятельства. — Он снял с крючка поводок и пристегнул его к ошейнику. — Пойдем гулять, — сказал он.

— Профессор Смит.

Мак обернулся, услышав свое имя.

— Доброе утро, — поздоровался он. — Что привело вас в эти благословенные стены?

— Я пришел на собрание, меня назначили адъюнкт-профессором экономики, — ответил Сунь Беньчонг. В его голосе звучалаудовлетворенность, лицо же, как всегда, оставалось бесстрастным.

— Тогда добро пожаловать и примите мои поздравления.

Они обменялись рукопожатиями.

— Буду работать не с полной нагрузкой, у меня в течение семестра предстоит несколько лекций по банковским инвестициям.

— Не знаю, кто мог бы лучше осветить этот вопрос. Талантливые преподаватели тоже редкость. Жаль, что вас не было на прогулке.

— Не смог на нее успеть. Я был в деловой поездке. Как я понимаю, путешествие на «Мэрилин» удалось.

— Очень.

— Рад был вас увидеть. Считаю за честь работать на том же факультете.

— Я также, всего доброго.

Смит за час решил все обычные административные вопросы и был готов отправиться к себе на Двадцать пятую улицу. До встречи в кафе «Фогги Ботом» оставалось время, и он подумывал о том, чтобы прогуляться, но вместо этого пошел в кафе и заказал в баре «Кровавый позор» — как ему помнилось, этот коктейль был в Англии переименован в «Деву Марию» и лишен прежней крепости, чтобы умиротворить официантов-католиков, отказывавшихся подавать заказ с известным названием.

Потягивая приправленный специями крепкий томатный коктейль, Смит размышлял о своей случайной встрече с Сунь Беньчонгом в университете. Смит слышал, что тот считался финансовым гением, но это отнюдь не делало его автоматически хорошим преподавателем. Время покажет.

Симпатичная молодая барменша успела дойти только до середины истории о том, как прошлой ночью у нее в машине заглох мотор, как кто-то тронул Смита за плечо.

— Я опоздала? — спросила Дарси Айкенберг.

— Нет, минута в минуту, — ответил Смит. — Пунктуальный детектив.

— А вы, профессор, из ранних пташек.

— Уж лучше ранняя, чем поздняя. Выпьете что-нибудь?

— Спасибо, но я на службе, хотя, возможно, это и незаметно. Давайте оставим выпивку до другого раза, когда я буду свободна.

На Дарси отлично сидели бежевый свитер и кожаная коричневая юбка до колен.

Смит бросил на стойку несколько банкнот и сделал знак хозяйке, что они переходят за столик. Они сидели и вели непринужденный разговор о погоде, спорте, политических событиях; перед ним стоял его коктейль, она потягивала содовую.

— Мне действительно кажется, что он в ноябре выиграет, — сказала Дарси. — И я очень рада, что вы приняли мое предложение и пригласили меня на ленч.

— Сначала я думал, что с ленчем не получится. Нет, я считаю, что он не выиграет.

— Предлагаю пари.

— Хорошо. Но потом я вспомнил, что запланированная встреча отменена, и вот мы здесь. Теперь расскажите мне, как продвигается дело Юрис.

— Сначала заключим пари. Десять долларов, идет?

— Я всего лишь скромный профессор, спорю на доллар.

— Договорились. Что касается дела Юрис. Конечно, я могу обсуждать его с вами. Я могу все, но за мной право выбора. Итак. Вы позвонили мне по поводу писем, написанных мисс Юрис мистером Тирни. Да, в квартире мисс Юрис мы нашли письма. Они от него.

— Вы так уверены?

— Нет причин сомневаться. Они интимного характера и содержат факты, которые, вероятно, были известны только ему.

— Сколько всего писем? — поинтересовался Смит.

— Полдюжины.

— Больше, чем я ожидал.

— Количество не произвело на меня впечатления. И одного письма было бы достаточно.

— Достаточно для чего? — насторожился Смит.

— Достаточно, чтобы убедить меня в существовании между ними любовной связи.

— Однако мне представляется, что такое заключение можно сделать с очень большой натяжкой.

— Вы правы, конечно. — Она улыбнулась и положила на его руку свои красивые, с отменным маникюром пальцы. — Натяжка, безусловно, есть, по крайней мере, в этом утверждении.

— Вендель отрицает, что писал эти письма.

— А что он говорит о своей связи с ней?

— Мы не касались этой темы. Я не верю, что между ними существовала связь.

— Нетипичный мужчина.

— Не думаю. — Смит горячо заговорил о том, что, с тех пор как они с Анабелой поженились, у него не было другой женщины, не было этого и при первом браке. Иметь кого-то на стороне или не иметь — личное дело каждого. Как выразился в своей песне Билли Холидей: «Никому нет дела, если кто-то есть у меня», или если нет, от себя прибавил Смит. — Вы покажете письма Венделю? — В голосе Смита звучала уверенность в утвердительном ответе.

• Предыдущая
• 20/62
• Следующая